уже начал волноваться, — добавил он.
— Ты начал волноваться? — рассердилась Джейд. — Это называется — с больной головы на здоровую! Если кто и прятался, так это ты! Я три раза звонила тебе в пятницу — никто не отвечал. Я даже позвонила твоим приятелям, и все сказали, что вот уже несколько дней от тебя ни слуху ни духу!
— Джейд, дорогая, не говори мне, что в такой снегопад ты проделала весь этот путь на своем драндулете только затем, чтобы устроить мне нагоняй, — миролюбиво пробасил Хэнк.
— Почему это ты называешь мою машину драндулетом? Ты же знаешь, что месяц назад она прошла техосмотр.
— А зимние шины ты поставила?
— Нет… но не в этом дело.
— Не в этом дело! — Хэнк невнятно выругался. — Джейд Патриция Эдамс, когда-нибудь ты сведешь меня в могилу, — простонал он.
Джейд фыркнула. Они частенько пикировались подобным образом, и она не знала, кто из них получал от этого больше удовольствия.
— Забавно. — Джейд смехом пыталась скрыть серьезность своих слов. — Да если бы я не волновалась за тебя, мне бы и в голову не пришло мотаться в такую даль. Хорошо, что я вообще доехала! — Она резко оборвала фразу, поняв, что выдала себя.
— Вот ты и проговорилась, дорогая моя девочка, — укоризненно пророкотал голос Хэнка. — Ладно, скажи мне, Эван и Мэтью тоже там?
— Да, — ответила Джейд, и, как бы в подтверждение этого, в дверях кухни появился Эван.
— Передай трубку Эвану, моя хорошая. До встречи!
— Пока, Хэнк. Тебя! — Она повернулась к Эвану.
— Да… спасибо!
Пальцы Эвана скользнули по ее руке, когда он брал у нее трубку, и даже эта малость заставила ее напрячься. Джейд отвернулась, досадуя на себя, и собралась было выйти, но, взглянув на Мэтью, понуро сидящего над несъеденной кашей, с беспокойством обнаружила, что мальчик выглядит нездоровым.
— Мэтью? У тебя все в порядке?
— Я плохо себя чувствую, — сказал мальчик, и глаза его наполнились слезами, — меня сейчас стошнит.
— Быстро в туалет, — скомандовала Джейд, уводя его из кухни.
Мэтью едва успел добежать до туалета. Джейд стояла позади, одной рукой придерживая его за плечи, другой вытирая лоб. Она бормотала слова утешения, пока его маленькое тело содрогалось от рвоты. Когда все было кончено, Джейд намочила полотенце и вытерла его побледневшее личико.
— Теперь лучше? — спросила она, убирая прядь волос с его влажного лба.
Мэтью кивнул.
— Что случилось? — встревоженно спросил Эван, появляясь в дверях.
— Его вырвало, — сказала Джейд, — должно быть, что-то съел. — Это было самое простое объяснение.
Всхлипнув, Мэтью кинулся к Эвану, и тот подхватил мальчика на руки, прижал к себе.
— Ну-ну, парень, все в порядке, — попытался утешить его Эван, но малыш уткнулся лицом ему в плечо, продолжая горько плакать — Может, тебе вернуться в постель? — предложил Эван, и Мэтью, шмыгнув носом, кивнул.
— А может, Джейд по… пойдет со мной? — всхлипывая, попросил он.
— Конечно, я пойду тебя уложу, — улыбнулась ему Джейд.
Эван ничего не сказал. Повернувшись, он понес мальчика в его комнату.
— Хочешь воды или сока? — спросил он Мэтью, когда тот забрался в кровать.
— Воды, пожалуйста, — жалобно попросил ребенок, пока Джейд взбивала подушки.
— Я принесу, — предложила она.
— Нет… оставайся здесь, — сказал Эван, — я сейчас вернусь. С этими словами он вышел, одарив их быстрой улыбкой.
Джейд расправила одеяло, подоткнула его и заметила на тумбочке несколько книг и неизменные шашки.
