Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы

предлагал «публичное его разрушение» (Рождественский С. В. Исторический обзор… С. 118). Решающим фактором в последовавшем обсуждении стало нежелание Александра I идти на такой серьезный шаг – император сказал: «Зачем разрушать, можно исправить». Этот сюжет широко освещен в историографии, см., например: Петров Ф. А. Формирование системы университетского образования в России. Т. 2. С. 492–495 и др.

1147

Сборник постановлений… Т. 1. С. 1360.

1148

Там же. С. 1361.

1149

Диссон Ю. А. Указ. соч. С. 142.

1150

Андреев А. Ю. Московский университет… С. 210–211.

1151

Примеры аттестатов приведены в кн.: Андреев А. Ю. Указ. соч. С. 250. Заметим, что в аттестатах многих дворян фигурировали лекции профессоров трех факультетов – физико-математического, словесного и нравственно-политического. Это отражало, во-первых, общий энциклопедический характер учебы юных дворян начала XIX в., а во- вторых, что, не собираясь сдавать экзамены на степень кандидата, им не требовалось прикреплять себя к определенному факультету. Именно этим объясняется разнобой в биографиях А. С. Грибоедова, П. Я. Чаадаева, H. М. Муравьева, И. Д. Якушкина и др. относительно факультета, на котором они учились в Московском университете. На самом деле такая постановка вопроса для своекоштных студентов-дворян 1800-х – первой половины 1810-х гг. лишена смысла. Ср. также: Дмитриев М. А. Главы из воспоминаний моей жизни. М., 1998. С. 111.

1152

Формально только к таким студентам в начале XIX в. и можно применять термин «окончили университет», относительно же всех остальных, которые выходили из университета с аттестатом о прослушанных лекциях, следует говорить, что они «учились в университете».

1153

ПСЗ. Т. 36. № 27646. Например, в 1829 г. в Московском университете для получения степени кандидата требовалось набрать не менее 33 баллов, действительного студента – не менее 23 баллов. В случае неудачи разрешалось, согласно «Правилам», сдавать выпускные экзамены повторно, до трех раз — Насонкина Л. И. Московский университет после восстания декабристов. М., 1972. С. 29.

1154

Эта тема сквозной нитью проходит через многие студенческие воспоминания того времени. Ср., например, слова известного поэта и сановника начала XIX в. И. И. Дмитриева, обращенные к мемуаристу, которого в 1831 г. зачисляли в студенты «по протекции», без надлежащей подготовки: «Сожалею, что вы поступаете в университет не для научной цели, а единственно для того, чтобы получить диплом – этот пергамент, дающий известные, исключительные права» — Вистенгоф П. Ф. Лермонтов в Московском университете (из моих воспоминаний) // Московский университет в воспоминаниях современников. С. 175.

1155

Уставом 1804 г. контроль был предусмотрен только за учебой казеннокоштных студентов, для чего установлена должность инспектора, надзор которого не касался своекоштных студентов (§§ 115–119).

1156

Петров Ф. А. Указ. соч. Т. 1. С. 280.

1157

Уже в 1820 – начале 1830-х гг. слово «курс» начало обозначать и студентов, совместно слушающих предписанные лекции. Так, К. С. Аксаков вспоминал о формировании «курсового самосознания»: «В мое время полный университетский курс состоял только из трех лет, или из трех курсов… На первом курсе словесного отделения было нас человек 20–30. В назначенный день собрались мы в аудиторию, находившуюся в правом боковом здании старого университета, и увидали друг друга в первый раз… Тут молча почувствовалось, что мы товарищи, – чувство для меня новое». Далее, противопоставляя свой курс другим, он дает им нумерацию – такую же, какая употребляется и сегодня: «…Курс наш был не замечателен личностями… Еще будучи на первом курсе, познакомился я через Дмитрия Топорнина со Станкевичем, бывшим на втором курсе». – Аксаков К. С. Воспоминания студентства 1832–1835 // Московский университет в воспоминаниях современников. С. 182, 187.

1158

ЦИАМ. Ф. 459. Он. 1. Ед. хр. 3133. Л. 5–5 об.

1159

ЦИАМ. Ф. 459. On. 1. Ед. хр. 3133. Л. 4 об.

