на глазах, орал на всех встречных и поперечных, а после провала операции искал виновных, круче всех бранил Баранникова».
Дунаев признается: «Это были самые страшные дни в моей жизни. Ельцин спрятался. С момента объявления чрезвычайного положения я, министр внутренних дел, не могу дозвониться до президента Ельцина. Он, видите ли, отдыхает». Если б ведал Дунаев, в каком состоянии
Война в ноябре 1991 года не началась. Она была отложена. На два года. Корреспондент южноафриканской газеты «Ёс Стар» Файл Стёртфореве писал: «Если Ельцин пойдет на кровопролитие, то его будут считать ответственным за гибель людей. Если же он отступит, то может открыть дорогу к тому, что и другие национальные меньшинства начнут утверждать свою независимость, а это приведет к расколу России». Ельцин не предпринял ни того, ни другого, он предпочел
Дунаев, по сути, в одиночку пытается выполнить указ президента. Из руководства России он отыскал только Олега Лобова, он в тот момент исполнял обязанности премьера. Выслушав доклад Дунаева, Лобов посоветовал не горячиться, привел похожий пример из своей жизни: раньше он работал в Армении, где тоже проходили массовые выступления, и тогда силовые структуры при любом варианте оказывались виноватыми. Если они безучастно наблюдали, как люди идут войной друга на друга — виноваты. Если же вставали между разгоряченными толпами — тоже виноваты. Дунаев умом соглашался с этим доводом, но милицейское сердце чувствовало: бездействие опасно.
В кабинете Руцкого между тем созрело решение отменить указ. Но где разыскать того, что его подписывал? Сергей Филатов расстроенно констатирует: «Но вот несчастье: Ельцина нет (обычно при таких решениях он, как говорится
Дунаев тем временем не успокаивается: предлагает собрать отряды милиционеров в регионах и навести порядок в Чечено-Ингушетии. МВД разработал план. План утвердил Геннадий Бурбулис, он тогда фактически руководил правительством. И послали войска на Грозный… Что из этого получилось — мы знаем. Некоторые подробности из воспоминаний генерала Дунаева: «Дудаев наглел. Парламент Чечни объявил Руцкого, Иваненко, Степанкова и меня врагами чеченского народа, нас приговорили к смертной казни. Несмотря на эти события, часть сотрудников МВД Чечено-Ингушетии оказывали активное сопротивление дудаевцам. Это Абдулбек Даудов, Абу Садыков и многие другие. В отношении их семейств дудаевцы применили репрессии, но они остались верными дружбе с народами России».
Дунаев сделал все, что мог.
Самое страшное, что произошло: президент издал указ о чрезвычайном положении, но у него не хватило сил и средств, чтобы его реализовать. А что может быть унизительнее бессилия власти? Отсюда — реваншистские настроения, которые овладели и российскими военными, и президентом Ельциным.
И апофеоз победы в Грозном: 9 ноября под грохот автоматных очередей прошла церемония приведения к присяге первого президента Чеченской республики Джохара Дудаева, 47- летний генерал, одетый в сверкающий парадный мундир, в присутствии старейшин республики и общественности поклялся на Коране, что будет верно служить народу и президентскому долгу. «Я клянусь, — сказал он, — всемерно искать согласия и справедливости среди граждан моей суверенной республики, мира и добрых отношений со всеми соседями».
Джохар Дудаев окончательно воцарился в Чечне.
Позорная неудача России с введением чрезвычайного положения вознесла Дудаева на пъедестал как героя чеченского народа. И вот это сыграло с Дудаевым злую шутку. Он действительно поверил, что способен завоевать Россию. Если послушать его интервью того времени, то в них безбрежное бахвальство. Он вел пропагандистскую войну и блестяще ее выигрывал. Его интервью звучали на всех российских телевизионных каналах. Россиянам приходилось слушать о себе такие высказывания: «Россия — это отсталость… Россия — это Карфаген, и он должен быть разрушен…» Генерал пообещал превратить Москву в зону бедствия. Однако Ирина Дементьева, хорошо знавшая генерала, просит осторожно относиться к подобного рода угрозам: «Дудаев много чего за свою жизнь наговорил, что не всегда надо было понимать буквально».
В одном из некрологов на гибель Дудаева сказано: «Его самая большая ошибка — переоценка своих и своего народа возможностей и недооценка реалий современного мира с его ложью и лицемерием, преподносимыми как прагматизм». Летчик оказался не лучшим президентом. Он, как и Завгаев, был обречен. Он был путаником и в политике, и в экономике. И в результате события потекли сами собой, иногда подправляемые окружением Дудаева — криминальным и злобным. Возможно ли было иное развитие событий в Чечне? Не думаю. Не Дудаев, так другой, но обязательно нашелся бы человек, который повел бы чеченский народ на борьбу за независимость. И Россия так же не смогла бы оценить этот благородный порыв и сделала бы все, чтобы подавить его. И сделала бы это бездарно, что и было продемонстрировано в случае с Дудаевым.
Дудаев сегодня мертв. И мертв город, в котором он правил. Вот думаю: если цена независимости — сотни тысяч жизней, то стоит ли она того?
Со мной, читатель!
С сожалением поставил точку в своем повествовании: осталось еще столько невысказнного, столько еще историй, случаев, событий, фактов не вошли в книгу. Я не претендую на абсолютную документальность, на окончательность выводов: это было только так и не иначе! Наверняка есть и другие свидетельства событий, представленных в книге, где-то хранятся документы, раскрывающие и другие стороны трагических судеб Сахарова, Дудаева, Пеньковского, Худенко, Снимщикова, Стрельцова, Леонида Хрущева… Буду очень благодарен за поправки, возражения, уточнения.
И очень еще надеюсь, что Вы, Читатель, поделитесь со мной своими воспоминаниями о былом. Ведь серия «Как это было на самом деле» только начинается. В партнерстве с издательством «Олма-пресс» я намерен дать максимально полное обозрение событий второй половины ХХ века. Замысел громадный, что из него получится — не совсем ясно. Но намерение такое есть. И если у кого-то появится желание стать соавтором этой серии, поделиться своими соображениями о том, какие события стоит исследовать, я буду весьма и весьма признателен. А если кто-то пришлет дневники, отрывки из дневников, документы, которые помогут восстановить события близкой и дальней истории, то это, несомненно, обогатит не только серию «Как это было на самом деле», но и историю нашей страны.
Писатель Константин Симонов в конце 70-х годов предлагал собрать воспоминания ВСЕХ участников Великой Отечественной войны. Эти свидетельства очевидцев стали бы уже сегодня бесценными, а еще через полвека? К сожалению, тогдашние руководители с порога отмели идею, припечатав: «Вредно!» Подлинная история действительно может оказаться для кого-то вредной. Тем важнее сохранить все ее извивы и отпечатки. Уверен, что когда-нибудь в будущем будут целенаправленно собирать воспоминания всех людей, кем бы они ни были и чем бы ни занимались. А мы уже сегодня начнем это делать.
Итак, начало серии «Как это было на самом деле» положено, перед вами первая книга — «Трагические судьбы». Почти закончена вторая — «Трагические судьбы — 2». В работе «Знаменитые свадьбы» — о том, как складывались семьи у Михаила Горбачева и Раисы Титоренко, Андрея Сахарова и Елены Боннэр, Филиппа Киркорова и Аллы Пугачевой, Мстислава Ростроповича и Галины Вишневской, Андрея Миронова и Ларисы Голубкиной, Владимира Высоцкого и Марины Влади и многих других знаменитых персон. А далее серию продолжат книги о катастрофах. А потом — о политических потрясениях. А потом…
Так что со мной, Читатель!
