2
Наиболее подробно и без снисхождения к лживости властей 'дело Бабицкого' комментировалось на телеканале НТВ, в 'Общей газете' (был издан спецвыпуск, посвященный 'делу Бабицкого'), в 'Новой газете', в 'Сегодня', 'Новых Известиях', 'Московских новостях', а также в журналах 'Итоги' и 'Новое время'.
Высказывались опасения, что Бабицкий уже убит спецслужбами. Вероятность того, что Бабицкого уже нет в живых - или вскоре не будет - была отнюдь не нулевой. Во время первой Чеченской войны была похищена и после пыток расстреляна журналистка 'Общей газеты' Надежда Чайкова, ненавидимая федералами за то, что в своих публикациях рассказывала о военных преступлениях в Чечне и даже не скрывавшая своего сочувствия идее независимости Ичкерии. То, что все федеральные службы отрекались от своей причастности к 'обмену', побуждало подозревать самое худшее.
На защиту от обвинений Путина в ответственности за судьбу Бабицкого выступил журналист 'Известий' Максим Соколов:
'…Лазят фанатики 'горячих точек', которые без этих точек и без получаемого ими там адреналина существовать уже не могут…Между тем гарантированное государством право на освежение крови адреналином ни в одной конституции пока не записано. За свой счет, пожалуйста'. 3
7 февраля 2000 г. А. Бабицкий, официально переданный 'боевикам', столь же официально был 'вызван на допрос' Генеральной прокуратурой. Представители прокуратуры заявили, что если журналист не придет добровольно, он будет объявлен в розыск и после обнаружения арестован. 4
Весь февраль о местонахождении Бабицкого циркулировала самая противоречивая информация. Официальные лица время от времени называли чеченские села, в которых он находится, и полевых командиров, у которых он якобы гостит, а сепаратисты опровергали эти сведения и продолжали утверждать, что Бабицкого им не передавали.
Наконец, 25 февраля 2000 г. было объявлено, что журналист арестован в Дагестане с поддельным паспортом на чужое имя.
В махачкалинскую гостиницу Бабицкого доставили в багажнике автомашины неизвестные, которые удерживали его в каком-то чеченском селении после 'обмена'. В Махачкале Бабицкий не стал спешить со своей сдачей в милицию, а снял в гостинице номер и сделал несколько звонков, в том числе жене в Прагу и на радио 'Свобода' в Москву, после чего сразу же и был арестован за фальшивый паспорт.
Боевики в масках, которым его сдали федералы, были, по его мнению, действительно чеченцами, но не сепаратистами-масхадовцами, а наоборот - боевиками, так сказать, 'федеральной ориентации', сторонниками какого-нибудь полевого командира-коллаборациониста. Они пытались изображать из себя масхадовцев, и Бабицкий в общем делал вид, что верит им. Впоследствии, как он и предполагал, они оказались не сепаратистами, а бойцами из вооруженного формирования партии 'Адамалла', возглавляемой Адамом Дениевым. Младший брат А. Дениева, Гази Дениев, являлся действующим подполковником ФСБ, а партия 'Адамалла' выступала за сохранение Чечни в составе России.
Боевики Дениева изъяли у него оба его паспорта - внутренний и заграничный, а взамен выдали ему паспорт с его фотографией, но на имя азербайджанца Алиева.
В махачкалинском СИЗО журналист объявил голодовку.
28 февраля лично и. о. президента заявил, что не видит необходимости в непременном содержании Бабицкого под стражей в Махачкале, после чего 29 февраля журналиста посадили в пустой самолет Министра внутренних дел Владимира Рушайло, доставили в Москву в аэропорт 'Чкаловский', где и отпустили на все четыре стороны, изменив меру пресечения на подписку о невыезде. В октябре того же года Бабицкий был присужден к штрафу за использование поддельного паспорта, но амнистирован в зале суда.
Подполковник ФСБ Г. Дениев примерно тогда же, в октябре 2000 г., был застрелен в Москве бизнесменом, у которого он вымогал миллион долларов, а лидера партии 'Адамалла' А. Дениева в апреле 2001 г. взорвали в Чечне сепаратисты. Была ли какая-то связь между участием братьев Дениевых в 'деле Бабицкого' и их гибелью, так и осталось неизвестным.
До своего 'обмена' Бабицкий находился в фильтрационном лагере 'Чернокозово', содержание заключенных в котором, по его словам, было копией того, что он читал в художественной литературе о гитлеровских лагерях смерти. Согласие на 'обмен' Бабицкий подписал, еще не зная, что о его аресте уже известно.
Почти наверняка Бабицкому не дали бы уйти из Чечни живым с его личными впечатлениями о 'Чернокозово', если б в тот момент от его судьбы не зависела напрямую репутация Путина на Западе.
Дело Александра Хинштейна (январь - февраль 2000 г.)
Параллельно с получившим мировой резонанс 'делом Бабицкого' в январе - феврале 2000 г. в Москве завершилось менее громкое 'дело Хинштейна'. Популярного журналиста газеты 'Московский комсомолец' Александра Хинштейна, публиковавшего разоблачительные материалы о чинах МВД во главе с Владимиром Рушайло, милиция пыталась посадить в психушку или хотя бы отдать под суд по обвинению в фальсификации документов на право вождения автомобиля, несмотря на истекший срок давности по этому преступлению.
В предшествующий предвыборный год А. Хинштейн в качестве 'золотого пера' принимал самое активное участие в 'войне компроматов' на стороне блока 'Отечество - Вся Россия' (ОВР) Евгения Примакова и Юрия Лужкова, причем неоднократно нелестно высказывался не только о 'семье' и 'семейном' блоке 'Единство', но и о директоре ФСБ (а затем премьер-министре) Владимире Путине.
