— 'Селена', это Хьюстон. Датчики показывают усиление вибрации. Что там у вас?
— Все окей! — доложил Гас, стараясь не прикусить язык.
На 50-ти сработали тормозные двигатели, останавливая неконтролируемое падение.
Вибрация немного утихла.
— 'Селена', отстреливайте спасательный модуль!
И в этот миг пеленг русских исчез. Гас понял почему, стоило ему взглянуть вбок, шатл по-прежнему висел крыльями перпендикулярно орбите.
— 'Хьюстон', похоже на Бейли новый выброс! Я не вижу посадочной площадки! Модуль в таких условиях просто разобьется! Прошу разрешения занять расчетный эшелон 30!
Ему разрешили не ниже сорока.
Опять усилилась вибрация.
Внезапно, в коротком просвете Гликенхауз увидел металлический отсвет.
— Я что-то вижу! — передал он. — Это в районе равнины Бейли. Плохо видно, попробую опуститься ниже!
— Своими действиями вы нарушаете инструкцию! Визуальный контакт не входит в вашу задачу! — раздался голос Уолша. — Возвращайтесь на орбиту!
Майор сделал вид, что команду не слышал и включил тормозные двигатели. Под действием силы тяжести шатл резко провалился книзу. В тридцати километрах от поверхности корабль основательно затрясло. Гравитационные поля двух планет наложились друг на друга и устроили настоящую свистопляску. Шатл несколько раз прокрутился вокруг своей оси.
— Вижу обломки! — передал Гликенхауз. — Утверждать, что-либо точно не могу. Похож на разбитый летательный аппарат. Самолет или вертолет.
— Отлично, майор, надеюсь, ты удовлетворил свою тягу к исследованиям? — прокричал Уолш. — Приказываю начать десантирование модуля!
Выполняя приказ, майор скинул предохранительный клапан с пульта управления спасмодулем (ПУСМ). На мониторе загорелась надпись:
— Точность десантирования не гарантирована из-за большого разброса. Дистанция превышает расчетную.
Астронавт ввел запрос о нужной дистанции. На дисплее замелькали цифры расчетов, учитывающих дальность, видимость, силу притяжения, устойчивость пеленга и множество других параметров.
— Не больше двадцати километров, — был ответ.
Майор доложил в Хьюстон.
— Приказ выполнить не могу. Расчетная высота 20 километров.
На этот раз ответил генерал Биллистайн.
— Ты сделал все, что мог, сынок! Сбрасывай модуль и уходи!
— На сколько у русских осталось кислорода?
— На два часа.
— Если я отстрелю модуль сейчас, они могут потратить все свои запасы кислорода на поиски!
— Гас, послушай меня! Никто не вправе требовать от тебя невозможного! — сказал генерал. — Ты уже герой! Ты сделал все, что в силах этого чертова аппарата. Не твоя вина, что техника несовершенна.
— Сэр, через два часа им станет нечем дышать!
— Послушай меня, сынок! Это реальность, и с ней ничего не поделать. Просто смирись, а твой грех перед Богом, я, так и быть, возьму на себя по долгу службы!
Это приказ. Или я должен напомнить тебе о положениях устава вооруженных сил.
Если на то пошло. Это всего лишь русские, которые еще на моей памяти были нашими врагами!
Гликенхаус посмотрел вниз сквозь фонарь. Луна «кипела». Обломочно-пылевой слой имел такую плотность, что казалось «Селена» идет уже над поверхностью. Астронавт представил, как русские сидят сейчас в эпицентре этой каши, сгрудившись у пеленгатора, и ждут. Херовая, должно быть, смерть от удушья, подумал Гас.
Астронавт повел джойстиком управления главным двигателем, и шатл стал погружаться в кипящую атмосферу. По рации что-то крикнули, но тотчас связь оборвалась. Пыль надежно экранировала сигналы. Оно и к лучшему, рассудил Гликенхаус. Корабль сотрясали мощные толчки. Началась болтанка.
Восемнадцать километров.
Пятнадцать.
Десять.
Струи песка со крипом обтекали фонарь. Пару раз в крыло саданули крупные обломки.
— Нарушение термоизоляции плоскостей! Меры устранения: выйти из зоны переменной плотности, занять стационарную орбиту и осмотреть плоскости визуально! — загорелась надпись.
Нажатием кнопки астронавт обновил показания ПУСМ. Загорелась надпись:
— Пеленг неустойчив. Большой разброс. Точное десантирование не представляется возможным!
Нужно было опускаться ниже.
Скрипя зубами, Гликенхауз повел джойстик еще дальше. Частота вибрации усилилась, черты кабины приобрели расплывчатые очертания. Фонарь окончательно забился песком. Шатл зарылся в него носом.
Девять километров.
Восемь. Первый полет и сразу рекорд! Подумал Гас.
И тотчас показания ПУСМ:
— Сигнал пеленга неустойчив. Точное десантирование невозможно.
