Манъёсю

Лунною травой цукигуса
Это платье крашу нынче я
И мечтаю для тебя, любимый мой,
Я окрасить платье
В яркие цвета!

1256

Дымка вешняя покрыла поле,
С поля к дому
Путь прямой ведет,
Но чтоб встретиться с тобою, милый,
Я кружила без конца, пока пришла.

1257

На краю идущей вдаль дороги
Лилия сверкнула из густой травы.
Оттого что ты,
Как тот цветок, мне улыбнулась,
Я могу ль назвать тебя своей женой?

1258

Когда слышишь и знаешь,
Что слова утешенья,
Тебе говорят просто так,
Чтоб молчанье прервать,—
О, как горько бывает в такие минуты!

1259

Любимая,
Что в майский день в горах
Цветы унохана в руках держала…
О, только бы коснуться ее рук,
Пусть облетят цветы, жалеть не стану!

1260

Платья пестрые,
Что не ко времени сейчас,
Хочется мне на себя надеть,
Хоть в долине хаги, в стороне Сима
Не настало время расцвести цветам.

1261

О горная тропа,
Где он ходил бывало
В селенье к милой, страж окрестных гор…
Какой заброшенной теперь тропа вдруг стала,
Как видно, он забыл любимое село!

1262

Ты, что цепи горные прошел,
Где камелии прекрасные цветут
На зеленых склонах распростертых гор,
И оленей поджидаешь, — как же ты
Бережешь, наверно, милую жену!

1263

В алый час, на рассвете,
Ночные вороны кричали,
А на горной вершине,
На верхушках деревьев,
До сих пор тишина и покой…

1264

Я на западный базар в столице
Поутру отправился один
И, не осмотревшись,
Шелк купил.
Ох и поплатился я за это!

1265