Перед мысленным взором Антона возникло видение черного блестящего шара, безмолвно плывущего в вакууме, и он внутренне содрогнулся.
— Что ты собираешься делать? — поинтересовался Иван.
— Уеду на самодвижущейся повозке Шутера и немного поживу у него, пока меня не найдут инспектора специальной диспетчерской службы «Невод». Маяк модуля должен был сработать и меня уже ищут.
— Местная полиция найдет тебя гораздо быстрее.
— Почему?
— Лицо!
— Ах, Маза меня подери! Совсем забыл.
— Что бы ты без меня делал, — проворчал Иван.
Антон собрал немного листвы и сунул во вводное устройство ИИТ. Через секунду вынул теплую пластичную массу, растянул ее в руках до плоской лепешки и наложил на лицо покойника.
Подождав, пока пластмасса остынет, он снял получившуюся маску и одел на себя.
Пару секунд ушло на позиционирование лицевых отверстий, потом маска просто перестала ощущаться, слившись с кожным покровом.
Антон занялся погребением трупа, предварительно забрав документы. Иван посоветовал вырыть яму подальше и поглубже, объяснив это тем, чтобы местные полицейские ненароком не наткнулись на труп и не заинтересовались, кто это расхаживает под его личиной.
— Ты думаешь, они что-нибудь просекли про унформер? — засомневался Антон.
— Ты им сам сообщишь!
— Я?! Зачем? Чтобы я сам про себя все рассказал?
— Про себя говорить совершенно не обязательно. Скажешь про бомбу.
— Я хотел сообщить об этом диспетчерам «Невода». Местные вряд ли слышали про унформер и не могут представлять исходящую от него угрозу.
— Диспетчера неизвестно когда явятся, и будет плохо, если бомбы к этому времени не окажется на месте. Украдут, например. Местным же совершенно не обязательно знать подробности, достаточно сообщить об угрозе в общих чертах, и они ее изолируют, чтобы потом не пришлось долго искать.
Выбрав место с обзором получше, он ткнул в кору старой сосны АДОН — автоматический датчик оптического наблюдения.
В машине Антон подключил ИИТ к обнаруженному разъему, и Иван быстро разобрался в системе управления.
— Тебе повезло, рулевое управление имеет гидроусилитель, так что я могу управлять напрямую. Тебе даже не надо будет рулить! — самодовольно заявил Иван.
— Но это будет странно, если я буду ехать в автомобиле, даже не прикасаясь к рулю! — резонно возразил Антон. — Я бы сказал, что это будет выглядеть подозрительно.
— Хорошо, можешь держаться за руль! — милостиво разрешил Иван.
Шутер жил в однокомнатной квартире, расположенной в обшарпанном до безобразия подъезде.
— Местный флип! — воскликнул Иван при виде телефона. — Подключи меня!
— Не оставь следов! — предупредил Антон.
— Не учи отца трахаться! — огрызнулся тот.
В течение 2 с половиной секунд перебрав несколько миллионов вариантов, ИИТ узнал закрытый номер главного прокурора города Петра Игнатьевича Обухова и надиктовал ему подробнейшее сообщение на автоответчик.
Про унформер было сказано, что он начинен смертельным вирусом, что, в общем-то, не было неправдой, и его желательно изолировать и выставить охрану.
— Смешно, но подчиненные называют его за глаза Карлик, — сообщил Иван. — Но, судя по характеристикам, Карлик очень тщеславный человек и известный в городе профессионал, носом землю рыть будет. Никуда теперь унформер не денется. Если у аборигенов ничего не получится, то диспетчера наши подоспеют. Будем надеяться.
Когда в дверь позвонили, Антон с сомнением спросил у Ивана:
— Ты точно замел все следы? — только потом подошел к двери. — Кто там?
— Казбек! — раздалось в ответ.
— Надеюсь, он не из прокуратуры, — пробормотал Антон.
Память услужливо подсказала, что это работодатель Шутера.
Не успел он отпереть замок, как в квартиру шагнули двое. Они вели себя по хозяйски уверенно, так что если бы Антон не попятился, то наступили бы прямо на него.
Так он и пятился до самой комнаты. Сумитов было двое. Второго Шутер тоже знал.
Его звали Иса — еще больший гад ползучий, чем Казбек. Оба черноволосые, смуглые, обычного ничем не примечательного сложения, но стоило Антону включить внутренний сканер, чтобы определиться по степени опасности, как обе фигуры окрасились в черный траурный цвет. Они были не просто, смертельно опасны.
— Я все еще в сети, могу пустить ток до тысячи вольт, — предложил Иван по внутренней связи, но Антон отказался.
Иса раздраженно толкнул Антона в кресло и вообще вел себя довольно истерично, бегал по комнате, бросая на спецназовца подчеркнуто свирепые взгляды. Казбек же был гораздо степеннее, матерый волк, успевший повоевать, судя по незаметной обычному глазу скованности левого колена.
