КНР и КНДР. Это значило, что СССР добивается расширения формата урегулирования конфликта, исходя из политических реалий на полуострове. В контексте этой позиции в июне 1951 г. в пекинском журнале «Народный Китай», предназначенном для внешнего мира, была обнародована основополагающая статья Сунь Цинлинь (вдовы Сунь Ятсена) о возможности мирного сосуществования между различными социальными системами, если обе стороны проявят добрую волю и пойдут навстречу друг другу.
После столь солидной дипломатической подготовки на арене зондажа потенциальных мирных переговоров вновь появился Я. А. Малик. Выступая в специальной радиопрограмме ООН «Цена мира» 23 июня 1951 г., глава советской дипломатической миссии в ООН открыто поддержал идею мирных переговоров воюющих в Корее коалиций «…в отношении прекращения огня и перемирия на условиях взаимного отвода войск от 38-й параллели». В принципе это было одобрение изложенной ранее позиции США. Вместе с тем МИД СССР в своем разъяснении посольству США в Москве от 27 июня 1951 г. вновь подчеркнул, что «командование ООН» в Корее должно вести мирные переговоры в Корее с китайско-северокорейской коалицией.
После выступления Я. А. Малика по радиопрограмме ООН продвижение к открытию мирных переговоров по Корее обрело более реалистический характер. Но еще 25 июня 1951 г. идея советского представителя в ООН получила в целом позитивную оценку в выступлении президента США Г. Трумэна. Вслед за этим последовало практическое согласие посла США в СССР Керка об участии в мирных переговорах в Корее представителей командования КНД и КНА, что вполне устраивало Пекин. После этих согласований президент Трумэн дал указание генералу Риджуэю, командующему войсками ООН в Корее, открыть переговоры о перемирии с северокорейской стороной. 28 июня 1951 г. Риджуэй направил в адрес северокорейско- китайского командования радиограмму с предложением начать мирные переговоры. Радиограмма была немедленно доведена до сведения Сталина, который в ответном послании от 30 июня 1951 г. рекомендовал дать безотлагательный положительный ответ американцам. По мнению Сталина, соглашение о перемирии в Корее должно быть завизировано в конечном итоге личными подписями Ким Ир Сена и Пэн Дэхуая.
Несмотря на столь четко сформулированный кремлевский сценарий, китайское руководство вновь попыталось сделать СССР одним из основных участников мирного урегулирования. В письме к Сталину Мао Цзэдун предложил, чтобы руководство переговорами в Корее осуществлялось непосредственно советским руководством. Сталин не без резкости заметил: «Это, конечно, немыслимо и не нужно. Руководить придется Вам, тов. Мао Цзэдун. Самое большое, что мы можем дать, – это советы по отдельным вопросам. Мы также не можем держать непосредственную связь с Ким Ир Сеном. Связь должны держать Вы».[20]
Глава II
Путь к перемирию
§ 1. Основные итоги конфликта
Более двух лет со времени первого заседания мирных переговоров, состоявшегося 10 июля 1951 г., шли исключительно напряженные, затяжные дипломатические баталии, которым сопутствовала то затихающая, то вспыхивающая с новой силой позиционная война на различных фронтах Корейского полуострова.
К началу четвертого этапа войны в Корее на ее сухопутном и прибрежном пространстве действовали две крупные военные группировки, численность и оснащенность которых была вполне сопоставима с крупными сражениями Второй мировой войны. О реальных гипермасштабах этого военного противоборства убедительно говорят следующие данные. На территории КНДР были размещены 51 дивизия китайских народных добровольцев (КНД), 23 пехотные и 4 механизированные дивизии КНА. Объединенная воздушная армия (ОВА) северокорейцев и китайцев включала 6 истребительных, 3 штурмовые, 1 бомбардировочную и еще одну смешанную авиадивизии. Общая численность корейско-китайских войск к этому времени достигла 1,3 млн чел., из которых на долю китайских добровольцев приходилось около 900 тыс. чел., а северокорейцев – 400 тыс. солдат и офицеров.
