преодоление отторжения от бога, своей греховности, и через человека воссоединиться с богом должно все живое, причем, несмотря на важность нравственного закона и главенство разума, человек свободен в своем выборе. Таким образом, роль человека — центральная в мироздании, из тварного и природного в ортодоксально-религиозном православном мировоззрении в философской школе всеединства появляется человекобог [Сергеева 2002].
2.4. Религиозная лексика в лексикографической традиции. Концепт «Бог» в аксиологической парадигме социума
По замечанию Е. Ю. Булыгиной и Т. А. Трипольской [Булыгина, Трипольская 2007], толковые словари, с одной стороны, отражает динамические процессы (включает или исключает из словника языковые единицы), а, с другой стороны, активно участвует в формировании КМ носителей языка с помощью собственно лексикографических приемов (толкования, системы помет, подбора идеологически корректного иллюстративного материала).
Историческую перспективу лексикографирования лексемы
Толкование в словаре В. И. Даля со всей полнотой отражает исконное, многовековое мироощущение русского человека, которое проявляется в признании Бога как некой Высшей сущности, которая управляет миром.
Судьба концепта «Бог» ярко отражена в словарях Д. Н. Ушакова (19351940) и С. И. Ожегова (1953). Данные словари были изданы в эпоху господства коммунистической идеологии, при которой места для религиозного сознания не предусматривалось, а инакомыслие, в том числе религиозное, преследовалось.
А. Игнатов в связи с этим делает очень интересное замечание: «Все основные элементы того комплекса, который мы называем словом „христианство“, находят себе соответствия в коммунизме. У коммунистов есть своя
Словари советского периода намеренно дистанцировались от глубинного содержания концепта, размывали это содержание за счет введения в толкование идеологических и атеистических добавок. Это выражается в исключении конкретизаторов, уточняющих православный аспект понимания толкуемого объекта, отсутствии иллюстративного материала из Библии, Евангелия, из трудов религиозных философов, художественно-литературных текстов. В словари послесталинского времени, несмотря на отсутствие идеологических добавок и атеистических приращений, включаются контексты, способствующие процессу деконцептуализации. Задача словарей советского времени — убедить читателя словаря в том, что религиозная картина мира в своем центре содержит квазиконцепт, связанный с нереальным денотатом. [Михайлова 2003: 189].
Сопоставительный анализ словарей середины и конца XX в. позволяет говорить о том, что современные лексикографические издания, серьезно переосмыслившие принципы описания религиозной лексики, отражают ее семантическую актуализацию (выдвижение на первый план религиозного значения в структуре полисеманта, восстановление в семантической структуре слова религиозного значения и др.) и ресемантизацию (снятие идеологических коннотаций за счет введения нейтрального комментирующего компонента в словарную статью, устранение помет (устар.) и др.) [Булыгина, Трипольская 2007].
Современное общество характеризуется идеологической неупорядоченностью. С крушением коммунистической идеологии в нашем обществе образовался духовный вакуум, заполнение которого становится насущной социальной потребностью. Сегодня можно говорить о возвращении религиозной идеологии, вытесненной из мировоззренческого советского пространства идеологией коммунистической. Снятие запрета на религиозную лексику позволило объективно изучать этот лексический пласт. В последнее время активизировались лингвистические исследования религиозной лексики, начинают выходить специализированные словари, отражающие данную область культуры. Один из первых лексикографических опытов — «Словарь православной церковной культуры» Г. Н. Скляревской (2000). Иллюстративный материал извлекается из текстов религиозных философов (П. Флоренского, Б. Вышеславцева); священнослужителей (архиепископа Иоанна Шаховского, прот. Ал. Шмемана и др.). Слово
Такое состояние религиозной лексики в толковых словарях свидетельствует о современном менталитете социума, о «мешанине» христианских, языческих и атеистических представлений — вот портрет читателя А. и Б. Стругацких (с учетом поправки на время).