— А… «Волшебник из страны Оз». — Она взяла книгу. — Я очень любила эту книгу в детстве. Почти каждый вечер перед сном папа читал мне. — Она улыбнулась, перелистывая страницы.
— Я больше всего люблю Пугало, — сообщил ей Мэтью.
— Я тоже, — сказала Джейд. — Хочешь, я тебе почитаю? — спросила она, оглядываясь в поисках стула.
— О'кей. — Мэтью попытался улыбнуться. — Эван всегда садится на кровать, когда читает. Вы тоже можете, если хотите. — Он подвинулся, освобождая ей место рядом с собой.
Джейд заколебалась на секунду, но в серых глазах мальчика было такое ожидание, что она не смогла отказаться.
Когда через несколько минут Эван вернулся в спальню со стаканом воды, он увидел сцену, от которой у него защемило сердце. Джейд сидела на кровати с книгой в руках, а Мэтью прижался к ней, будто ища защиты. Голова его сама прижалась к ее груди, а на мордашке было написано обожание и абсолютное доверие. Они так хорошо и естественно смотрелись вместе… Конечно, Мэтью все еще остро переживает потерю матери. Несмотря на то, что приходящая няня быстро привязалась к мальчику и относилась к нему очень ласково, дать ему то, что называется материнской любовью, она так и не смогла. А Джейд? Что она для Мэтью? Эван не раз видел его обожающий взгляд, направленный на девушку. И нельзя его за это упрекнуть. Разве не то же самое случилось с ним самим, когда он впервые увидел Джейд в тот давний августовский полдень?
Если быть абсолютно честным, с первых минут их встречи он был совершенно покорен ее неискушенностью и необычной, хрупкой красотой. Но что тронуло его больше всего, так это ее невероятная уязвимость, которую он разглядел в зеленых глазах.
Он хотел быть для нее всем: другом, любовником, защитником — и впервые в жизни повел себя импульсивно, поддавшись внезапно нахлынувшему чувству. Впервые в жизни он предложил девушке выйти за него замуж и, едва она ответила «да», почувствовал, что никогда прежде не поступал более разумно и правильно.
Джейд сама решила бросить учебу и сопровождать его в поездках. Он пытался убедить ее сначала закончить колледж, но это нежное самопожертвование было так ему приятно, а страсть его и желание постоянно ощущать ее рядом с собой были так велики, что он недолго сопротивлялся.
Но за четыре месяца, пока они переезжали из одного города в другой, из одной неуютной гостиницы в другую, он почувствовал, что их отношения начинают осложняться. Из-за этой бродячей жизни, из-за того, что у Джейд не было интересных занятий, она все внимание сосредоточила на нем. Джейд становилась все более требовательной, желая знать, куда и зачем он уходит, все чаще обижалась, если Эван опаздывал, а поскольку он отсутствовал практически целыми днями, то мало что мог сделать, чтобы изменить ситуацию… Джейд откровенно скучала. Было ясно: еще немного — и она начнет тяготиться своим одиночеством.
Они все чаще ссорились, и даже страстные примирения не снимали растущего напряжения. После нескольких недель копания в собственных чувствах Эван пришел к выводу, что должен отпустить Джейд, дать ей возможность найти себя. Разрыв их помолвки оказался для него тяжким испытанием. Он понимал, что поступает жестоко, но ему казалось, что это простейший выход из той ситуации, в которую они оба себя загнали, и что, по крайней мере для Джейд, это благо. Он до сих пор помнит ее взгляд, полный боли, когда сказал ей, что хочет отложить свадьбу на неопределенное время. Тогда у него не было другого выхода. Главное — отпустить ее на свободу.
Джейд услышала легкий вздох и, подняв глаза, увидела в дверях Эвана. На какой-то безумный миг ей показалось, что в его взгляде промелькнуло желание, но тут же его лицо вновь стало непроницаемым.
— Что-то не так? — спросила она.
— Нет, — ответил Эван, направляясь к кровати, — я просто не хотел вас прерывать.