— Автоматная пуля и титановая коленная чашечка, — подтвердил Иван.
Внезапно Казбек пристально уставился на него. Антон же сел крайне неудачно, напротив окна, маска была хороша, но не против этих зверей. Спецназовец уловил флюиды чистой ничем не замутненной физиологической чувствительности сумитов. У них был свой собственный сканер! Природный!
— Чего уставился? — нагло спросил Шутер.
Тони-Ворон в очередной раз исчез, как и в случае с Волчьей гвардией, остался нервничающий, но ведущий себя нахально люмпен, мелкий бандит, тайный убийца и хам.
Флюиды, идущие от Казбека, резко ослабли. Сумит расслабился.
— Лицо опух, — заметил он.
— Зубы болят! — выпалил Шутер. — Чего надо?
Казбек посверлил его глазами и произнес:
— Дело надо делать, Шутер. Завтра в 12.
— Для исполнения заказа нужно время, — заявил Антон.
— Михаил сказал завтра. Или сдохнешь.
Уверенность сумитов базировалась на пистолете, который достал Иса.
— Убери пушку, иначе разговора не будет! — потребовал Шутер, но на горло особо не нажимал, палец психопата на курке может непроизвольно дрогнуть.
— А то что, дунгыз? — Иса нехорошо ощерился.
— Миша тебе премию выпишет за сорванный заказ, вот что, — пригрозил Шутер.
— Да мне плевать, какой-то гяур будет мне указывать! — взъярился Иса.
— Убери ствол! — тихо сказал Казбек.
Не попросил, не приказал, сказал тихим обычным тоном, но его слов повеяло кладбищенской тишиной. Сканер у Антона зашкалил.
Но Ису не проняло.
— Брат, дай я его замочу! — истерично крикнул он.
Брат и дал. Его же пистолетом и когда он выхватил его у дружка? Фокусник горского масштаба. Или сверхопытный боец. Хищник.
Ису смело на пол, и он остался сидеть, шмыгая разбитым носом и размазывая кровь.
Казбек повернулся к Шутеру. Пистолет теперь был у него, и это было нехорошо.
— Брата из-за тебя обидел, — пояснил сумит.
На самом деле ему было плевать на соплеменника. В случае необходимости он зарезал бы его, не моргнув глазом. Как зарезал 8 человек своего отряда в Суметии, которые не могли идти дальше, одного за другим, как баранов.
А, Шутер, царствие ему небесное, совсем идиот, раз согласился взять заказ у сумитов. И еще Антон понял, что Шутеру не жить в любом случае. Неизвестно, почему он так решил. Просто сумиты, и раньше дававшие Шутеру заказы, так себя не вели.
Эти же ведут себя и смотрят, словно на телка, пришли с вечера посмотреть, кого утром забьют, выбрать себе куски мяса получше.
Антон просчитывал два варианта дальнейшего поведения. И по обоим выходило: валить. Валить из города, брать деньги в охапку и бежать на Север, подальше от моря. Или валить Толубеева. Антон был солдат. Ему приходилось убивать.
Но валить Толубеева тоже не выход. Вместо благодарности и зарплаты свинцовый бакшиш в лицо, ножом по горлу согласно красивому сумитскому обычаю.
Казбек в напряжении окаменел, мысли, что ли он читает. Даже в «Фалконе» такого не умели.
— Ладно, я согласен, — сдался Антон. — Сделаю я вам клиента, лучше не бывает.
— Харашо! — зло произнес Казбек. — Из дома никуда не ходи. Появишься раньше срока, убьем!
И он, вернув пистолет Исе, внешне спокойно вышел. Засовывая пистолет за брючный ремень, Иса ощерился:
— Разговор еще не окончен, да? Я тебя сам в ж…натяну, а потом, — и он провел рукой по горлу.
— На себе не показывай! — посоветовал Антон, чего- то его достал этот нервный.
Неизвестно чем бы все закончилось, впрочем, известно, конечно, если бы Казбек, просекавший ситуацию на корню, не крикнул из прихожей:
— Иса, ты где, дарагой?
Сумиты ушли очень культурно, аккуратно притворив дверь, не хлопнули ею в сердцах.
Потому что такого органа, как сердце, у них не имелось. Физиологически был, но не в отношении чужаков.
6. Возвращаться дурная примета
Кетанг остановил машину в конце обводной дороги. Дальше начинался город, и высотные дома светились сквозь сгущающиеся сумерки тысячами окон, за которыми жили, радовались, горевали многочисленные живые существа. Они были все разные, отличались по полу, по возрасту, даже по внешнему виду, но всех их объединяло одно — все они были смертельно ненавистны Кетангу, как был смертельно ненавистен и совершенно не приемлем весь этот абсолютно чуждый ему мир.
