несмотря на энергичные усилия властей и коммерческих структур РК, дефицит торгового баланса в южнокорейско-япон ском торговом обмене не удалось существенно снизить. В 1990 г. при торговом обороте в 33,1 млрд долл. дефицит составил 7,9 млрд долл. В 2000 г. при общем обороте в 52,3 млрд долл. пассивное сальдо составило 11,3 млрд долл. А в 2004 г. при обороте в 67,8 млрд долл. торговый дисбаланс достиг 24,4 млрд долл. Одна из основных причин этого дисбаланса – значительное отставание машиностроительной продукции РК от японских аналогов, что вынуждает Сеул прибегать к массированным закупкам технически сложного и дорогостоящего иностранного оборудования, причем в первую очередь в Японии.
Большие надежды Сеул возлагает на переговоры с Токио по вопросу о создании зоны свободной торговли. Сформированная на двусторонней основе Группа изучения японо-южнокорейских экономических отношений в XXI в. сформулировала следующие базисные рекомендации: а) непрерывно снижать тарифные и иные барьеры в торговом обмене (вплоть до нулевого цикла); б) добиваться дальнейшей либерализации сфер приложения инвестиционного капитала, всемерно содействовать интеграционным процессам вплоть до создания совместных предпринимательских альянсов; в) координировать процессы стандартизации и информатизации; г) максимально либерализовать режим обмена людьми как в деловой, так и культурной и туристической сферах; д) постепенно сближать и унифицировать хозяйственное законодательство двух стран. (Причем Сеул и Токио уже достигли соглашения на условиях равноправного урегулирования трудовых, финансовых и других конфликтов.)
РК и Япония рассчитывают, что оформление зоны свободной торговли между ними значительно повысит мировую конкурентоспособность обеих экономик, облегчит поиски эффективных ответов на вызовы глобализации, ускорит интеграционные процессы в рамках АСЕАН и других субрегиональных объединений в АТР.
До конца 70-х гг. XX в. Южная Корея и КНР находились по существу в полной дипломатической и политической изоляции друг от друга. Корейская война 1950–1953 гг., в которой участвовал крупный контингент китайских войск, создала на многие годы непроходимые барьеры между двумя государствами. Однако неоиндустриальный прорыв РК побудил пекинских прагматиков по-новому взглянуть на отношения со своим динамичным восточным соседом. В публикациях агентства Синьхуа на рубеже 70-х – 80-х гг. стала проскальзывать мысль о том, что опыт экономического развития РК «заслуживает внимания». В свою очередь, МИД РК сделал необычное заявление о том, что Сеул не будет налагать запрет на коммерческие связи с деловыми кругами тех стран, с которыми не установлены официальные дипломатические отношения.
В 1982 г. МИД КНР разослал своим посольствам за рубежом конфиденциальную инструкцию, разрешающую входить в контакты с должностными лицами РК, правда на нейтральной территории третьих стран. Это нововведение содействовало в дальнейшем практической реализации т. н. северной политики («Nordpolitic») Сеула, одним из разработчиков которой был министр иностранных дел РК Ли Бум Сик. В Китай направляется ряд спортивных, научных, журналистских и иных делегаций РК. Между Сеулом и Шанхаем устанавливается прямая телефонная линия. А в 1988 г. КНР, несмотря на бойкот союзной ей КНДР, приняла участие в XXIV Олимпийских играх в Сеуле.
Одновременно бурное развитие получает южнокорейско-китайская торговля, правда путем тщательно завуалированных реэкспортных операций через Гонконг, Макао, Сингапур, японские порты. Согласно различным данным публикации,[51] в стартовом 1979 г. объем торгового оборота между Сеулом и Пекином составил 19,0 млн долл., 1984 – 434,0 млн долл., 1990 – 3,8 млрд долл., а в 1994 г. – 11,6 млрд долл. Этот фантастический рост был обусловлен в первую очередь рыночными потребно стями обеих бурно развивающихся экономик. РК закупала в КНР сельхозпродукты (в т. ч. кукурузу), уголь и другие минеральные товары, шелковую и хлопковую пряжу, переработка которой и вывоз готовой продукции на экспорт приносили высокие прибыли. В Китай южнокорейские фирмы вывозили бытовую электронику, текстильные изделия, ткани, стальной прокат, автомобили и др. Только за период 1984– 1987 гг. поставки китайского зерна в РК увеличились на 60 % и составили около 80 % всех зернопродуктов, закупленных Сеулом на мировом рынке.
В канун Олимпийских игр 1988 г. в Сеуле учреждается совместный Корейско-китайский совет по экономическим отношениям, придавший заметный импульс инвестиционному сотрудничеству между двумя странами. Первоначально совместные проекты реализовывались в сфере среднего бизнеса и, как правило, под прикрытием оффшорных компаний, поскольку между Сеулом и Пекином не были установлены официальные отношения. К числу таких предприятий относились: фабрика по переработке море продуктов в провинции Гуандун, завод по производству холодильного оборудования в Фучжоу, фабрика по производству музыкальных инструментов в Хэйлунцзяне и др. О бурной динамике южнокорей ских инвестиций в КНР убедительно говорят следующие данные. В 1988–1989 гг. было одобрено 11 совместных проектов на сумму в 13,8 млн долл., в 1992 г. – 26 проектов на 220,9 млн долл., а в 1993 г. – 630 проектов на 570,3 млн долл. Всего же за период 1988–1993 гг. РК приступила к реализации 1043 совместных проектов на общую сумму 976,9 млн долл. Таким образом КНР стала одной из основных сфер экспорта южнокорейского предпринимательского капитала.
К концу 80-х – началу 90-х гг. развитие деловых отношений между РК и КНР приобрело такие солидные масштабы, что возникла настоятельная необходимость обмена торговыми представительствами между двумя странами. Соглашение по этому вопросу было достигнуто 20 октября 1990 г., а 2 мая 1992 г. государственные торговые представительства Южной Кореи и Китая юридически оформили принципиальную договоренность «О взаимном поощрении и защите инвестиций». Около двух лет спустя (24 августа 1992 г.) РК и КНР подписали соглашение о взаимном признании и установлении официальных дипломатических отношений. При этом РК обязалась признавать КНР в качестве единственно законного государства на всей китайской территории, включая о. Тайвань. В свою очередь, правительство КНР выразило официальное сожаление по поводу участия китайских народных добровольцев в Корейской войне 1950–1953 гг.[52]
Переход Южной Кореи от военно-авторитарного правления к гражданскому обществу, с одной стороны, и усиление элементов прагматизма и открытости во внешнеэкономической стратегии Пекина, с другой, заметно стимулировали развитие деловых взаимосвязей между РК и КНР. Удельный вес «Большого Китая» (КНР и Гонконг) в экспортной торговле РК с 1991 по 2004 гг. возрос с 8,0 % до 26,7 %, т. е. более чем в 3 раза. За этот же период удельный вес импорта Южной Кореи из «Большого Китая» возрос с 5,2 % до 14,6 %, т. е. увеличился более чем в 2,5 раза.
К началу XXI в. Китай стабильно превратился в ведущего внешнеторгового партнера РК, каким до этого были США. Южнокорейский экспорт на гигантский китайский рынок в суммарном выражении возрос с 1,0 млрд долл. в 1991 г. до 18,5 млрд долл. в 2000 г. и 49,8 млрд долл. в 2004 г. За эти же годы валовой импорт Южной Кореи из Китая возрос с 3,4 млрд долл. в 1991 г. до 12,8 млрд долл. в 2000 г. и 29,6 млрд долл. в 2004 г. В рассматриваемый период среднегодовой прирост южнокорейско-китайской торговли находился на рекордном уровне – около 30 %, достигнув в 2007 г. объема в 160 млрд долл.
Одновременно КНР с ее дешевой рабочей силой и более низкими затратами на природоохранные мероприятия становится приоритетной сферой экспорта южнокорейского промышленного капитала. К концу 2004 г. накопленный объем инвестиций РК в КНР составил 20 млрд долл. На основе экспортного бума в КНР южнокорейский бизнес заметно повысил уровень конкурентоспособности своей продукции на мировом рынке. Южнокорейские корпорации («Лакки Голдстар», «Самсунг» и др.) заняли надежные ниши на китайском рынке бытовой электроники, холодильников, стиральных машин и др., хотя наталкиваются на растущую конкуренцию национальных производителей КНР. Не ограничиваясь производством потребительской продукции, южнокорейский корпоративный капитал стремится проникнуть в такие высокотехнологичные сферы, как информационные технологии, нефтехимия, тяжелая индустрия, включая металлургию. В 2004 г. в РК началось сооружение уникального металлургического комбината корпорации «ПОСКО», оснащенного самым совершенным в мире ресурсосберегающим и природоохранным оборудованием. Именно на основе этой новейшей технологии запланировано сооружение целой сети предприятий по выпуску металла высочайшего качества в Китае и других странах Восточной Азии. Две ведущие южнокорейские корпорации «Хёндэ» и «КИА» запланировали довести к 2008 г. производство автомобилей на своих предприятиях в КНР до 1 млн единиц. В налаживании и совершенствовании взаимовыгодных отношений между двумя странами ведущую роль играют, помимо частных корпораций и
