Сочинения. Том 2

революционного периода тем, чтобы английские приемы поскорее проникли во Францию; и точно так же «в королевстве (Франции) не существует ни единой кожевенной мастерской, действительно английской», жаловался представитель правительства еще в 1792 г. [112] Между тем потребление этого товара — колоссальное и до 1792 г. [113] — не уменьшилось, а возросло после начала войн с европейской коалицией, и Франция, которая по официальному отзыву была в этом отношении данницей Англии до войны [114], должна была особенно серьезно подумать о том, как обойтись своими средствами. Отдельные промышленники, целые компании и перед началом, и во время революции подают просьбы о вспомоществовании, обещая завести «истинно английские» кожевенные мануфактуры [115]. Некоторым (например, мануфактуре Legendre в Понтодемере) удается даже получать крупные субсидии, доходящие до 150 тысяч ливров, но факт, констатированный только что приведенным свидетельством, остается верен не только для 1792 г., но и для всего рассматриваемого периода: английская техника не прививается во французской кожевенной промышленности. В 1794 г., жалуясь на конкурентов, хозяева кожевенной мануфактуры в Понтодемере — Лежандр и Мартен, — прося защиты у Комитета общественного спасения, в виде особой заслуги своей выставляют то обстоятельство, что они первые ввели во Франции некоторые английские технические приемы, что они выписали английских рабочих, и с гордостью заявляют, что если есть во Франции несколько англичан-рабочих, то это они — Лежандр и Мартен — их привлекли [116].

И что не только они сами на себя так смотрели, но и правительственные власти на них так смотрели, мы узнаем из другого документа — из письма министра внутренних дел к военному министру (в 1798 г.): министр просит дать Лежандру и Мартену несколько английских пленников, знающих кожевенное дело, и по этому поводу министр говорит об их мануфактуре («facon anglaise») как о наилучшем заведении и прибавляет, что очень важно привить и распространить во Франции этот род индустрии, ибо это может благоприятно повлиять на французский торговый баланс [117].

Этот документ, относящийся к 1798 г., не оставляет сомнений, что вплоть до конца рассматриваемого периода люди, знакомые с английскими техническими приемами в области кожевенного производства, еще считались редкими пионерами. Усовершенствования, сделанные за этот период во Франции (Сегином), в жизнь войти не успели [118].

7. В бумажном производстве Франция также оказывалась технически отставшей от некоторых других стран. Еще в 1793 г. бывший главный инспектор мануфактуры Desmaret просил и получил награду за то, что он первый ознакомил Францию с теми приемами, которые уже давно были в ходу на голландских бумажных мануфактурах. При этом французские власти с благодарностью отмечают, что этим он принес весьма большую пользу республике, невзирая на труды и опасности, с которыми были сопряжены путешествия этого пионера в Голландию [119], совершенные еще при старом режиме. Нужно заметить, что практические последствия деятельности Desmaret выразились лишь в том, что в Анноне, в Ангулеме и в Эссоне [120] возникли три мануфактуры, где стали практиковаться некоторые приемы голландской фабрикации.

Кроме голландцев, англичане и в бумажном производстве являются в глазах французского правительства учителями, но позаимствовать у них что-либо оказывается труднее. Однако достаточно найти образчик английской бумаги на одном английском судне, и уже специальная комиссия, которая следит за опытами усовершенствования некоторых сортов бумаги, принимает эту случайную находку самым серьезным образом и подвергает ее внимательному анализу, передает экспертам, производящим опыты, и т. д. Дело происходило в июле 1795 г., и речь шла о выработке бумаги, которая годилась бы для завертывания пороха: не пропускала бы влагу, легко не воспламенялась и пр. [121]

До конца рассматриваемого периода техника бумажного производства во Франции не делает никаких заметных успехов, и прогресс ее остается в полной зависимости от случайных причин вроде путешествия Desmaret в Голландию или находки английской бумаги на взятом в плен корабле.

