— Ой! Что же это делается!? Стража!!! Убивают! — завопила выбежавшая на шум хозяйка дома, — Нелюдь! Зверь! Пошел прочь!!!
— Да что вы?! Никто никого тут не собирался убивать, — ответил Карнаж, с улыбкой покосившись на выбитый им нож, — Я просто зашел к приятелю, а меня не пускают.
— Да, силы небесные! Проходите куда хотите, только детей оставьте в покое! — после этих слов женщины, пытавшейся привести в чувства валявшегося без сознания на мостовой сына, Феникс ясно расслышал клацанье и звон выброшенного из рук оружия.
Дверь затрещала под напором обитых сапог. Кеарх вжался в стену у заколоченного окна, соорудив из кровати и стула баррикаду.
Стилеты были готовы к бою.
Петли не выдержали, и дверь рухнула внутрь комнаты.
— Добрый вечер, — сказала тень в проеме, уклонившись от свистнувшего в воздухе клинка.
Кеарх заорал во всю силу больного горла, когда Карнаж вошел внутрь.
— Заткнитесь, сударь! — рявкнул «ловец удачи» и подошел к столу, где были аккуратно сложены книги.
Сильваниец зашевелился. Vlos'Velve был продемонстрирован ему полукровкой, и эльф схватился за лицо.
— Я кое-что принес тебе взамен. Поверь, это куда более ценно, чем те проклятые книги. Из-за них режут глотки не первое столетие, сам знаешь, — начал Карнаж, сгребая коллекцию томов со стола, — Твой брат ответил. Вот письмо. Как из него следует, больше никого из родных у тебя не осталось. Я кладу его вместо этих книг. А дальше решай сам. Прощай!
— Ты не убьешь меня? — голос Кеарха дрожал от гнева и боли, пока он извивался, схватившись за шрам на лице.
— У тебя и так есть кровник, и, поверь мне, темные эльфы обязательны в своей мести. За смерть Галчонка ты заплатишь, я в этом не сомневаюсь.
Карнаж вышел из комнаты и спустился по лестнице. Довольный собой, он даже не сразу заметил, что снаружи его ждали.
Двое.
Из-под капюшонов выбивались белые как снег локоны. На полукровку безотрывно смотрели две пары светящихся фиолетовых глаз.
Тайная канцелярия Ларона.
— Проклятье! — прошипел себе под нос «ловец удачи», — И на старуху бывает проруха.
У парочки под ногами лежали все семеро парней и мать одного из них, что выбежала к сыну и так и осталась с ним, уронив голову на грудь, когда ее настигла смерть в виде ларонийского короткого меча.
Это были точно они. Сыскари белых эльфов. Убийцы, которым всегда и все равно кого и за что убивать.
Надо было выиграть хоть немного времени. В ушах Карнажа заиграли кастаньеты костлявой хозяйки мертвых, сопровождаемые громовыми раскатами с высот «верхнего» города, предвещавшими непогоду. Полукровка выдернул из стопки книг бумаги с разгадкой шифра и отвел их на вытянутой руке в сторону. Ларонийский кинжал свистнул в воздухе и пригвоздил их к столбу, что подпирал навес.
Договориться не получится.
Убийцы метнулись к навесу. Один подскочил к Фениксу, а второй к столбу, и бумаги исчезли под его плащом.
Связка книг полетела первому в лицо. Белый эльф увернулся и встретил набросившегося на него полукровку. Островитянский меч и короткий клинок убийцы сцепились, и их хозяева повалились на мостовую. Кинжал сбил на бандаже «ловца удачи» одну из клепок. Карнаж вскочил, подхватил связку книг и побежал, нет, полетел прочь. Его ноги так быстро еще никогда не бежали. Ведь позади, хлопая темно-фиолетовыми плащами, за ним гналась сама смерть.
Сказать, что у Феникса не было шансов даже против одного ларонийского сыскаря, значило не сказать ничего. Он бы упал через мгновение с кинжалом в животе, и никакие его навыки не помогли бы. Эти убийцы были слишком быстрые, слишком невозмутимые, слишком искусные. Они посвящали всю свою жизнь этому занятию. Они рождались для этого, умирали редко и не своей смертью это точно.
