подписать условия капитуляции, обязывавшие его войска в кратчайший срок эвакуироваться морем в Неаполь.
Лишь с этого момента все оставшиеся в живых гарибальдийцы «Тысячи» надели, «в обязательном порядке», красные рубашки. 13 июня датирована последняя прокламация Гарибальди, начинавшаяся словами: «Альпийские стрелки». 18 июня Медичи высадился в заливе Кастеллямаре с 3500 отлично вооруженных на этот раз людей, составивших «вторую экспедицию». Они присоединились к остаткам «Тысячи», образовав вместе с ними Национальную армию в Сицилии, переименованную при переходе на материк в Южную армию.
Гарибальди воспитывал эту армию в тех принципах патриотизма, демократизма, боевого содружества, непоколебимой выдержки, дисциплины, которые нашли свое классическое выражение в его речи, обращенной к солдатам римской республики, и стали традицией гарибальдийской «Тысячи»:
«Бойцы! Все что я могу вам предложить, — это усталость, опасности, сражения и смерть; холод во время ночлегов под открытым небом и зной под палящим солнцем; никаких квартир, ни боевого, ни продовольственного снабжения, но форсированные марши, опасные караульные посты и непрерывные штыковые бои против вооруженного артиллерией врага. Те, кто любит Свободу и Родину, — следуйте за мной!»…
После победы в Палермо восстали почти все города Сицилии. За Сицилией поднялись и некоторые города Италии. Гарибальдийская «Тысяча» в течение нескольких месяцев проделала свой легендарный поход, приведший к освобождению Италии от иноземного гнета и к ее объединению.
С. Никитин
Из прошлого партизанской борьбы в Болгарии
Начало XIX века было критическим периодом в истории султанской Турции. В развитии этого кризиса причины внутреннего порядка сталкивались с внешними воздействиями.
Социально-экономическое развитие подвластных Турции народов обгоняло развитие турецкого народа, который оставался в условиях застывшего феодального режима. Южные славяне и греки, державшие в своих руках значительную часть торговли Турецкой империи, развившие ремесла, были действительными двигателями прогресса, носителями цивилизации внутри страны. Но условия, в каких они жили и выполняли свою цивилизаторскую роль, были весьма тяжелы.
В начале XIX века, как и после завоевания Болгарии турками, христианское население страны (райя) делилось на бесправное и привилегированное. Бесправная райя была обязана платить многочисленные и тяжелые налоги. Это — прежде всего, личный налог — харач, десятина, а также испенч — принудительный набор через каждые 5 лет 10—12-летних мальчиков в янычары. Их навсегда отнимали от родных и обращали в мусульманство; кроме того, существовала рабочая повинность (барщина) и ряд других. Бесправная райя была лишена политических прав и находилась в полной зависимости от турецкой мусульманской администрации. В иных условиях жила привилегированная райя. Обычно это были целые села, выполнявшие те или иные обязанности и освобожденные за это от уплаты налогов и повинностей, падавших на бесправную райю. Жители городов Сливен, Котел, Ямбол, ряда сел (в том числе Панагюриште) принадлежали к войниганам. Из их среды формировались отряды вспомогательных войск (в то время как бесправная райя была лишена права носить оружие), а также дружины, выполнявшие работы по постройке укреплений. В поселениях войниганов не могли жить турки, жители пользовались самоуправлением и имели своих воевод. Население сел, расположенных в горных проходах, несло охрану этих проходов, оно обязано было пресекать попытки грабежей, уничтожать разбойничьи шайки. Граничары охраняли границы, конвоировали транспорты, пленных и т. д. Сокольники (соколари) вместо всех налогов и податей должны были поставлять соколов. Существовали и некоторые другие группы среди привилегированной части христианского населения Турции.