Одним движением Гас откинул забрало шлема. Показалось, что он попал в ад. Тряска, грохот, свист окончательно вышедшей из строя радиостанции.
Он сунул руку в карман скафандра, нашарил диск. Сколько себя помнил, всегда его собой таскал, наделся, что полетит и послушает его на фоне звезд.
Он глянул на забитые реголитом фонари и горестно усмехнулся.
Да и черт с вами! Сгодится и так!
Он вставил диск в дископриемник (с пятого или шестого раза, трясло так, мало не казалось), и в рубке зазвучал заводной рок-н-ролл в исполнении Шерри Кроу.
— Немедленно набрать высоту! — сработала аварийная блокировка. — Автоматическая корректировка невозможна!
И он выключил ее.
Оп-па!
Они установили новую штуку, подумал Гас. Ему что-то говорили перед стартом, особо не акцентируя внимания, сказали, что это не пригодится, все сделает компьютер.
Шатл повел себя как норовистая лошадка. Пока астронавт приспосабливался, «селена» «провалилась» недопустимо глубоко.
Корабль оказался так низко над поверхностью, что выскочил за нижнюю границу окружавшего спутник хаоса, и Гас увидел не только остатки перевернутого вертолета, но и людей.
Как по команде ожил ПУСМ.
— К десантированию готов!
Ну и славно. Астронавт нажал кнопку пуска. С шелестом разматывая парашюты, к цели ушла бронированная капсула.
— Точность попадания — пятьдесят метров! Есть приземление!
Шатл продолжал падать, и была опасность, что своей тушей раздавит только что спасенных им людей. Гликенхаус взял как можно круче вверх, и тотчас левой крыло, лишившееся термоизоляции перегрелось и загорелось. В обычных условиях это было невозможно, но спутник успел нахвататься кислорода из земной атмосферы.
Резко упала тяга, и Гас понял, что шатлу не уйти. На короткое время ему удалось зависнуть, и он смог пройти над терпящими бедствие людьми на бреющем. Но уже в следующее секунду Луна властно потянула шатл вниз.
— Внимание, всем кто меня слышит! — передал астронавт на удачу, вдруг кто услышит. — Я майор ВВС США Гас Гликенхаус, пилот шатла «Селена», сбросил спасательный модуль терпящим бедствие на Луне людям. Задание выполнено. Всем кто меня слышит!
Уйти не успеваю. Шатл обречен. Об одном жалею. У меня после Кроу записана обалденная баллада Снау Пэтрол. Уже не успею…
Скорость спутника оказалась столь впечатляюща, что рельеф под шатлом менялся, словно в анимационном фильме, а из-за горизонта стремительно накатывало плато Декарта высотой в 7830 метров. Высота шатла оказалась гораздо ниже.
За секунду до удара Гликенхауз сунул руку в карман и сжал шерстяные перчатки, ему показалось, что он пожимает в прощальном пожатии руку отца.
— Ты умеешь водить эту штуку? — первым делом спросил Флоров у Яны. — Какое совпадение и я тоже.
Прошло всего несколько минут после того, как вынырнувший из мрачной черной тучи ярко-белый нарядный челнок сбросил парашют и исчез за близким горизонтом.
Алик поднялся по откинутой лестнице, открыл люк и взглянул на кабину. Там был монитор (целых три) и уйма клавиатур на гибких приводах.
Алик кончено не собирался сдаваться. Он попробовал бы, рискнул, но что-то говорило ему, что в таких условиях и с такой техникой метод научного тыка не пройдет.
Боже, мы же в храме, сделай что-нибудь, помоги! Взмолился Алик, окидывая взглядом перевернутый ураганом вертолет, вход в пещеру, откуда они с Яной вышли, и откуда кто-то выползал еще!
Не помня себя, он кинулся навстречу. Фигура заковыляла, споткнулась да и растянулась на склоне.
Высоко подпрыгивая, Алик подскочил к нему, осторожно перевернул. Под шлемом мелькнуло незнакомое изможденное лицо, хотя вначале Алик думал, что свершилось чудо, и это кто-то из уцелевших спецназовцев.
— Кто вы? Умеете водить космический корабль?
— Я астронавт, сэр. Конечно, да.
— Астронавт? А вы не видели здесь еще двоих астронавтов? Один из них американец другой русский!
Астронавт грустно усмехнулся:
— А вы не узнали меня, мистер Алик!
— Хенсон! Джим! — не веря себе, произнес Флоров. — Что с вами произошло?
— Долго рассказывать. Вы сказали, что у вас есть корабль?
Он взошел на модуль первым, потому что знал, какое из ложементов принадлежит пилоту. Второй Яна.
Неожиданно пещера нарядно осветилась. На глазах она покрылась сверкающей коркой льда точно хрусталем. Из недр пещеры показался Черный.
— Явился, не запылился! — пробормотал Алик.
Черный чудесно обходился без скафандра и был похож на высохшую мумию.