Полукровка метался из стороны в сторону, избегая возможности пустить метательный нож себе в спину. Прогибался в низких арках. Скользил сапогами на резких поворотах, стараясь любой ценой не потерять темп. Перемахивал через нагромождения повозок, ящиков, бочек и тут же резко уходил в сторону, скрываясь в закоулок… Как тогда, когда удирал от гильдии в Швигебурге. С тех пор уроки такого бега фивландских воров вместе с преподанной Киракавой стремительностью тренированных ног бессчетное количество раз спасали «ловцу удачи» шкуру.
Где же этот портал в «верхний» город?!
Мысли смешались в его голове. Как же ему, черт побери, хотелось жить!
Не оборачиваясь, вперед, перемахивая через бочки, отталкивая прохожих. Скорее, скорее…
Дождь хлестал в лицо, сапоги опасно скользили на открытых площадях.
Кто-то позвал стражу.
Рука одного из ларонийцев вылетела из-под плаща. Как молния набегу сверкнул кинжал, и бедняга, поднявший крик, свалился с рассеченным горлом.
Поворот, переулок, тупик… прыжок! Феникс сиганул через стенку как перепуганная блоха, чем сильно озадачил преследователей и стражей портала за ней.
Жезлы направились в его сторону и заискрились набирающими силу заклятиями, пока он рвался вверх по лестнице.
— Посольство Ларона! — крикнул «ловец удачи», размахивая пропуском, который дал ему Зойт.
Уже входя в портал, чувствуя, как кровь колотится в висках, Карнаж обернулся и с содроганием посмотрел на две пары фиолетовых огоньков в темном углу. Значит, сыскари не имели официального прикрытия и были посланы следом за колдуном второпях. Повезло…
На другой стороне портала его поджидал Зойт. Феникс остановился. Колдун стоял в двадцати футах впереди, на мосту, ведущему к галереям. Стражи подтолкнули полукровку, советуя не задерживаться.
«Ловец удачи» устало побрел в сторону ларонийца, который ожидал, опершись спиной о колонну и сложив руки на груди.
Если бы каждый из них знал, как напряжен в этот момент другой, развязка стала бы печальной для обоих.
Карнаж остановился, пройдя ровно половину пути до колдуна. В левой руке он сжимал ремень, связавший стопку книг, в то время как правая готовилась выхватить из-за спины меч. Благодаря тому, что рукоять оружия помещалась снизу, со стороны казалось, будто полукровка браво подбоченился.
Зойт резко двинулся в его сторону, убыстряя шаг. Руки белого эльфа по-прежнему покоились на груди. Феникс повернулся боком, и правая кисть легла на рукоять. В голове мелькнула мысль о том, что Кассар оказался прав. Можно было даже представить, как тот усмехнется, узнай он позже о схватке.
— Книги, — коротко потребовал Даэран.
Точно как полукровка тогда, прижав посыльного с письмом. Что ж… Пальцы разжались, и кипа «бесценного собрания» ухнулась о камень моста.
Истинно ларонийская усмешка.
Карнаж подхватил освободившейся рукой кошелек с деньгами. Все как обычно и как бывало с ним не раз.
— Пойдемте, сударь. Теперь, когда мы в расчете, я думаю, нам обоим будет нелишне посетить бургомистра, — предложил колдун, — Вы, очевидно, скверного мнения обо мне теперь? Еще бы, вас знатно погоняли по переулкам этим вечером.
— Что верно, то верно.
Безразличие, с которым это было сказано, глубоко поразило ларонийца.
— Вы чуть не погибли! — обернулся к следующему за ним Карнажу Зойт.
— Да, пришлось отдать бумаги с частью расшифровки. Так что вы смело можете вычесть из моего жалования.
— И не подумаю! — колдун вел «ловца удачи» куда-то наверх.
Они поднимались по лестницам, проникали в порталы под приветственные поклоны стражи медальону, что блестел на груди Зойта.