Города и села, населенные привилегированной райей, оказывались в благоприятных условиях экономического развития. Такие пункты, как Панагюриште, Конривштица и др., стали важными центрами развития ремесла. Это были внутренние и горные районы страны, где болгарское население было преобладающим. Особенно многочисленными были поселения привилегированной райи на Родопе, в районе Средней Горы и Старой Планины. Эти передовые в экономическом отношении районы являлись наиболее активными в борьбе за освобождение, были главными очагами партизанской борьбы. Вырастало значение и крупных городов со смешанным населением — Адрианополя, Филиппополя (Пловдив), где также развивались торговля и ремесла. В этих городах жило много турок, греков, армян. Области, населенные бесправной райей, отставали в своем экономическом развитии. Но все же в своей массе болгарское население довольно быстро двигалось по пути экономического развития, активно участвуя в торговле, создавая крупные ремесленные центры. Развитие капиталистических форм хозяйства, формирование болгарской буржуазии, ее стремления к расширению своих возможностей и прав не могли не наталкиваться на сопротивление со стороны косной и консервативной государственной системы старой Турции. Борьба подвластных Турции народов против турецкой кабалы была неизбежна. Сербы и греки в этой борьбе заняли первое место. Они раньше осознали свое бесправие и проявили стремление к независимости и свободе, они раньше выступили с оружием в руках против турецких гражданских чиновников и военных начальников, против турецких помещиков и их помощников и агентов из зажиточной части местного населения (в Болгарии — чорбаджии). Медленнее включался в эту борьбу более отсталый, болгарский народ, но пример соседей, рост экономических связей с другими областями и странами, распространение просвещения подготовили и болгарский народ не только к выступлениям за свою национально-культурную самобытность, но и за свою политическую независимость. Болгарский народ начал постепенно переходить на путь вооруженной борьбы за свободу.
Были попытки мирного разрешения разраставшегося конфликта. Под давлением Европы турки издавали торжественные акты (хатты), обещавшие улучшение положения райи, но обещания оставались невыполненными. Так, хатт 1839 г. унифицировал все налоги, был введен порядок уплаты налога особому агенту, а не паше. Но платить заставляли по нескольку раз, давая неверные расписки. Протесты же болгар вызывали в конечном счете экзекуцию[63]. Издание торжественных хаттов оказывалось не средством прекращения борьбы, а поводом к ее расширению.
Болгарский народ в лице своих передовых деятелей стремился к установлению общности борьбы всех угнетенных Турцией народов. Когда восстали за независимость сербы, слух об этом прошел по всей Болгарии, и из юго-западной Болгарии и Македонии на поддержку сербам явился целый ряд добровольцев. Когда вспыхнуло греческое восстание, из среды болгар поднялись отряды, выступившие на помощь грекам. Ряд дружин составился в Македонии. Вождями отрядов, отправившихся на помощь восставшим грекам, были Марко Бочар, Наум из Водена, Хаджи Христо, доктор Селиминский из Сливно.
Борьба соседних народов за освобождение вовлекала болгар и активизировала их собственную борьбу против гнета феодально-султанской Турции.
Немаловажное значение для освободительной борьбы в Болгарии имели и русско-турецкие войны. В ряде войн болгарские дружины действовали на стороне России. Порой эти войны сопровождались переселением болгар на соседние территории (Дунайские княжества), частично на территорию России. Так русско-турецкая война 1828–1829 гг. повлекла за собой значительную переселенческую волну. Южная Болгария (Сливен, Котел, Нова Загора и др.) дала главную массу выходцев, часть из которых поселилась в Валахии и Бессарабии. В Галаце, Плоешти, Гюргеве, Браилове, отчасти Бухаресте и Добрудже разместились болгарские беженцы, не терявшие связи с турецкими болгарами и их борьбой за независимость.
Образование многочисленной болгарской эмиграции в Придунайских княжествах (позднейшая Румыния) было немаловажным фактором дальнейшего развития партизанской борьбы. На территории этих княжеств в условиях более спокойных могла вестись подготовка к выступлениям, а связи в самой Болгарии позволяли привлекать к непосредственной борьбе жителей подвластной туркам территории.
С войной 1828–1829 гг. связывается одна из ранних попыток повстанческой партизанской борьбы в Болгарии. Вместе с русскими войсками в Болгарии в 1828 г. действовала партизанская дружина, во главе которой стоял болгарин из города Котел, — офицер русской службы Георгий Мамарчев. Еще в
