сторожевого поста, а среди ледяных гор, готовых вырвать когтями ночи душу из любого, кто хоть чуть-чуть оступится по дороге к Стальным пещерам.
А упомянутая ночь тем временем отступала на запад, за покрытые вечным снегом склоны. Ледяной ветер срывал с уступов опавший снег, а все выше в горы по узкой обледенелой тропе, с одной стороны которой была отвесная стена, а с другой – пропасть, шли навстречу рассвету люди, не ожидавшие от нового утра ничего хорошего.
Глава 5
Три Совета
Прошло пять дней. За спиной путников остались и заснеженный Истар, и озера Холодной Полуночи, и порог эльфийского леса – Западный Хоэр. В этой части Чернолесье состояло из пологих холмов, сплошь покрытых нежно-розовым ковром тимьяна, окруженных, будто хмурой стражей, разлапистыми вязами с черной корой. Мелкие листья расходились волнами на ветру, а цветы издавали ласкающий ноздри аромат. Картнэм знал, что не стоит принюхиваться к этому делано уютному покрову, поскольку стоит утратить внимание, лишь на миг расслабиться, как можно здесь же, посреди хмурых деревьев, забыться глубоким сном. Опытный охотник за «ключами» никогда бы не позволил себе заснуть на тимьяновом холме, а в особенности посреди Чернолесья, где стоит лишь прилечь на траву, закрыть глаза, склонить голову в полудреме, как тут же появятся злобные голодные гоблины, которые не преминут схватить сонных путников и содрать с них живых кожу. Недаром эти холмы назывались в простонародье «гоблинскими пастбищами». Все знают, что нельзя позволять коню щипать тимьян, да умное животное никогда так и не поступит – оно лучше людей чувствует, где притаилась опасность.
Два всадника углубились в чащу. Старые тропы, по которым Безымянный некогда путешествовал, заросли, на их месте возвышались древние деревья, которые стояли здесь никак не менее двух сотен лет, зловеще скрипя ветвями. Странствующий волшебник мог бы поклясться всеми Вечными сразу, что три года тому назад тут и в помине не было этого грозного ясеня-великана, расстелившего ветви по огромному камню, напоминавшему голову тролля. Столь приметный камень маг точно запомнил. Чернолесье, что с него возьмешь – деревья здесь живут по каким-то собственным законам.
Картнэм уже думал, что им позволят перебраться через перевал и доехать до самого Кайнт-Конкра, когда из густых ветвей внезапно раздалось:
– Стой!
Безымянный поспешил остановить Миргора, Ррайер последовал его примеру. Небольшую, поросшую чертополохом поляну окружали старые деревья: исполосованный морщинами дуб стоял рядом с древней ольхой. Под копытами коней, прямо на глазах у изумленных путников начали шевелиться колючие листья, раскрывались бутоны, расцветали ярким пурпуром цветы, состоявшие будто бы из множества подрагивавших волосков. Картнэм догадывался, чего ждать. Люди, живущие у самых границ Чернолесья, поговаривали, что чертополох цветет лишь в местах недобрых, и нужно держаться от него подальше.
– Слезть с коней! – приказал все тот же птичий голос.
Старик вздохнул и спешился; Ррайер также исполнил приказ.
На поляну вышла высокая фигура в стелящихся по земле длинных серебристых одеяниях. Волосы, отливающие бледным лунным светом, казались продолжением плаща.
Картнэм собирался было подойти к незнакомцу и уже сделал шаг, когда прямо перед ним в траву со свистом вонзилась увитая зелеными перьями стрела.
– Ни с места! – спокойно сказал беловолосый эльф. Его лицо выглядело молодым и прекрасным, но суженные глаза были злыми.
Путники оказались окруженными: хоть маг пока не видел лесных воинов, он ощущал, что эльфы со всех сторон. Затаились меж крон, в высокой траве, за толстыми стволами разлапистых дубов. Листья и ветви приносили ему отзвук едва различимого биения не менее двух десятков сердец.
