Короче сказать, он обворожен каким-то олицетворенным дьяволом, потому что комедиантка…
Дюмениль. Ну, сударь…
Дюрваль. Да, мне пишут, что он пристрастился к трагедии: не пьет, не ест, не занимается адвокатскими делами, а грезит только одною Дюмениль.
Дюмениль
Дюрваль. Хорошо, хорошо!.. притворяйтесь, показывайте вид удивления, будто ничего не знаете…
Дюмениль. В первый раз слышу…
Дюрваль. Не может быть, не может быть…
Дюмениль. А каков собою ваш сын?..
Дюрваль. Черт возьми! славный малый, очень похож на меня.
Дюмениль. Ах, в самом деле?
Дюрваль. И потому вы не можете запираться, что получаете от него письма.
Дюмениль. Я? Никогда!
Дюрваль
Сливаюсь я душою с каждым звуком,
Который произносишь ты,--
Когда являешься ты, преданная мукам,
Мрачна, бледна, как гений красоты,
О! как тогда душа моя мятется:
Я весь горю, волнением томим,
И одинаково с твоим
Тогда мое младое сердце бьется!
Дюмениль. Как, так это его стихи?
Дюрваль. Стихи?
Дюмениль
Дюрваль. Стихи! сын мой пишет стихи! Несчастный! этого только недоставало.
Дюмениль. Как, эти возвышенные чувства, этот восторг, эта поэзия -- всё это его, вашего сына? Вы говорите, что он влюблен в меня, сударь?
Дюрваль. Да… вы видите… он чудесный малый!.. Неужели вы не сжалитесь над ним… я нарочно приехал, чтоб вы возвратили мне моего сына: скажите, скажите, пожалуйста, где он?
Дюмениль. Повторяю вам, что я не знаю…
Дюрваль. Да он следует за вами всюду.
Дюмениль. Кроме моего дома, в котором он, конечно, никогда и не будет, если вы сами не научили его силою врываться в двери…
Дюрваль. Да, я, может быть, был немножко крут, немножко вспыльчив… у меня такая натура… Скажите же мне, будьте великодушны, видели вы его?
Дюмениль. Никогда, и очень жалею, если, как вы говорите, он похож на своего отца.
Дюрваль. Это очень любезно с вашей стороны… Я начинаю верить… Но вы могли узнать из его писем…
Дюмениль. Он их не подписывает.
Дюрваль. Неужели?
Дюмениль. Посмотрите.
Дюрваль. Правда…
Дюмениль. О, конечно, звание стряпчего…
Дюрваль. От этого звания зависит вся его будущность…
Дюмениль
Дюрваль. Исцелить? Да, да, конечно… но как?
Дюмениль. Это довольно мудрено; я подумаю. Приходите завтра.
Дюрваль. Завтра? вы говорите завтра?
Дюмениль. Я очень занята… я играю сегодня новую роль.
Дюрваль. Вы играете сегодня… Ах, боже мой! не играйте, пожалуйста.
Дюмениль. Почему?
Дюрваль. Он еще раз увидит вас… и более воспламенится: тогда уж его не вылечишь… умоляю вас, повидайтесь с ним сегодня же. Посмотрите
Дюмениль. Кто же это? кто он?
Дюрваль. Он, ей-богу, он… голова открыта и нос кверху… ах несчастный! он не чувствует дурной погоды… он простудится.
Дюмениль. Да, в самом деле он очень недурен…
Дюрваль. Ну вот, я вам говорил…
Дюмениль. Знает ли он, что вы здесь?
Дюрваль. Нет еще.
Дюмениль
Дюрваль. Но…
Дюмениль. Не мешайте же мпе, я его вылечу, обещаю вам.
Дюрваль. Вы обещаете?
Дюмениль
Дюрваль. Ах, вы удивительно добры!
Те же и Луиза.
Дюмениль. Луиза, ты видишь этого молодого человека, там, против наших окон?
Луиза. Этого молодого человека? Ах, боже мой!.. это…
Дюрваль. Черт возьми, это мой сын, Адриан.
Луиза. Ваш сын, ваш… ну уж трудно угадать.
Дюрваль. Что такое?
Луиза. Извините, сударь… если б я знала… конечно бы…
Дюмениль
Дюрваль. А мне уйти?
Дюмениль
Луиза
Дюрваль. Отделайте его хорошенько, я буду обязан вам вечно…
Дюмениль. Хорошо, хорошо… я постараюсь.
Дюмениль и Дюрваль уходят налево.
Луиза (одна).
Луиза. Отец его здесь, собственною своею особою!.. Он не хотел говорить при мне… а теперь маменька посылает за его сыном… это ясно!..
Луиза и Адриан.