Свободных Цивилизаций'.
— Говорит генерал звена Рахад Виргул, крейсер «Азария», — взволнованно начал он. — Надо немедленно уходить! Пространство начало распадаться! Наверняка сейчас на всех звездолетах срабатывают датчики целостности пространства. Это они реагируют на открывшиеся микроскопические гиперокна! Которые не закрываются! Если на такое окно налетает звездолет — немедленный взрыв!
— Я все понял, Рахад, спасибо, — услышал он усталый голос своего бывшего командира.
Через минуту на все звездолеты челов и фролов пришел кодированный сигнал: 'Все домой'.
'Все, похоже, ад заканчивается. Ах, да. Еще три перехода до Матеи. Три перехода до Эльдиры. Мне бы только до нее добраться. Я ей все выскажу… и не я один'.
— Внимание! До прыжка осталось четыре минуты. Немедленно всем занять свои противоперегрузочные кресла!
'Только б напоследок в задницу лазерный луч не получить'.
К Матеи вернулось восемнадцать звездолетов.
'Шесть пропали при перелете к Кардуру. Шесть погибли у кроковской планеты, — Рахад Виргул мысленно сверстывал скорбный список. — Пятеро исчезли на обратном пути. Итого семнадцать звездолетов из тридцати пяти. Если Эльдира избежит суда, то я сильно удивлюсь'.
Родина фролов сумела подсластить горькую пилюлю поражений. Оказалось, что из шестерых пропавших кораблей на пути к Кардуру четверо вышли из гипера далеко от расчетной точки. Но вышли! Их командиры, все как один, решили не продолжать операцию, а вернуться к Матеи. Все! И это у бесстрашных, плюющих на смерть фролов! Но одно дело хоть и сильные, но все же не всемогущие кроки, а другое дело — страшное гиперпространство, против которого также бессмысленно сражаться, как одному человеку вычерпать океан. Тем более существовала инструкция — в случае сбоя при гиперпространственном переходе, командир корабля должен прекратить полет и возвращаться на свою базу. Что командиры звездолетов беспрекословно и сделали.
А еще через час нашлись и четверо звездолетов, пропавших на обратном пути. Итого к Матеи добрались двадцать шесть звездолетов.
Все телеканалы сообщили эту новость. Страна застыла в нерешительности. Потери в рейдах были всегда и иногда еще более страшные, чем сейчас. Но ведь только шестеро звездолетов из девяти погибли собственно в бою. А остальные трое из-за сбоев при полете в гиперпространстве. Половина от законных потерь! А ведь покойный Глава Верховного Совета Достойных предупреждал об этом и не хотел, чтобы фроловский Военно-Космический Флот участвовал в этой операции. Так может он из-за этого и погиб? А отправила фролов в этот рейд Глава Совета национального спасения Эльдира ДарВул. Страна, как огромное существо, состоящее из миллиардов клеток — фролов переваривала случившиеся. И постепенно каждая клеточка набухала и набухала злостью. Еще несколько часов и в едином порыве все эти клетки, вся страна взорвется одним гневным криком: 'Эльдиру ДарВул под суд!'
— Локки, ты просто умница!
— После такой похвалы из прекрасной женщины уже никакой Гамед не страшен!
В кабинете бывшего директора Службы Государственной безопасности, а ныне руководителя группы «М» раздался смех. Легкий, беззаботный смех, смех который бывает у людей, преодолевших сложное препятствие или решивших сложную задачу, а теперь, как победители, вспоминающих прошедшие сложные моменты.
— Ни о каком Гамеде речь не идет! — эмоционально воскликнула Весса.
'Пока не идет, — про себя усмехнулся Сарб. — Чтобы Харк так просто выпустил меня из своих лап. Да он скорее, не то, что третий сектор отдаст. Он полгосударства отдаст, но меня не выпустит'.
Женщина догадалась, о чем думает мужчина. Они переглянулись, и тут же в кабине вновь раздался дружный смех.
