кто именно и кого моет. Из-за кустов появились остальные члены команды, ведущие в поводу удивительно грязных лошадей. Мрачные суровые выражения мужских лиц заставили меня напрячься. Предчувствие меня не обмануло.
- Это кто додумался сделать? - угрожающе поинтересовался командор, разворачивая свою лошадь боком.
Жеребец протестующе заржал, сетуя на грубое обращение. Если бы меня сначала протащили через пространственный переход, потом полдня тащили через болота по кочкам, а потом оставили грязную, замерзшую на забытом богом острове, где и поесть толком нечего, кроме мха и режущей губы осоки, я бы тоже сильно огорчалась по этому поводу. Яшка на болоте вырос, к тому же отличался поразительной всеядностью. Плюс получил ведро овса. А про болотную воду и говорить нечего. Приличная лошадь и пить не станет.
- Ну грязная лошадь, и что? Чего так расстраиваться-то? У нас есть щетки, шампунь и сколько угодно горячей воды. Вполне реально привести в порядок хоть табун, - заметила я, любуясь блестящим Яшкой.
Яшка не остался в долгу и нежно лизнул мою щеку раздвоенным языком.
- Извините, что прерываю вашу идиллию, но полюбуйтесь, как кто-то разукрасил моего коня,- дрожащим от гнева голосом сказал командор.
Грязный бок лошади в некоторых местах был отмыт дочиста и приобрел первоначальный соловый цвет. Кому понадобилось мыть лошадь местами? Когда схлынуло первое недоумение, чистые пятна перестали казаться хаотичными, а сложились в определенный порядок. Это же буквы! А буквы сложились в слова: «Помой меня, я вся чешуся!»
- Обалдеть! - выдавила я, рыдая от смеха. - У кого-то оригинальное чувство юмора.
- Вот-вот, - угрожающе процедил Третьяков.- А тебе не хотелось бы узнать, что именно я сделаю, когда обнаружу этого оригинала?
Смотрел командор почему-то на меня. Минуточку. А я-то тут причем? Я всю ночь проспала сном младенца и лунатизмом не страдаю.
- Нет. Не очень,- задрала подбородок я.- А лошадь надо содержать в чистоте. И кормить тоже.
- Согласен. Но заявлять о своем мнении таким способом все-таки не стоит, - с нажимом сказал командор.
Нет, у мужика точно паранойя. Что за нелепые подозрения? Получается, у кого синяк под глазом - это я, и микробная зараза - тоже я.
- На что это ты намекаешь, Третьяков? - вкрадчиво поинтересовалась я.- Если я под подозрением, то так прямо и скажи.
Командор усмехнулся. Нагленько так. С намеком.
- А я всех подозреваю. Включая кота.
- Ваську? - откровенно удивилась я. - Ну ты, блин, даешь! Может, еще жаб приплетешь?
- Нет. Жабы не подойдут,- захихикал Филипп.- Они неграмотные.
- А ты у них спрашивал? - поинтересовался кот.
Глядя на наши бурные препирательства, Макс ржал, обнимаясь с Волчком и похлопывая зверя по спине. Волк принимал эмоции целителя с видом тоскливой обреченности. В общем, полный абзац.
В путь двинулись ближе к полудню. Пока следопыт с командором драили своих коней, Васька успел скормить несчастным по ведру овса, напоить чистой водой и с умилением наблюдал за хрупающими овсом животными. Глядя на кота, я вдруг отчетливо осознала, что он не просто так мечтает о домике в деревне. Боюсь, его голубая мечта аукнется мне грандиозным подворьем с курами, утками, вечно гогочущими гусями, коровой и поросятами. Нет. Я ничего против животных не имею. Но заботиться о такой ораве выше моих сил.
Едва почуяв под ногами шаткие болотные кочки, лошади встали как вкопанные. Как ни старались командор со следопытом воодушевить животных своим примером, дело с мертвой точки не сдвинулось. В довершение всего конь Филиппа вообще лег на живот, с явным намерением остаться здесь на поселение.
- Ну мы едем или как? - ехидно поинтересовалась я, глядя сверху на бесплодные потуги мужчин.
Филипп зло зыркнул в мою сторону.
- Сама попробуй,- злобно предложил он.
Вообще-то идея у меня была. Только вряд ли ход моих мыслей понравится истребителям, а уж самим лошадям и подавно.
- Могу помочь, но за последствия не ручаюсь.
Командор с Филиппом переглянулись с видом приговоренных к смертной казни, которым уже все равно: повесят их или голову отрубят.
- Ладно, Загнибеда. Если тебе удастся сдвинуть этих упрямых ишаков с места, буду благодарен при любых последствиях, - обреченно вздохнул Третьяков.
Это он погорячился. Можно сказать, хватил не подумавши. С другой стороны, ему простительно, он слишком мало со мной знаком и о последствиях не задумывается. А они могут быть ужасны. Я ласково потрепала Яшку по холке:
- Пугни-ка их.
Яшка словно того и ждал. В хищном оскале клацнули клыки и почти вцепились в круп, но лошадь Филиппа оказалась шустрее, она испуганно заржала и умчалась по кочкам, как перепуганная охотниками лань. Вторая лошадь не стала дожидаться, когда Яшкина внимание переключится на ее филейную часть, нервно взбрыкнула и последовала за товаркой. Третьякова протащило за ней несколько метров. На его счастье, повод не выдержал нагрузки и лопнул, оставив обалдевшего от такого исхода командора, лежать в болотной грязи. А Филиппу не повезло. Он додумался предварительно намотать поводья на руку, они оказались крепкими, и мужчину унесло, как консервную банку, привязанную к бамперу автомобиля.
Командор медленно поднялся на ноги, грязь стекала с одежды мутным потоком, выражение его глаз не предвещало ничего хорошего.
- Ну, Загнибеда... - многообещающе прошипел он.
Я поняла, что сейчас меня станут бить, возможно, даже ногами. Но между нами вклинился Васька:
- Она же предупреждала.
Третьяков моргнул.
- Предупреждала или нет? - гнул свое кот.
- Ну предупреждала.
- Тогда чего злишься? Лошадей сдвинули с места? Да. А раз так - получите, распишитесь.
Обозленный командор побагровел от гнева. Я невольно попятилась, прикидывая пути к отступлению. Если я успею вскочить в седло - не догонит. Яшка ощерился. Внутри выжидательно напрягся Ахурамариэль.
«Ага», - печально вздохнула я.
«Да я не хотела. Оно само как-то получилось».
Я насупилась. Дожили. Даже собственный меч против меня.
- А давайте будем искать Филиппа, - предложил Максим.
Мысль, между прочим, очень здравая, и нам с командором стало стыдно. Вместо того чтобы спешить на помощь попавшему в беду товарищу, мы ругаемся. Я села в седло. Макс забрался на Волчка, Васька прыжком взгромоздился мне на плечи. Один командор остался не у дел, и я, подумав, пустила его в седло позади себя. Яшка недовольно фыркнул, слегка приседая на задние ноги, примеряясь к возросшему более чем вдвое весу, но выровнялся и с укоризной посмотрел на меня.
- Не злись. - Я погладила морду коня. - Так надо. Это ненадолго. Найдем лошадей, и тебе станет легче.
Командор скептически хмыкнул в мой затылок. Я взяла обрывок повода и свесилась с седла, давая возможность волку хорошенько обнюхать предмет и запомнить запах. Волчок махнул хвостом и чихнул, выражая полную готовность к действиям.
- Ищи, Волчок! - скомандовала я, и он стартовал, словно расправившаяся пружина.
Не ожидавший такого старта Макс едва не оказался в болоте, но вовремя ухватился за шерсть и усидел. Яшка стартовал вторым мощными прыжками, от которых ветер свистел в ушах и грязь вперемешку с осокой, и испуганными лягушками летела из-под копыт. Филиппа нашли быстро. Он сидел на одной из кочек и пытался отжать от грязи штаны. Лошадь щипала осоку на соседней кочке. Другая погрузилась в трясину целиком, торчала только морда с печальными, полными обреченного ужаса глазами.
- Допрыгался, дурачок? - с нежностью в голосе вопросил Третьяков.
Он вскинул руку, и лошадь стала тяжело выпутываться из грязной жижи. Трясина отдавала животное неохотно, словно цепляясь за свою добычу, бисеринки пота проявились над верхней губой командора, он сделал последнее усилие, конь взмет вверх, а затем плавно перенесся на соседнюю кочку.
- Ну что? - с нажимом поинтересовался Филипп, натягивая мокрые и грязные штаны.- Сейчас ее придушим или подождем?
- Ладно, народный мститель. Она ведь предупреждала, что за последствия не отвечает, - заступился за меня командор.
От неожиданности я чуть не шлепнулась с Яшки. Он за меня заступился? Быть снегу в августе.
- Она это спланировала, - нахмурился Филипп.
- Но лошади сдвинулись с места.
Логично. С этим не поспоришь. Мы двинулись дальше. Кто верхом, кто пешком. Тяжело идти по болоту, где любая кочка может оказаться замаскированным тинником. Я положилась на чутье Яшки. Он ловко перепрыгивал с кочки на кочку, следом прыгал Волчок, остальным было тяжелее. Лошади то рвались вперед сломя голову, не разбирая дороги, то останавливались как вкопанные, и ребятам приходилось прилагать массу усилий, чтобы уговорить животных сдвинуться с места. Вторую ночь провели также на болоте, но на гораздо меньшем островке. К концу следующего дня, когда солнце неумолимо клонилось к горизонту, а надежда найти более-менее приличный ночлег таяла быстрее, чем лед в стакане с теплой водой, уставшие лошади встрепенулись и ринулись вперед, сшибая мужчин с ног. Командор и следопыт буквально выехали на берег на груди собственных скакунов.
- Земля!!! - дружно завопили все.
Должно быть, так радовались суше моряки парусников, бороздивших океан столетия назад, не видевшие земли долгими месяцами.
На ночлег устроились как обычно. Васька поставил палатку, игнорируя все попытки помочь в этом нелегком деле, приготовил ужин. Мужчины стреножили лошадей и отпустили их пастись на более сочной растительности. Животные накинулись на траву с жадностью, разве что с корнем не вырывали. Я отпустила Яшку с Волчком и отправилась в душ. Словом, все как обычно.
Утро разбудило меня яркими лучами и недовольным голосом командора:
- Загнибеда, ты всерьез решила проспать до обеда?
Я сладко потянулась и с удивлением уставилась на Третьякова:
- Командор, а что вы делаете в моей спальне? И где Васька?
- И тебе доброе утро, Виктория! Откуда я могу знать, где ошивается твой кошак? Он мне не докладывал.
Да, ехидства мужику не занимать. Быстрей бы уж год прошел. Распределят в Новые Усадьбы, будем жить в домике, летать с Вериокой друг к другу в гости, собирать грибы и варить зелья. Благодать!
- У тебя пять минут на все про все. Потом двигаемся в путь. С тобой или без тебя, с котом или без, но мы выезжаем через пять минут. Я понятно объяснил?
Я обреченно кивнула. Куда уж понятней. Гляди, как твердая земля придает народу уверенности! Как по болоту, так без меня и шагу ступить не мог, а стоило встать на твердую землю,