Что же касается «войск ООН», то на их позициях было развернуто 16 пехотных дивизий и 1 дивизия морской пехоты, 4 пехотные бригады, 11 отдельных пехотных дивизий, 2 танковые дивизии, 2 отдельных артиллерийских полка, полк ВДВ, полк морской пехоты, 17 отдельных батальонов, 3 отдельных танковых батальона, 18 дивизионов полевой артиллерии, 9 зенитных дивизионов, 7 отрядов береговой охраны. Всего в составе «войск ООН» было задействовано около 400 тыс. солдат и офицеров, включая 220 тыс. американских военнослужащих. Войска КНА – КНД имели преимущество над противником в численном составе войск, приблизительный паритет в артиллерии и минометах, но значительно уступали по оснащенности боевыми самолетами и силами ВМС. Именно при таком соотношении стратегических сил в районе 38-й параллели война в Корее вошла в стадию затяжного стратегического тупика, когда ни одна из сторон не могла реально рассчитывать на достижение решающей военно-политической победы на поле боя путем разгрома и подавления противника.
В такой тупиковой ситуации осенью 1951 г. Объединенный комитет начальников штабов США (ОКНШ) устроил утечку конфиденциальной информации о том, что Пентагон завершил разработку плана нанесения массированного атомного удара по Северной Корее и, возможно, Северо-Восточному Китаю. Затем с одобрения президента Г. Трумэна в октябре 1951 г. ВВС США провели маневры под кодовым наименованием «Хадсон Харбор», целью которых было нанесение всеуничтожающих ядерных ударов по КНДР.
Именно в обстановке подобного военно-атомного шантажа проводились первые переговоры воюющих сторон в Кэсоне, которые вскоре были перенесены в соседнее селение Пханмунджом. Военную делегацию «войск ООН» возглавлял американский генерал С. Джой (а с весны 1952 г. другой генерал – У. Гаррисон). В ее состав был включен военный представитель ВС Республики Корея. Объединенную северокорейско- китайскую делегацию возглавил начальник генштаба КНА генерал Нам Ир. В состав делегации были включены два высокопоставленных китайских генерала.
Первые же контакты представителей воюющих сторон показали, что к перемирию ведет долгий и сложный путь. По всем основным вопросам (демаркационная линия, демилитаризованная зона, обмен военнопленными, создание военной комиссии и комиссий по наблюдению за перемирием из представителей нейтральных стран, проведение общеполитической конференции и др.) развернулись предельно напряженные дипломатические баталии, причем без какого-либо ослабления накала боевых действий на фронтах. В ожесточенные споры и взаимные обвинения вылились обсуждения корейского вопроса в феврале, октябре и декабре 1952 г. в ООН, которая в тот период действовала исключительно по американским сценариям. В ноябре 1952 г. советская делегация внесла на рассмотрение Генеральной Ассамблеи ООН свое предложение сформировать комиссию по мирному урегулированию в Корее из представителей не только воюющих сторон, но и нейтральных государств в следующем составе: Великобритания, СССР, США, Китай, Франция, а также Бирма, Индия, Швейцария, Чехословакия и КНДР и РК. Однако ГА ООН 3 декабря 1952 г., отклонив советское предложение, приняла индийский проект резолюции о скорейшем прекращении огня в Корее и обмене военнопленными на основе односторонних принципов, изложенных ранее США. Как и следовало ожидать, советская сторона отклонила указанную резолюцию, поскольку она не предусматривала возвращение всех военнопленных из числа военнослужащих КНДР и КНР.
Затягивание мирных переговоров в Корее в немалой степени обусловливалось односторонней оценкой международной ситуации того времени не только со стороны США и их союзников, но и советско-китайской коалиции. Это видно из стенограммы записи беседы И. Сталина с Чжоу Эньлаем, состоявшейся в Кремле 20 августа 1952 г. В ходе этой беседы Сталин сказал, что корейская война «портит кровь американцам» и «невыгодна» им, что вооруженная схватка в Корее «показала слабость американцев», а «северокорейцы ничего не потеряли, кроме жертв, которые они понесли в этой войне». В подобную идеологическую риторику были окрашены и суждения Чжоу Эньлая, по мнению которого корейская война показала, что США не готовы к новой мировой войне, что, сдерживая США в Корее, Китай способствует тому, что угроза возникновения Третьей мировой войны отдаляется лет на 15–20.
Отойти радикально от односторонности и сверхидеологизации в корейской войне позволила лишь смерть Сталина 5 марта 1953 г. Уже 19 марта 1953 г. правитель ство СССР утвердило документ, предусматривающий курс на скорейшее прекращение войны на Корейском полуострове, где «войска ООН»
