Осенняя скука

Ласуков. И всё в порядке?

Мальчик. Всё-с.

Ласуков. А вот не всё!

Мальчик (робко). Что же-с?

Ласуков. Ну, посмотри хорошенько, так и увидишь.

Мальчик (в недоумении осматривается в третий рая и тоскливым голосом отвечает). Ничего, всё как следует.

Ласуков. Решительно всё?

Мальчик. Всё.

Ласуков. Ворона ты, ворона! Ну, посмотри еще!

Мальчик снова осматривается с мучительным беспокойством. Ласуков устремляет на него вопросительный взгляд. Мальчик молчит.

Так ничего не видишь?

Мальчик. Ничего-с.

Ласуков. Поди сюда.

Мальчик подходит.

Ласуков (приподнимается, с язвительной гримасой указывает на нагорелую свечу и говорит быстро). А это что такое?

Мальчик (вскрикивает). Ах! (И торопливо снимает со свечи.)

Ласуков. О чем ты думаешь? где у тебя глаза? Скоро ли я добьюсь, что из тебя выйдет человек?.. (Умолкает.)

Мальчик потихоньку уходит в прихожую. Проходит несколько минут, в течение которых старичок зевает, потягивается, закрывает и открывает глаза. Ветер продолжает выть.

Как воет, как воет! Теперь, я думаю, даже ворона усидеть на дереве не может: как поддаст ей ветер под крылья, так поневоле летит и каркает, дура.

Молчание.

В Петербурге в Английском клубе, в Дворянском собрании теперь, я думаю, играют. И прекрасно делают. (Зевает.) Одному играть почти невозможно… да и результату никакого не будет! А может быть, в Дворянском собрании теперь бал, музыка…

Молчание.

Козыревич!

Является мальчик.

Подай гитару!

Мальчик, сняв со стены, подает ему гитару и останавливается у дверей. Ласуков играет и припевает апатически:

По полтинничку на пиве пропивал,

Оттого-то и на съезжей побывал…

У тебя есть ноги?

Мальчик. Есть.

Ласуков. Что ж ты стоишь?

Мальчик. Ничего-с.

Ласуков. Пляши. (Продолжает играть. Мальчик усмехается.) Ну!

Мальчик. Не умею-с!

Ласуков. Говорят, пляши, так пляши!

Мальчик робко переминается.

(Грозно.) Ну же!

Мальчик делает несколько неловких движений. Ласуков играет. Во время пляски у мальчика выпадает маленький ключ из кармана. Ласуков, заметив это, говорит в сторону, с радостью потирая руки.

А-та-та-та! (Мальчику.) Ну будет, будет! Заставь дурака молиться, он и лоб готов разбить!

Мальчик уходит. Ласуков на цыпочках подкрадывается к ключу, берет его, так же тихо возвращается к дивану, ложится и кричит:

Растеряшин!

Является мальчик.

Подай пороху!

Мальчик уходит в сени, через минуту возвращается и начинает шарить в прихожей. Ласуков с удовольствием прислушивается к его действиям.

Пошел теперь, пошел! (Мальчику.) Что ж пороху?

Мальчик (из прихожей). Сейчас!

Слышно, как мальчик опять идет в сени, возвращается и продолжает шарить.

Ласуков (тихо). Ищи! Ищи! (Громко.) Ну?

Мальчик (сконфуженный, в дверях). Да не знаю, сударь, ключ от шкапа куда-то затерялся. Сходить разве! не у Татьяны ли?

Ласуков. Да ты разве ей отдал его?

Мальчик (несмело). Да… ей-с… у нее…

Ласуков. Ну конечно! сходи, сходи!

Мальчик уходит, и слышно на улице, как он бежит и шлепает по грязи.

Эк улепетывает! точно верхом поскакал! молодые ноги, горячая кровь! Эх, молодость, молодость! И мы были молоды, и в кавалерии служили, и на балах танцевали, и шпорами там побрякивали… да то ли еще делывали?., а теперь! эх-эх-эх! молодость прожили, силу пропили и доживаем век с Гаврюшкой да с Анисьей, да с аптечными банками, да с лечебником Энгалычева -- ипохондрического пехотного полка, геморроидального батальона, в лазаретном отделении.

Слышно возвращение мальчика.

Ключарев!

Является мальчик, весь красный, запыхавшись; лицо его выражает беспокойство.

Что ж, ключ взял у Татьяны?

Мальчик. Да она говорит, что у нее нет.

Ласуков. Ну так где же он?

Мальчик. Не знаю, сударь!.. Он всё у меня был…

Ласуков. Где?