1160

Мурзакевич H. Н. В Московском университете, 1825 // Московский университет в воспоминаниях современников. С. 90.

1161

Свербеев Д. Н. Из воспоминаний // Там же. С. 64.

1162

Галахов А. Д. Записки человека. М., 1999. С. 73. 

1163

Свербеев Д. Н. Указ. соч. // Московский университет в воспоминаниях современников. С. 79.

1164

Прямым следствием этого явилось поступление Лермонтова, мечтавшего о литературной карьере и не питавшего ранее склонности к военной службе, в школу гвардейских подпрапорщиков, что предопределило дальнейший жизненный путь поэта – Миллер Ц. Г. Москва и Лермонтов. М., 1999. С. 214–217.

1165

Вистенгоф П. Ф. Указ. соч. // Московский университет в воспоминаниях современников. С. 181. О своем столкновении с Голохвастовым на экзамене вспоминал и К. С. Аксаков (Там же. С. 199).

1166

ЦИАМ. Ф. 418. Он. 3. Ед. хр. 215. Л. 1–2.

1167

ОПИ ГИМ. Ф. 17. On. 1. Ед. хр. 44. Л. 123.

1168

Во второй четверти XIX в. этот поток вырос, и уже к середине века более половины его университетских профессоров были подготовлены в самом Дерпте, однако количество ученых, прибывавших из Германии, все равно оставалось значительным – История Тартуского университета. 1632–1982 / Под ред. проф. К. Сийливаска. Таллин, 1982. С. 74.

1169

Среди них следует назвать профессора хирургии Н. И. Пирогова (1836–1847), а также профессоров первоначально экстраординарной кафедры русского языка и литературы: Г. А. Глинку (1803–1810), А. С. Кайсарова (1810–1812), А. Ф. Воейкова (1814–1820), В. М. Перевощикова (1820–1830).

1170

ОПИ ГИМ. Ф. 17. On. 1. Ед. хр. 44. Л. 124.

1171

История Тартуского университета. С. 74, 81.

1172

Tamul V. Das Professoreninstitut und der Anteil der Universitat Dorpat/Tartu an den russisch-deutschen Wissenschaftskontakten im ersten Drittel des 19. Jahrhunderts // Zeitschriftfur Ostforschung. 41. Jahrgang. 1992. Heft 4. S. 527.

1173

Poschmann G. F. Uber den Einflu? der abendlandischen Kultur auf Ru?land bei Gelegenheit der Eroffnung der Dorpatischen Universitat. Dorpat, 1802. S. 4.

1174

Петров Ф. А. Указ. соч. T. 1. С. 233. Интересно, что Эверс в начале 1820-х гг. предлагал пригласить на кафедру истории в Дерптский университет молодого Леопольда фон Ранке, но попечитель К. фон Ливен не согласился, поскольку религиозные взгляды Ранке не соответствовали пиетистскому направлению, которому сочувствовал Ливен. – Мартинсон Э. Э. История основания Тартуского (бывшего Дерптского-Юрьевского) университета. Л., 1954. С. 151.

1175

История Тартуского университета. С. 74; Петров Ф. А. Указ. соч. Т. 4. Ч. 1. С. 70, 389.

1176

Подробнее см.: Мартинсон Э. Э. Исторические связи Тартуского (бывшего Юрьевского) университета с русской наукой. Таллин, 1951.

1177

Петухов Е. В. Императорский Юрьевский, бывший Дерптский университет за сто лет его существования. 1802–1902. Т. 1. Юрьев, 1902. С. 321–322.

1178

См.: Тамул В. «Профессора есть достойные…» (Профессорский институт в 1828– 38 гг.) // Таллинн. 1991. № 1. С. 119–130; Tamul V. Das Professoreninstitut und der Anteil der Universitat Dorpat / Tartu an den russisch-deutschen Wissenschaftskontakten... S. 525—542.

1179

Иванов А. E. Указ. соч. С. 72.

1180

Иконников В. С. Русские университеты в связи с ходом общественного образования // Вестник Европы. 1876. № 11. С. 87.

1181

Сборник постановлений по министерству народного просвещения. СПб., 1875. Т. 2. Отд. 1. С. 96.

1182