соратников. Стократ хуже — отправлять их на верную смерть, когда подступит час жестокой нужды. Спрошу тебя в последний раз: станешь ли ты Охотником, зная о тяготах этих, наихудших меж всеми иными?
— Готов!
— Тогда в ознаменование решения возьми этот Знак, брат Ложка. Да будет воля твоя крепкой, жизнь — честной, а смерть — достойной.
— Принимаю, брат Железноступ. И не отступлю от своего решения.
— Это клятва? — спрашивает Сайл в нарушение ритуала.
— Нет, — отвечаю. Слабо улыбаюсь.
А потом повторяю:
— Нет. Просто обещание.
В ответной улыбке — гордость. Стоящие живым кругом Охотники вскидывают к небу руки с факелами, и я гляжу вверх, в чужое небо.
Которое впервые кажется мне не таким уж чужим.
Глоссарий
В рамках проекта 'Мечтатель' особых изысков не будет. В отличие от миров с более развитыми магическими системами, здесь 'магия', 'колдовство', 'волшебство', 'чародейство' с синонимами и производными, вроде 'кудесить', считаются именно синонимами. (Хотя у взятых отдельно магов могут наблюдаться зачатки собственных систем названий и ГГ, конечно, со временем усовершенствует свою, складывающуюся помалу систему терминов — я предупредил!). Более или менее чётко оппозиционируются только различия по этическим критериям: одно дело заклинать, а другое — проклинать. (При этом проклятие может быть физическим, отражаться на телесном или душевном здоровье жертвы, корёжить ей судьбу или удачу — всё равно для этого разнообразия применяется одно слово).
Жертва проклятия зовётся проклятой — без кавычек.
Что характерно, для наложения стихийных проклятий не обязательно быть посвящённым магом. Накладываемые примерно по той же схеме стихийные заклятия — вещь более редкая и при этом осуждаемая. (Можете сами прикинуть поледствия стихийно наложенного на себя обета 'я всегда буду любить только тебя и никогда тебя не оставлю!').
Особую группу заклятий составляют бытовые ритуалы, вроде помолвок, свадеб, разводов, имянаречения младенцев, публичных обетов и пр. Необходимым и достаточным условием их действенности считается присутствие свидетелей, причём желательно в большом числе; тайная помолвка с парой свидетелей вполне 'перебивается' официальным обрядом, о котором известно десяткам людей. Правда, если в тайный обряд вложено искреннее чувство, он может стать тем изъяном, который со временем исказит официальный или даже полностью отменит его.
Усилить бытовые ритуалы до уровня, на котором и хороший маг бессилен повлиять на результат, способно воззвание к разного рода незримым материям: от памяти предков, чистых стихий и языческих божеств до Высочайшего и Пресветлого включительно. (Имеется в виду именно воззвание, когда нечто внешнее не просто берётся в свидетели наряду с людьми, а становится ещё одним субъектом действа. Используются уже не формулы типа 'да узрит небо совершающееся, как зрят его собравшиеся здесь добрые люди', а такие, как 'да одарит своей силой и благословением сие дитя /имя Силы/' или 'пусть же чистый огонь покарает нас, если /условие/'). Однако такие усиленные ритуалы — как правило, прерогатива власть имущих, да и ими усиленные формы используются неохотно. В том числе из-за того, что ошибку или намеренно привнесённый дефект в таком ритуале исправить почти невозможно. Только немногие события — к примеру, помазание на царство — сопровождаются усилением в обязательном порядке.
ГГ автоматически применяет термины 'неделя, месяц, год' и более мелкие, но это не значит, что таковые полностью соответствуют земным.
Для начала, самого термина 'месяц' в языках местных жителей нет — за неимением луны, хотя бы маленькой. Местный 'месяц' буквально переводится как 'третья доля'; он состоит из трёх девятидневных 'недель'. При этом девятый день свят и используется для отдыха; также почитаем день третий, но выходным он является лишь для тех, кто может себе это позволить. Сезон складывается из трёх 'месяцев', то есть из девяти раз по девять дней. Вот правда, сезонов в году всё-таки четыре, а не три. Длительность года — почти точно 341 день; семнадцать 'лишних' дней распределяются так: в конце каждого из дюжины месяцев добавляется один 'пустой' день, кои посвящаются отдыху, совершению святых дел, отдаче долгов — одним словом, подведению итогов; в конце первого месяца весны 'пустых' дней не один, а шесть. И этот длинный промежуток, приходящийся на весеннее равноденствие — праздник Обновления, местный Новый Год.
О мелочах. Сутки делятся на восемнадцать часов, час — на восемьдесят одну минуту, минута — на восемьдесят одну секунду. Да, число девять рулит. Однако поскольку вся эта система на повествование особо не влияет, я решил оставить в тексте только самый минимум заморочек с периодами времени.
Нельзя сказать, что Охотники стараются подвести серьёзную теоретическую базу под то, с чем они имеют дело. Их подход отличается скорее практичностью, чем академизмом — и это при том, что с академическим подходом в человеческих землях вообще туго. Однако же некоторые зачатки классификации в теоретической части того, чему Охотники обучают неофитов гильдии, имеются. В самом общем виде всё, что можно встретить на территории отрешённых земель, ими делится на безопасное, условно опасное и опасное. Например, обычная растительность безопасна, обычные животные (ядовитые змеи или там волки) — условно опасны, а вот изменённые магией животные и блуждающие магические проявления — опасны безусловно.
В общем, логика тут есть: ведь та же обычная змея отнюдь не всегда укусит прошедшего мимо человека, тогда как порождение отрешённых земель, пропитанное тамошней магией, отнюдь не поленится, почуяв человека, вылезти из убежища. И напасть, невзирая на разницу в силах, как будто первое, что выжигает магия в химерах — это инстинкт самосохранения. С одной стороны, это большой плюс: Охотникам редко требуется специально выискивать всякую мерзость, что, расплодясь, могла бы полезть за пределы отрешённых земель. Ну а с другой — постоянное ожидание атаки никому настроения не поднимает.
Кстати, стационарные угрозы здоровью и жизни тоже относят к условно опасным вещам. Чаще всего. Что логично: надо быть идиотом, чтобы полезть туда, где жарко. Хотя 'зыбучие могильники' относятся к исключениям из данного правила: во-первых, они сами могут менять свои границы, правда, довольно медленно, а во-вторых, лезущая оттуда нежить стационарностью не отличается. Увы, обезвредить 'зыбучий могильник' без магии невозможно.
Все опасности, поджидающие Охотников, делятся на три типа. Говоря условно — это флора, фауна и чисто магические феномены. Справиться с последними тяжелее всего (конечно, если сам Охотник не владеет магией), хотя пытливый человеческий ум и тут придумал кое-что полезное.
Опасная флора — это, прежде всего,
'ползуны' и 'шатуны' — растительность, из-за воздействия магии получившая способность к передвижению. 'Шатуны' — это, считай, те же дендроиды: (медленно) ходячие деревья и кусты. А вот 'ползуны' — либо какие-нибудь стелющиеся растения, либо мхи, либо травы. Как правило, класс опасности у этой пакости невысок, однако вовремя не уничтоженная флора, подкормившись и разросшись, может эволюционировать в
'мерцающие поля' — и вот тогда становится по-настоящему опасна. Подвидов 'мерцающих полей' довольно много, и очень хорошо, что в Сумеречных Землях их фактически не бывает: там слишком низок магический фон, что закрывает хищной флоре возможность эволюции. А вот в Черноземелье 'мерцающие поля' могут оформиться с нуля чуть ли не за пару недель.