Хотя нападки на Путина Хинштейн уже прекратил, министр внутренних дел В. Рушайло действовал без стеснения, полагая, что расправа с назойливым 'компроматчиком' пройдет безболезненно. Затем, однако, министру пришлось отступиться - по всей видимости, из-за соответствующей рекомендации сверху.
'Дело Хинштейна' было типичным для нового царствования конфликтом между чиновным вельможей и журналистом-'разгребателем грязи': при Ельцине откровенное преследование столь известного столичного журналиста, как Хинштейн, за его публикации, было бы, пожалуй, невозможно. В то же время разоблачения Хинштейна вполне вписывались в рамки очередного раунда борьбы придворно-олигархических группировок, в которой у вельможи (министра внутренних дел) оказались очень влиятельные враги (в столичной мэрии и ФСБ), а у журналиста - серьезные покровители в ФСБ. Дело в том, что еще в период перестройки Александр Хинштейн, будучи совсем молодым журналистом, 'приглянулся' сотрудникам 6-го отдела 5-го управления КГБ СССР, готовившим аналитические обзоры по результатам деятельности подразделений в целом по стране. В 'перестроечные' времена отдельные материалы, выгодные госбезопасности, стали вбрасываться в прессу. Писали их сотрудники 6-го отдела 5-го управления. Впоследствии родилась идея привлечения отдельных журналистов для публикования подобных материалов за их подписями. В этих целях сотрудником 6-го отдела 5-го управления КГБ Олегом Микаренко и был завербован молодой журналист Хинштейн. Именно через Хинштейна Микаренко и группа его товарищей из Управления 'К' (по защите конституционного строя), преобразованного ФСБ, занималась контрпропагандой в прессе, т. е. публикацией нужных для КГБ-ФСБ материалов. Особенно активизировалась работа Хинштейна после создания при КГБ СССР Центра общественных связей, куда был переведен вербовавший Хинштейна Микаренко.
Обида Путина на программу 'Куклы' (февраль 2000 г.)
'Дело НТВ' фактически началось 8 февраля 2000 г., когда в газете 'Санкт-Петербургские ведомости' было опубликовано Заявление членов инициативной группы Санкт-Петербургского университета по выдвижению и. о. президента В. В. Путина кандидатом в президенты России.
Соавторы Заявления во главе с ректором Людмилой Вербицкой и деканом юридического факультета Николаем Кропачевым выступили с обвинениями против двух последних передач программы 'Куклы' на канале НТВ, которые у них вызвали 'чувство глубокого возмущения и негодования и могут служить красноречивым примером злоупотребления свободой слова, с чем в преддверии президентских выборов граждане РФ, как это ни прискорбно, все чаще сталкиваются'.
По мнению профессоров alma mater Путина, их ученика пытались 'ошельмовать с особым озлоблением и остервенением, не считаясь с его честью и достоинством'. Поскольку это происходит при исполнении им служебных обязанностей (и. о. президента), действия создателей 'Кукол' '…подлежат квалификации по ст. 319 УК РФ', причем, как подчеркнуто в Заявлении, уголовные дела по этой статье 'возбуждаются независимо от воли и желания того лица, которое они затрагивают'.
Таким образом, услужливые университетские профессора-юристы заранее ограждали и. о. президента от необходимости личного участия в уголовном преследовании НТВ и выводили его из-под возможной критики за это преследование. Но, как пишет Виктор Шендерович, 'насчет авторства есть некоторые сомнения (злые языки утверждают, что факс с текстом письма пришел из Москвы)'. 5
В особенности Вербицкую и Ко возмутила остроумная сказка Виктора Шендеровича 'Крошка Цахес' (по мотивам Гофмана), главным героем которой является Путин-Циннобер - и. о. президента, причесанный 'волшебным телевизионным гребнем'. Возмущение ленинградских профессоров отражало реакцию на сказку их ученика в Кремле. 'После 'Крошки Цахеса', - писала Алла Боссарт в 'Новой газете', - прототип героя якобы заявил: 'я его посажу'. Ну не автора, конечно, - у нас ведь свобода слова. А хозяина лавки'. 6 Под 'хозяином лавки' имелся в виду владелец 'Медиа-Моста' Владимир Гусинский.
Сходные сведения дошли и до В. Шендеровича: '…Там (взгляд наверх) особенно обиделись на то, что герой программы оказался существом весьма небольшого роста'. 7
Помимо 'Кукол', у Путина и его окружения к этому времени сложился целый ряд претензий к СМИ Гусинского и, в первую очередь, к НТВ:
не апологетическая позиция в освещении 'контртеррористической операции' в Чечне;
неподдержка во время думской и президентской избирательных кампаний блока 'Медведь' и Путина (и, наоборот, симпатии, выказанные на выборах в Думу блоку ОВР Примакова - Лужкова и 'Яблоку', а затем кандидату в президенты Григорию Явлинскому);
попытки доискаться правды в деле о взрывах жилых домов в Москве и так называемом учебном минировании дома в Рязани, проведенного ФСБ в сентябре 1999;
'копание' в коррупционных делах, в которых фигурировали имена управделами Кремля Павла Бородина, и. о. генпрокурора Владимира Устинова, руководителя администрации президента Александра Волошина, главы правительства Михаила Касьянова, замдиректора ФСБ Юрия Заостровцева и других сподвижников президента.
Судебных последствий, однако, демарш питерских профессоров-юристов не имел. Их бывший студент пошел другим путем.
Первая атака на 'Медиа-Мост' (апрель - июнь 2000 г.)