Эльф в серебристых одеждах – судя по всему, это и был
И у него это прекрасно получилось, потому что, когда он снова открыл лазурные глаза, в них появилось отвращение к старому магу в потертой остроконечной шляпе и длинном дорожном плаще и высокому воину, облаченному почти так же – плащ был, а вот шляпа отсутствовала.
Ррайер еще в Истаре, следуя суровым указаниям своего друга-волшебника, привел себя в порядок: теперь он походил на того, кем должен был казаться, если забыть о его скрытой сущности, – красивым человеком с длинными черными волосами, высоким лбом, прямым носом и светло-карими глазами. На поясе у него висела кожаная сумка, в которой хранилось его самое большое сокровище – три склянки с зельем, сваренным для него Картнэмом в Городе Без Лета. Зелье это усыпляло его волчьи инстинкты, и в полнолуние он не совершал чудовищных превращений, оставаясь человеком, полностью контролирующим свое сознание и тело. Отделывался он лишь сильной головной болью…
– Эгары,[12] – брезгливо поморщившись, бросил эльфийский лорд.
Картнэм посмотрел на друга. Джон Ррайер оскалился в ответ – его красивое лицо на миг превратилось в страшную маску, а глаза обрели голодный волчий блеск.
– Как ни есть, – хрипло прорычал он. Все его тело начало мелко дрожать, костлявые руки крепче сжали поводья. Конь, почуяв звериный дух, начал испуганно ржать и мотать головой.
Картнэм снял шляпу и склонил голову перед эльфийским лордом, стараясь обратить на себя его внимание, отвлечь от безудержного оборотня.
– Великий, мы принесли тебе послание от Архимага Элагонского Тиана. – Безымянный решил перейти к делу, пока эта встреча не закончилась трагедией – он почувствовал, как напряглись эльфы-воины, скрывающиеся за поляной. До него донесся стон натянутых тетив и шелест оперения наложенных стрел.
Картнэм снял с плеча котомку и протянул ее беловолосому. Тот дрожащими пальцами развернул завязки и вытащил Чашу. Губы его зашептали что-то мелодичное. Эс-Кайнт не мог отвести взгляда от своего утерянного сокровища, вновь, как и прежде, восхищаясь изумительным белым деревом и полированными обручами из звездного металла.
– Мы можем идти? – оторвал его от созерцания кубка Ррайер.
Эльф кивнул и, быстро развернувшись, направился в глубь леса, бережно сжимая Чашу.
Картнэм взобрался в седло, спиной ощущая, что тетивы не ослабли ни на миг, а стрелы по-прежнему глядят в них с Джоном. Волшебник уже было повернул своего чудесного коня к ближайшему дубу. Эс-Кайнт скрылся из глаз. Вдруг Безымянного кольнула мысль, и он решил проверить свою догадку. Маг повернулся в ту сторону, куда ушел повелитель эльфов.
– Великий! – воскликнул чародей.
Беловолосый даже не повернул головы.
– Постойте!
Старик быстро спешился и бросился вдогонку. Тут же просвистели стрелы, устремившись в одинокую фигуру в нищенском плаще и остроконечной шляпе. Все они со стуком вонзались в извивающиеся, словно щупальца, ветви деревьев. Лес защищал своего адепта. Ррайер, недоуменно следивший за действиями друга, обнажил короткий меч, прицепленный к седлу.
– Не стрелять! – велел Эс-Кайнт. Он остановился и с удивлением посмотрел на старика: – Что тебе нужно, эгар?
Ледяной взгляд был получше любых слов – оборотней он считал низшими существами, даже таких, которые могли превращаться по желанию, как маги природы высшей категории, вроде Безымянного. Хотя последний надеялся, что таких, кроме него, нет… Да к тому же эльфийский лорд вообще не любил людей и считал их недостойными своего внимания.