Концепт «Бог» непосредственно связан с аксиологической шкалой социума, что задает соответствующее понятие грех. «Концепт „Грех“ выражает специфически религиозное понимание вины перед Богом. Считается, что вина лежит на всем роде человеческом вследствие согрешения прародителей Адама и Евы. Это суждение опирается на тексты Священного писания, учения религиозных философов и отцов церкви», — пишет Н. О. Козина [Козина 2001]. Проводя исследование на материале русских паремий исследователь отмечает следующее.
Тексты русских паремий свидетельствуют о том, что народному сознанию близка авторитарная этическая система. Следующие представления, выраженные в русских паремиях, убеждают в этом:
1) абсолютная безгрешность Бога, как высшей власти и силы, его непричастность к злу:
2) онтологическая греховность каждого человека. Все — потомки грешного Адама, несущие на себе тяжесть его греха:
3) только покаянием, признанием над собой власти Божьей можно искупить вину перед Господом:
Однако вместе с чертами авторитарной этики в русской народной культуре обнаруживаются черты гуманистической этики. Для нее характерно, что законодателем и исполнителем норм является сам человек. Сторонники этики полагают, что врожденной вины у человека нет, а рождается он чистым и непорочным. Причины грехов — собственная слабость, неумение противостоять соблазнам, леность человека. О чертах гуманистической этики в русской культуре говорит материал русских пословиц:
1) право и возможность выбора между добром и злом есть у каждого, жизненный путь может выбирать человек:
3) наказание дается человеку за его собственные грехи, за неумение вести себя иначе:
Паремический материал свидетельствует, что в русском народном сознании парадоксальным образом переплетаются обе этические системы. Народ верит в силу и достоинство человека, но вместе с тем убежден в человеческой слабости и бессилии. Языковые данные подтверждают правоту слов Н. А. Бердяева: «Для русских характерно совмещение и сочетание антиномичных, полярно противоположных начал».
2.5 Концепт «Бог» в наивной языковой картине мира
Обратимся теперь непосредственно к наивной языковой картине мира. Л. Г. Гынгазова пишет о наивной религиозной картине мира диалекто-носителя. Автор идет вслед за Ю. Д. Апресяном, который отмечал, что в наивной картине мира можно выделить «наивную астрономию», «наивную географию» и т. д. [Апресян 1995]. «Представляется, что эту область знания можно обозначить как „наивная религия“, которая противопоставлена теологии как системе религиозного теоретического знания о Боге, его сущности, действиях, признаках и т. д.», — пишет Л. Г. Гынгазова.
Лексика диалектоносителя, маркирующая религиозные реалии, отношения и действия, может быть представлена в виде следующих тематических объединений [Гынгазова 2005]:
1. Наименования Бога:
2. Религиозные персоналии:
3. Локусы:
4. Библейские мотивы:
5. Нарушение религиозно-нравственных предписаний:
6. Демонологемы:
7. Языческие персоналии:
8. Словесная магия:
9. Слова клятвы:
10. Иная вера:
11. Человек по отношению к вере:
12. Церковь, ее служители, атрибуты, предметы культа:
13. Обряд, ритуал, их атрибуты:
14. Праздники:
Несмотря на то, что тематические группы сформированы на основе лексики диалектоносителя, эту же классификацию можно применить и при анализе типичного представителя наивной картины мира.
Для конструирования фрагмента наивной религиозной картины мира русского народа обратимся к ассоциативному эксперименту, смоделированному в русском ассоциативном словаре под ред. Ю. Н. Караулова. Слово Бог дается во всех трех книгах реакций (от реакции к стимулу), кроме того во 2, 4, 6 книгах (от реакции к стимулу) даются слова, на которые последовала реакция Бог и подобные.
По результатам анализа данных РАС можно сказать, что ядро концепта, его чувственный образ составляют следующие реакции:
Выделяются наименования Бога (экспликаторы концепта) и религиозные персоналии:
