Факс поступил через пятнадцать минут. Род прочел текст договора и позвонил в Ванахейм.
— Я согласен. Только не заставляйте меня слишком долго ждать.
Первые двадцать четыре часа инженеру сопутствовал успех. После двух нападений французы оставили его в покое. Всякий раз, когда они пытались приблизиться. Род включал розовый свет пониженной мощности. Французы сразу начинали улыбаться, мурлыкать и лизать розовый воздух, словно это была сладкая конфетка. Командиры тут же отводили свои подразделения на исходные позиции.
И вот теперь, судя по радиопередачам, противник объявил в парке так называемый культурный карантин. Такое своеобразное перемирие полностью устраивало Рода.
Потом появились два американца и превратили обитателей Мезозойского парка в металлолом.
Невероятно! Разумеется, механизмы были далеки от совершенства; порой динозавры спотыкались, а сложные программы, управлявшие ими, иногда давали сбои. Вдобавок какой-то шутник-программист научил роботов каннибализму.
И тем не менее они представляли собой многотонные стальные конструкции, которые должны были раздавить белокожего парня и пожилого азиата и стереть их в порошок.
К несчастью, произошло нечто обратное, а потом неудержимая парочка снова двинулась в путь через Мезозойский парк, и Род Читвуд прекрасно понимал, что они ищут.
Туннель, ведущий в Утилканар.
На лбу Рода выступил холодный пот, и он отправился осматривать генератор.
Выяснилось, что запасов энергии хватит лишь на один короткий гиперимпульс. Или на два-три, если не пускать в ход прожорливые суперзеленый и оптикрасный.
— Ладно, парни, посмотрим, как вам понравится вот эта зверюшка, пробормотал Род и потянулся к джойстику, установленному на бронзовой пластинке с надписью «суперзавр».
— Ага, — сказал Римо, выглядывая из-за стволов. — Похоже, к нам опять пожаловали гости.
Над верхушками деревьев витал похожий на стрекозу вертолет. Он описал круг и, взволновав искусственную зелень, приземлился на лужайке у бассейна со стоячей водой, наполненной пластмассовыми водорослями.
Из кабины выпрыгнула французская шпионка, знакомая Римо и Чиуну под именем Эврил Мэй, и зашагала к ним, вызывающе подняв подбородок и сверля их взглядом холодных зеленых глаз.
— Я вижу, кто-то успел вытирать рвота с ваших горестный физиономий, высокомерно заявила она.
— Следите за своим языком, когда обращаетесь к мастеру Синанджу, предупредил ее Чиун.
Француженка замерла как вкопанная. Казалось, испытанное потрясение раскололо лед ее глаз на кусочки.
— Это не может быть... Вы утверждаль, что вы есть мастер Синанджу? спросила она.
— Солнцу нет нужды утверждать свою божественную сущность, — надменно отозвался Чиун.
Эврил Мэй совсем сникла. Лицо ее размякло, губы сложились в ярко-красное «О», которое начало неуверенно кривиться, приобретая овальные очертания.
— Ка-какой у вас порученье здесь, во Франции? — наконец выдавила она.
— Расскажите сначала о вашем задании, а уж потом мы расскажем о своем, — осторожно произнес Римо.
— Ни за чьто!
— Как хотите. Пойдем, папочка, у нас много дел.
Они двинулись прочь. Эврил Мэй торопливо засеменила следом. На ней была кротовая горжетка и черный вязаный шарф на голове, сложенный наподобие тюрбана.
— Я пойду с вами, — заявила она.
Заметив тюрбан, Римо спросил:
— Где же ваш берет? Потеряли?
— Парижане носят береты только в глюпых американский мультфильмах. Отвратительный был берет.
— Скажите это парням, которые валяются у ворот.
— Это другой дело. Они военные.
— А вы кто? Мирная селянка? — язвительно осведомился Чиун.
Эврил Мэй поджала пунцовые губы.
— Мы из ЦРУ, — подал голос Римо.
— Я так и зналь! Вас послало ЦРУ, но вы тупоголовый Americain, и поэтому вам пришлось просить помощь у Дома Синанджу!
