Мне это понравилось.
– Ладно, Герман, забудь, – говорю ему, – давай я тебе дам денег, создадим какую-нибудь структуру, начнешь работать…
Нет-нет, мне ничего от вас не нужно, я вернусь, только чтобы отдать долг!
И вот через три месяца, перед самой моей эмиграцией, он появляется и кладет деньги на стол. Я говорю:
– Хорошо, спасибо. Что дальше?
– А дальше, Артем Михайлович, я хочу учредить биржу!
– Ты хоть понимаешь, что это такое?
– Нет, совершенно не понимаю, но у меня интуиция! Если мы сейчас начнем биржу, то будем процветать!
Герман решил открыть биржу стройматериалов. Не знаю, насколько глубоким было его изучение рынка (если было вообще!), но он попал в десятку.
– У меня уже есть помещение, я договорился с транспортным агентством, мне дадут там несколько комнат, – сказал он. – И теперь дело уперлось в деньги. Помогите мне, Артем Михайлович!
– Герман, что значит «помогите»?
– Мне нужно два миллиона рублей!
– Почему именно два, а не три или не полтора?
– У меня все подсчитано. Я за месяц отдам!
Не то чтобы у меня не было двух миллионов, но мне хватало своих проблем, и никакая биржа меня не интересовала. Да и такие деньги считались очень солидной суммой.
Я говорю:
– Знаешь, Герман, я тебе денег не дам, но походатайствую за тебя перед каким-нибудь банком, который выдаст деньги под мою гарантию. Если ты их не вернешь, то подставишь меня перед банком.
Я позвонил Смоленскому в банк «Столичный». И, как ни странно, Саша очень обрадовался:
– У тебя есть человек, который хочет открыть биржу? Так это моя мечта! Я только и думаю о том, чтобы кто-то открыл биржу. Давай мне его немедленно сюда! Сколько ему нужно? Всего два миллиона?
Герман получил два миллиона и тут же полностью истратил их на телевизионную рекламу. Как ни странно, он оказался первопроходцем: до него никто не соображал, что все можно разрекламировать по телевидению, да так, что товар станет для граждан России просто необходимым. Эта была, пожалуй, одна из первых, если не первая, рекламная кампания на еще советском телевидении. За два миллиона рублей все каналы с упоением показывали зевающую собаку Германа по кличке Алиса. И биржа «Алиса» стала безумно популярной, хотя еще толком не открылась.
Герман начал продавать брокерские места. Сначала место стоило сорок тысяч. За первые две недели у него было уже сорок клиентов, и он вернул миллион шестьсот. Потом, к концу месяца, увидев, что поток огромный, он довел стоимость брокерского места до шестисот тысяч рублей, и все равно клиенты покупали, велись на зевающую собаку Алису и толпами прибывали на биржу…
Когда биржа заработала, Герман время от времени появлялся и говорил:
– Артем Михайлович, такой успех, вы даже не представляете! У меня уже полтора миллиона брокерское место стоит – и все равно пять-шесть претендентов в день. Это просто фантастика!
– А что тебе приходится делать?
– Да я на бирже ничего вообще не делаю! Пришел продавец, который купил у меня брокерское место, пришел покупатель. Они могли встретиться где угодно: в каком-нибудь баре, в ресторане, в туалете. Но они встретились у меня, и настолько счастливы, что продали или купили кирпич или цемент, что тут же пишут благодарности…
Как было принято в то время, Герман завел книгу отзывов. И очень гордился количеством благодарностей. «Алиса» появилась в тот момент, когда уже рухнула система Госснаба и Госплана, а ничего другого еще не было. Конечно, очень скоро биржа стала работать на все виды товаров и услуг, у нее появилось множество филиалов, но это уже было после моей эмиграции из России.
Успех «Алисы» вызвал появление десятков, а следом и сотен новых бирж. Но как эта волна поднялась, так и рухнула. Ведь после двух-трех сделок необходимость в посреднике отпадала сама по себе: люди начинали торговать напрямую…
У Германа появился роскошный офис на Wall Street в Нью-Йорке. Я помню, как мы там встречались с выходцем из России, вице-президентом банка «Морган Стэнли». Он предложил купить «Алису» за астрономическую сумму – за пятнадцать миллионов долларов. У его банка был заказчик, который хотел купить по-настоящему раскрученную российскую компанию. И, кроме «Алисы», они ничего «на российском рынке» не нашли. Однако переговоры кончились очень быстро.
– Продать «Алису»? – удивился Герман. – Но ведь это имя соей собаки! Я никогда не продам имя моей собаки! Ни за какие деньги!
А через полгода «Алиса» рухнула, и Герман был разорен. Биржи в России стали убыточными и потеряли всякий спрос. Кстати, тот представитель банка, ставший после этой встречи моим приятелем, постоянно мне твердил: господи, сколько же в России можно сделать денег! Надо ехать! Надо срочно ехать!
– Ну езжай, что тебя удерживает? – говорил я.
Да понимаешь, Артем, я тебе по секрету скажу: у меня зарплата 750 тысяч долларов в год. Машина, страховки, моргедж в банке не оплачен, семья… Как я уеду? Я никак риск рассчитать не могу. Если бы я хоть ваш риск рассчитал…
– Еще чего! Этого в России никто и никогда сделать не сможет!