Все двери им открылись — колдун хорошо постарался.
У Феникса захватило дух от той высоты, на которую они забрались, ведь снаружи стен Форпата виднелось всего лишь несколько башен пусть и высоких, но не до такой степени. Очевидно, маги выстроили свою обитель таким образом, потому что никакое сооружение из камня возводимое с земли не способно было достичь такой высоты. Надо было отдать должное придумке Окулюса Берса, который изломил пространство наподобие зеркала и увеличил высоту «верхнего» города почти вдвое, словно поиграв над отражением в зеркале. Но каким образом ему удалось материализовать иллюзорную проекцию? Грубо говоря, извлечь из того же зеркала и взять в руки отражение, чтобы потом вертеть им как вздумается, да еще и закрепить как часть действительного мира!
Карнаж никогда раньше здесь не был. Самое большее, что ему удавалось, так это проникнуть через первый портал в район обитания по большей части алхимиков, а не магов. Среди них оказалось много перекупщиков и тех, кто, по совместительству, являлся глазами и ушами какого-нибудь достойного чародея. Если посбивать с них спесь, то можно было получить весьма доходный заказ.
Полукровка остановился на площадке очередной лестницы и глянул вниз, мимо жерла трубы. Оттуда валил удушливый черный дым, и ничего разглядеть не удавалось, словно в печах аспиранты уважаемого профессора усердно жгли истанийских ростовщиков, которых к зиме в этот город навалило, как грязи. Что было вполне объяснимо, так как маги будут платить «ловцам удачи» и прочим лихим парням за реагенты и прочую снедь, вдвое ценную в зимнее время. Соответственно, кое-кто срубит хороший куш, а кто-то заплатит этот куш из кармана ростовщика, предварительно чиркнув свою закорючку на долговой расписке. Так здесь было всегда. Но, во многом благодаря этому, Форпат и стал как раз тем, чем его всегда хотел видеть вдохновитель всего дела, Окулюс Берс, то есть самым крупным центром развитой магии и алхимии на Материке. Этот город мог с легкостью заткнуть за пояс даже имперские лаборатории и феларские, непомерно раздутые, гильдии.
Бургомистр собирал все лучшее, что топтало своими ногами в бесконечных странствиях тракты, познавая мудреные чародейские истины. И здесь, почти на самом пике его детища, упиравшегося шпилями в облака, словно бросая вызов богам, было хорошо видно этот небывалый размах. Переплетение мостов и площадок, колоннад и садов, террариумов и зверинцев, с возвышающимися башнями всевозможных архитектурных стилей.
В светивших в ночи окнах мелькали фигуры, эхом разносились восклицания, бормотание магических формул и хлопки алхимических смесей в колбах и пробирках. Тихие разговоры в беседках лились неспешно и содержательно на этой головокружительной высоте, что призвана была выдернуть сознание из повседневной муравьиной суеты, подавляющей полет мысли там, внизу.
Странная судьба постигла этот город. Здесь, лишь на самом верху его, можно было понять то величие, которое предначертали ему Xenos. Все вместе и каждый по отдельности, невольно объединив разрозненную стихийную магию в нечто, что дало возможность действительно талантливым и могущественным чародеям совместными усилиями сотворить такое великолепие.
По пути Даэран что-то говорил Карнажу, называл громкие и известные имена и фамилии, но полукровка плохо слушал. Он задумчиво шел мимо кружащихся в воздухе стеклянных пирамид, разглядывая эти конструкции, то прозрачные, то мутные, то вовсе непроницаемые, то отражающие все вокруг, как зеркало.
— Они дают возможность дышать здесь, по крайней мере, прозрачные. Назначение остальных я не знаю, — сказал колдун, когда «ловец удачи» остановился возле одной.
— Еще бы, — протянул Феникс, — Ведь мы находимся даже выше фивландских гор.
— Мы почти пришли, — Зойт указал рукой в сторону небольшой башни, что соседствовала с оранжереей, скрытой под переливающимся радужным куполом.