— Знаешь, Весса, у большинства людей гнев искажает портит, лицо, делает его некрасивым. И лишь у единиц гнев облагораживает лицо, делает его более прекрасным. По опыту знаю, это свойственно лишь сильным натурам. А ты вчера, когда… ммм, скажем так, разговаривала по видеофону, была просто прекрасна.
— Локки, ты умеешь делать нестандартные и изысканные комплименты, — по лицу молодой женщины было видно, что последние слова мужчины ей явно понравились. Она даже, как бы невзначай, чуть шевельнула головой, рассыпав свои роскошные черные волосы по серебристой ткани своего костюма.
— Я могу делать не только комплименты.
Глаза мужчины и женщины скрестились. Сарб не мог отказать себе в удовольствии произнести эти слова. Его беседа наверняка записывалась для Харка.
'Пусть помучается ревностью, догадываясь, представляя, что у нас было с Вессой, когда она была моей подчиненной, — Сарб вновь про себя улыбнулся. — Харк будет в бешенстве и наверняка припомнит мне эти слова? Харк и так меня ненавидит и рано или поздно спровадит на Гамед. Так что… пусть изойдет в бешенстве от ревности'.
Последняя мысль напомнила бывшему директору Службы государственной безопасности в каком положении он находится. Он уже давно понял, что, даже решив проблему «М», он из рук Харка не выскользнет. Нынешний Президент не так глуп, чтобы выпустить из поля зрения такого опасного противника как Сарб. И максимум на что он, Сарб, мог рассчитывать, так это более-менее комфортное затворничество на какой-нибудь государственной даче под усиленной охраной.
'На самой захудалой даче или я Харка не знаю. Но по мне лучше смерть в борьбе, чем такое прозябание. А еще лучше смерть твоего противника или такое же его прозябание, которое он готовит мне. А для этого… для этого надо самому стать Президентом', — и бывший директор Службы Государственной безопасности вновь и вновь возвращался к выстраданному решению — во что бы то ни стало стать Президентом.
'Из узника на высший пост страны… как Харк. И он это сделал при помощи «Блестящей». Так и я это сделаю тоже при ее помощи!'
Сарб, долгие годы проработавший в службе безопасности и занимавший один из высших постов в государстве, а поэтому научившийся прекрасно разбираться в людях, понял, что Харк не тот мужчина, который может привязать к себе такую роскошную женщину, как Весса. Физиологически привязать. Привязать памятью о тех ощущениях, которые она испытывала с ним, о той, затопляющей мозг по самую «макушку» страстью, когда они достигали самой высшей степени единения, которая возможна между мужчиной и женщиной.
Все это мгновенно промелькнуло в голове Сарба в то время, как он смотрел в глаза своей собеседницы. Смотрел и видел в них игривый, задорный блеск.
'Знаю я этих профессиональных политиков. Они хороши только на людях, на трибунах. А в постели, где надо не говорить, а действовать — самая серая заурядность. Всемогущий Картан, дав им могучий язык забрал это свойство с прямо противоположного органа тела'.
Неловкая пауза после слов хозяина кабинета затянулась.
— Локки, Президент просил передать тебе благодарность от него. Твой совет, без преувеличения, спас десятки звездолетов и сотни жизней.
— Передай Президенту, что я польщен и приложу все усилия, чтобы в скорейшем времени полностью решить проблему 'М'.
— Да, это сейчас главное. После такого поражения у Кардура и челы, и фролы вряд ли осмелятся вести против нас какие-либо действия, так как это требует массовой переброски звездолетов. Поэтому, если мы сумеем первыми решить проблему «М», мы получим очень серьезное стратегическое преимущество. Мы сможем концентрировать силы у любой важной человской планеты, тогда как челы свои военно-космические силы перебрасывать на помощь ей не смогут.
— Я это все понимаю. И поэтому хочу через тебя просить Президента выполнить одну мою просьбу. Мне нужен один человек.
— Нет проблем! Называй его имя и уже сегодня он будет у тебя.
— Проблема, Весса, есть, — Сарб мягко улыбнулся. — Этот человек не крок, а чел.