Механические усовершенствования и в этой области еще не могли изменить положение рабочих или повлиять на сокращение числа рабочих рук.

Большая мануфактура цветной бумаги и обоев близ Тура дает работу сотне рабочих; ее владельцы (Deladroitiere, Lefebre et Cie) пережили бедственные времена, додержались до конца Директории, но свободных средств для устройства механических приспособлений у них нет. Они понимают, насколько полезен для них был бы медный цилиндр (для тиснения), но, по собственному признанию, «они не могут пожертвовать 8–10 тысячами ливров», чтобы приобрести его. Казалось бы, объяснение вполне удовлетворительное. Но они считают долгом своим тут же, рядом с этим заявлением о причине, почему они не покупают полезного механического орудия, изложить соображение иного порядка: цель промышленности — кормить возможно больше людей; пока заработная плата держится на таком уровне, что не способствует сокращению сбыта, а механическое производство полезно лишь там, где не хватает людей, но не во Франции [122], и т. д. Другими словами: техника и в этой области к концу рассматриваемого периода (документ относится к 1798 г.) еще не стояла на таком уровне, чтобы промышленники могли ждать удешевления производства от введения новых усовершенствований. Подчеркнутые мной слова в выноске прямо указывают, что в этом смысле фабриканты обоев ничего от медного цилиндра не ждали. Тратить же деньги только ради улучшения качества товара они не хотели. Они считали нужным пускаться в размышления о филантропических целях промышленности и пр., это нас не удивит, если мы примем в соображение, что документ, который мы рассматриваем, представляет собой прошение о субсидии, адресованное министру внутренних дел в 1797 г., когда Директория была озабочена страшной безработицей и голодовкой рабочего люда.

8. И в области добывания химических продуктов Франция отстала от Англии, от Бельгии, от Голландии [123]. Из Бельгии уже после занятия ее французскими войсками Комитет общественного спасения получил рецепт усовершенствованного изготовления нашатыря [124], щелочи и поташа [125] ; из Бельгии приезжали специально уполномоченные люди для доклада Комитету общественного спасения о бельгийских приемах изготовления квасцов [126]; голландцы еще в 1796 г. были в глазах французов единственными обладателями технических секретов по части выделки свинцовых белил, берлинской лазури и т. п. [127] .

Английское превосходство в этой отрасли индустрии также было признано. И вплоть до конца рассматриваемого периода не прекращаются усилия французских промышленников, стремящихся если не сравняться с англичанами, то хотя бы не погибнуть от конкуренции с ними, ибо, несмотря на войну и все запрещения, те товары, которые во Франции не могли производиться, проникали со всех сторон контрабандным путем.

Там, где французам удавалось в этой области сказать новое слово, их открытия далеко не сразу получали практическое значение. Например, хотя в сущности добывание соды по способу Leblanc уже в 1791 г. было открыто, но утилизировать это открытие в промышленности начали лишь с 1807 г. [128].

Несомненно, одна из причин такого позднего использования этого открытия, например в мыловарении, заключалась также в том, что кадры марсельских мыловаров успели в это время уже рассеяться в разные стороны (под влиянием обстоятельств, о которых дальше будет речь), а уровень технических знаний в этой области был еще незначителен. Эту черту совершенно необходимо здесь отметить.

а) Если были области производства, в которых французы в конце XVIII в. не знали соперников, то, конечно, к ним прежде всего нужно причислить мыловарение. Но техническое совершенство марсельских мыловаров нигде более на всем протяжении Франции не встречалось: в остальной Франции понятия не имели о секретах марсельского производства. Дальше мы увидим, какие страшные бедствия пережила страна в 1793–1795 гг. от недостатка нужного для мыловарения сырья. Здесь отметим, что Франция пострадала не только от недостатка сырья, но и от полного отсутствия мыловаров, знающих свое дело.