— Угадали, — сказал Римо. Эврил Мэй быстро заступила путь Чиуну и зашагала перед ним вперед спиной.
— Какую бы награду ни обещали Americains, Франция заплатит вдвойне, сказала она. — Кльянусь!
— У американцев очень мягкое золото.
— Наше еще мягче!
— Американское золото прибывает вовремя. Французское золото всегда запаздывает.
— Запаздывает?
— Да. Золото французских королей очень медленное. К тому времени, когда оно достигает моей деревни, наши дети уже покоятся на дне холодного залива.
— Я не слышаль этот историю...
— Медленное золото — проклятие французских владык. Именно поэтому мой Дом долгие века отказывался служить Бурбонам.
— Я предлагаю стрьемительное золото, который летит со скоростью света!
— По-моему, французам запрещено говорить по-английски, — вмешался Римо.
— Нет. Запрещен грязный Americain. Я говориль на языке британских королей!
— Английский — очень полезный язык, — согласился Чиун.
— Это из-за Гильома-покорителя, который придал ему такой небрежность, сказала Эврил.
— Кто такой Гильом-покоритель? — поинтересовался Римо.
— Она говорит о Вильгельме Завоевателе, — пояснил учитель.
— После битвы при Хастингсе бритты стали вассалами норманнов, и наш язык облагораживаль настоящий чистый английский, — продолжала женщина. — То же самое, когда ваш мерзкий le Americain испортил настоящий французский. Только в другой сторону.
— Le чушь собачья, — отозвался Римо.
Они шли по тропинке, вилявшей между пластмассовыми стеблями папоротников и стволами деревьев. Время от времени их провожал стеклянный взгляд птицы, сидящей на ветке.
— За нами наблюдают, — проговорила Эврил.
— Вас действительно зовут Эврил Мэй? — спросил Римо.
— Non.
— Между прочим, я мог бы вас заставить...
— Ни за чьто!
— Ее зовут Доминик Парилло. — Мастер Синанджу шагал по дорожке, сунув руки в рукава кимоно.
— Как вы узналь эти сведений?
— Очень просто, — отозвался Чиун.
Доминик Парилло изумленно разинула рот.
— Мой имя значилься только в самый секретный архив ОВБ! Во всех другой документах я — агент Арлекин.
Мастер Синанджу протянул руку цвета слоновой кости и показал женщине черный кожаный бумажник, который он держал двумя пальцами.
— Я забрался к вам в карман. Ваше имя написано на карточке.
— Мой водительский права! — воскликнула Доминик, выхватывая бумажник.
Римо рассмеялся, буркнув:
— Тоже мне, агент! — и тут же перестал смеяться.
Все трое разом замерли.
Откуда-то неподалеку послышались визг и хруст пластмассовых ветвей.
— Странно. Не слышу топота... — пробормотал Римо.
— Какой еще допот? — спросила женщина.
— Говорю же, я не слышу топота.
— Что означает это слово? Что такое допот?
— Загляните на досуге в словарь. На букву «д», — посоветовал Римо. Теперь, почуяв звук не только телом, но и ушами, он решил влезть на дерево.
И взобрался по стволу с проворством, которое сделало бы честь любой обезьяне.
— Что вы видите? — обеспокоенно спросила Доминик.
— Похоже, все в порядке. Это апатозавр.
— Что есть апатозавр?
— Бронтозавр, — ответил Римо.
И в тот же миг из-за деревьев выдвинулась голова, серая и тупая, украшенная темными одушевленными глазами. Голова покачивалась среди папоротников, словно питон. Туловище бронтозавра пряталось в густой зелени.
— Ах, это опять игрушка! — воскликнула француженка, опуская пистолет.
— Римо! Оно живое? — взволнованным голосом спросил Чиун.
— Тебе виднее, — отозвался ученик, отпихивая рукой морду чудовища, которое так и норовило сбросить его с дерева.
— Будь оно живое, я бы взял себе его кости, — протянул Чиун.
— Зачем вам его кости? — спросила Доминик.
— Порошки из костей драконов, смешанные в должной пропорции, продлевают жизнь, — изрек кореец.
— Я понимай, зачем вам этот порошок. Вы очень старый.
