Хаук в это время заметил раненого Сигурда.
– Уж не ты ли медведя прибил?
– Ага…
– Ивар, Хаук, давайте Сигурда к костру и перевяжите его. И наших парней зовите, надо разделать – не пропадать же добыче…
Десятник взялся лично обрабатывать рану Сигурда. Осторожно снял с него кожаный доспех, распорол рубаху.
– Ну ты везучий, – заметил Ивар, – рана не такая глубокая. Он тебя всего двумя когтями достал… вот если бы всей лапой дотянулся, было бы хуже…
– Ага, повезло, – кивнул юноша, – жить буду.
– Ну ты везучий… – повторил десятник.
Он тщательно промыл рану, а затем извлек из поясной сумки пучок сушеной травы. На удивление Сигурда, десятник отправил траву себе в рот и принялся пережевывать. Процедура продолжалась несколько минут, а затем Ивар смачно сплюнул себе на ладонь темно-зеленную массу.
– Вот, сейчас приложим, остановим кровь, а потом зашьем.
Десятник скатал из массы шарик, предварительно хорошенько размяв ее в руках. Полученной мазью, словно пластилином, он залепил рану и туго перевязал чистой тряпицей.
– Полежи до утра. Кровь уймется, а посветлу зашьем рану.
– Благодарю, – кивнул Сигурд и устало растянулся на подложенном плаще.
Ивар тут же ушел, впрочем, как и почти все воины. У костра осталось только двое, кажется Хаук и Гисли, да еще девчонка, их провожатая – сжавшись в комочек, сидела подле сосны.
Однако отсутствовали они недолго, и вскоре все дружинники вернулись, неся большие куски мяса, ну и, конечно же, снятую шкуру зверя – главный трофей.
– Если жениться надумаешь, хорошая подстилка будет! – громко обратился к Сигурду хёвдинг.
Викинги заулыбались.
– Да я вроде пока не собираюсь, – вяло ответил юноша.
– Можно и плащ сделать, если для тебя не тяжеловат будет, – заулыбался Асбьёрн. – Тебе решать – твоя добыча.
С этими словами хёвдинг кивнул, и воины, подтащив шкуру медведя, сложили ее к ногам Сигурда.
Больше шуток в его адрес не последовало. Да и все до того произнесенные речи были скорее с нотками зависти, чем истинного сарказма. Еще бы, одолел лесного хозяина. И пусть мишка не слишком крупный оказался, но все же…
Поэтому воины с уважением поглядывали на Сигурда, и первый зажаренный на углях кусок мяса достался именно ему. Запах приготовленной пищи до того возбудил аппетит, что юноша съел мясо и не заметил. А под второй кусок пошел и мед из фляги, который оказался весьма кстати – хорошо.
Насытившись, Сигурд быстро уснул, а дружинники еще долго возились с мясом у костра и вполголоса обсуждали добытый трофей…
Во сне мысли Сигурда блуждали, как в лабиринте, кружа вокруг странного медведя. С чего это вдруг он напал? Ведь рядом находилось три десятка людей – это должно было спугнуть зверя. Ни ответа, ни слабой надежды на ответ во сне ему так и не пришло.
Что-то не так было с этим зверем. Мысль кружила, кружила… стоп! Глаза! Зеленые глаза! А у медведей бывают зеленые глаза? Такие зеленые – нет?! Или – да! Странно…
Проснувшись, Сигурд не помнил ни своего сна, ни своих вопросов, да и дело сейчас было поважнее…
Наутро, как и обещал Ивар, раны стали зашивать. Десятник извлек из сумки тонкую нить, скорее всего это была жила – из положения лежа Сигурд не очень-то и разглядел… Нет, определенно это – жила.
Десятник продел ее в костяную, слегка искривленную иголку.
– Готов? – спросил Ивар.
– Давай, – кивнул Сигурд и плотно сжал зубы.
Сняв повязку и убрав мазь, десятник приступил к операции. Одной рукой он с силой свел концы раны, а второй ловко проколол кожу. Размашистыми движениями Ивар вгонял иголку в плоть, сводя рваные концы вместе. Стегал широко, но надежно, а что до красоты шва, то про это Сигурд не думал. Главное, чтоб не разошелся в пути. А идти он был намерен с ними до конца, ну не возвращаться же, в самом деле, в борг. Считай только что отошли.
Сигурд сжимал зубы, но не проронил ни звука. От напряжения крупные капли пота катились по лбу, заползали в глаза.
– Ну вот – готово, – наконец изрек Ивар, закончив процедуру. – Теперь закроем швы.
Сигурда осторожно усадили и туго забинтовали.
– Пойдешь с нами? – спросил подошедший хёвдинг.
– Да, – устало выдавил юноша, – с вами…
Асбьёрн Весло одобрительно качнул головой.
– До полудня остаемся на месте, – распорядился хёвдинг, – не бросать же тут столько мяса.
Дружинники одобрительно зашумели. Костер вновь жарко запылал, пережигая поленья в угли.
– Жаль бросать шкуру, – устало выдавил Сигурд.
– Что так? – изумился Ивар.
– Не утащу…
– Поможем, – одобрительно подмигнул десятник, – что ж хорошему парню да не помочь, а?
Он обернулся к дружинникам, глазами ища поддержки. Воины тут же отозвались.
– Поможем…
– Мясом нас накормил – конечно, поможем.
– А то…
– Сигурд, я клыки возьму? – вдруг спросил один из молодых.
– Бери, – лениво махнул юноша рукой.
– А когти?
– Нет, ну ты посмотри, – рассмеялся десятник, – нашему юному Магнусу ложку ко рту не подноси, оттяпает вместе с ложкой и руку.
После полудня двинулись в путь. Шли небыстро, и не только из-за раны Сигурда. Местность для заморских гостей была дикая, неизведанная. Девчушка, понуро шагавшая впереди отряда, указывала дорогу до ближайшего поселения чудинов. Сигурд слышал, как хёвдинг расспрашивал ее. Судя по всему, выходило, что, даже не спеша, к вечеру они должны были выйти к Куйвоксе, откуда родом и была их провожатая.
Сигурд шел в конце колонны. Его заботливо освободили от тяжести щита и шлема. Так что из всего оружия на поясе висели только меч и нож. Нож, кстати, извлекли из пасти убитого им медведя и вернули владельцу. Обидно было бы потерять – хороший нож. Юноша осторожно приступал на правую ногу, дабы не беспокоить рану и свеженаложенные швы. Он больше налегал на левую, и со стороны казалось, ну прихрамывает боец немного – не беда.
Темнело. Октябрьское солнце устремилось вниз. Набежали плотные тучи, и мелкий дождик стал мочить лес.
Их приметили раньше, чем они ожидали. Трое быстроногих парней вынырнули из оврага, увидели незваных гостей и, побросав лукошки, стремглав унеслись в сторону. Их тоже заметили, но погони не учинили – зачем?
– Кажется, близко, – заметил шедший рядом с Сигурдом воин.
Через несколько метров отряд вышел на широкую тропу. Сомнений не оставалось, она должна была точнехонько привести их в Куйвоксу. Держась этой дороги, примерно через полчаса дружинники ярла[3] Атли Косого вышли к поселку. Куйвокса оказалась небольшой деревенькой, дворов в двадцать, не больше. Местами ветхая, покосившаяся ограда, высотой всего в человеческий рост, не производила впечатления надежной защиты, скорее могла предохранить от дикого зверя, нежели от человека. Так подумалось Сигурду, когда он увидел поселение чудинов. Три десятка крепких воинов могли запросто прорваться через эту, с позволения сказать, преграду.
