— В чем дело, Поп?
— Мои псы устали. Они не смогут дольше работать в такой жаре.
— Поп, ты получишь из казны штата по семьдесят пять центов за каждый час работы, но пока я не скажу, никуда не уйдешь.
Черт! Эрл и сам хотел уехать. Кое-что нужно проверить. Может быть, удастся переговорить со знакомым негром, владельцем бильярдной в западном районе Блу-Ай. И еще один вопрос можно было бы уточнить. Однако автобус с Джимми прибудет только через три часа.
— Давайте-ка прочешем лес ярдов на сто! — крикнул Суэггер. — Смотри в оба, ребята.
В ответ на решение Суэггера Джед Поузи сплюнул в пыль, но встретиться с ним взглядом не осмелился. Старик резко рванул за поводок с тремя псами, и маленькая группа направилась в лес.
Пробираться меж деревьев оказалось нелегко; лес будто противился пришельцам. Склон становился круче, ноги заплетались, путаясь в колючих кустах; сквозь сосняк не протоптано ни единой тропинки. Вместо ожидаемой прохлады в сумраке леса было душно и жарко. Темноту прорезали косые лучи солнца. Пот разъедал Эрлу глаза.
— Проклятье! — раздраженно вскричал Джед Поузи, в очередной раз споткнувшись о колючий куст. — Ну и пикничок, Эрл. Разве эта работа для белого человека. Пусть негры тебе прокладывают дорогу через это дерьмо.
С подобным замечанием даже Эрл не мог не согласиться. Бессмысленная трата сил и времени. Уже за десять шагов ничего не разглядеть — пыль столбом.
— Ладно, — произнес Эрл, смирившись с поражением. — Давай выбираться отсюда.
— Мистер Эрл? — раздался голос Попа.
— Мы уходим, Поп. Там ничего нет.
— Мистер Эрл. Молли нашел что-то.
Эрл устремил взгляд в его сторону. Два пса помоложе лежали на земле, опустив головы на глинистую почву; их влажные розовые языки безжизненно вывалились из полураскрытых пастей. Они дышали тяжело, раздосадованные своей неудачей. Молли, напротив, сидел неподвижно, с высоко поднятой головой; взгляд вопросительно-спокойный. И вдруг пес завыл, протяжно, гортанно, с характерной осмысленной интонацией. Этот чисто животный звук исходил, казалось, не из горла, а потом вскочил, завертелся на месте, энергично завиляв хвостом, и, остановившись, носом указал на свою находку.
— Он нашел ее, мистер Эрл, — сказал Поп. — Она здесь.
— Проклятье, — кричал Джимми Пай. — Черт побери, парень, покрути ручку-то! Терпеть не могу тишины!
Длинные светлые волосы Джимми, уложенные с помощью геля «Брилкрим», золотом сверкали в лучах яркого солнца, подчеркивая красоту изящных черт его лица.
Толстые пальцы Буба крутили ручку приемника, но отголоски музыки, которую якобы слышал Джимми, окончательно растворились в эфире.
— Дж-Дж-Джимми. Не могу н-н-н-найти…
— Давай, давай, парень. Продолжай, черт побери, ну, скажи.
Но у Буба ничего не получалось. Слово застряло где-то между мозгами и языком, запуталось в паутине раздражения и тщетных усилий. Проклятье, когда он научится разговаривать, как настоящий мужчина?
Буб, полноватый медлительный юноша девятнадцати лет, одно время работал подмастерьем плотника в строительной компании «Уилтонз констракшн», которая находилась в Блу-Ай, но, поскольку он так и не освоил ремесло, его уволили. Перед своим двоюродным братом, который был старше, Буб благоговел, с малых лет восхищался им, ведь Джимми считался лучшим защитником из всех, кто когда-либо жил в Полк-Каунти: за год до окончания школы его рейтинг составлял 368, он мог бы играть в младшей лиге или в команде Арканзасского университета, если бы не угодил за решетку.
То, что испытывал Буб по отношению к Джимми теперь, было больше, чем благоговейный трепет: наверное, он любил брата. Казалось, даже воздух пропитан обаянием Джимми; он распространял вокруг себя уверенность, одним своим присутствием разрушал все преграды.
— Крути, парень! — вопил Джимми с ликованием на лице. — Найди хорошую музыку. Только не негритянское вытье. И не деревенскую дребедень. Нет, сэр, я хочу послушать рок-н-ролл, желаю услышать «Рок круглые сутки» в исполнении Билла Хейли и его чертовых «Комет».
Буб сосредоточенно крутил ручку приемника, пытаясь найти мощные радиостанции Мемфиса или Сент-Луиса, но боги почему-то отказывались помочь, и из динамика выплескивалась, причем громко, без помех, как раз та самая «дребедень», которая не нравилась Джимми: радиостанция Литл-Рока передавала «КУИН», Тексаркана потчевала слушателей лучезарной музыкой негритянской группы «КГОД». Но Джимми не сердился. Забавляясь борьбой Буба с радиоприемником, он время от времени похлопывал его по плечу.
За рулем сидел Джимми. Где, черт бы его побрал, он раздобыл автомобиль? Буба переполняла любовь к брату, когда он прибыл к воротам тюрьмы Форт-Смита, расположенной в западной части города, поэтому у него и мысли не возникло спросить про машину, а Джимми не стал ничего объяснять. А автомобиль красивый — блестящий элегантный «фэрлейн», новенький, будто только что выехал из демонстрационного павильона, с автоматической коробкой передач и, конечно же, с откидывающимся верхом. Джимми вел машину, как Бог. Он несся по Роджерс-авеню, обгоняя другие автомобили, весело сигналил, с уверенностью кинозвезды зазывно махал рукой молоденьким девушкам.
Те неизменно махали ему в ответ, и это смущало Буба. Джимми был женатый человек. Он состоял в браке с Эди Уайт, дочерью вдовы Джеффа Уайта, а она считалась первой красавицей. И охота Джимми флиртовать с незнакомками? Ведь все так замечательно устроено. Мистер Эрл нашел Джимми работу на лесопилке в Нанли; Джимми с Эди будут жить в коттедже на окраине города, на скотоводческой ферме, хозяин которой, Рэнс Лонгэкр, не так давно умер. Мисс Конни Лонгэкр, вдова Рэнса, обещала не брать с них денег за проживание, если Джимми будет помогать перегонять скот. Джимми тем временем научится ремеслу на лесопилке. Может быть, даже выбьется в управляющие. Все так хотят, чтобы у него получилось.
— Посмотри на тех девчонок, — говорил Джимми, обгоняя микроавтобус «Понтиак». Четыре миловидные светловолосые девушки, по виду — настоящие капитанши болельщиков, улыбнулись, услышав возглас Джимми: — Эй, красотки, хотите мороженого?
Девушки рассмеялись, понимая, что Джимми, такой симпатичный и шумный парень, не имел в виду ничего дурного. Тут Буб заметил, что их автомобиль заехал за разделительную линию и прямо на них надвигается грузовик.
— Дж-дж-дж-дж…
— Слушай, поехали в кино, в «Скай-Вью», например, на «Соблазнительную девушку»! — вопил Джимми.
Грузовик…
Водитель грузовика засигналил.
Девушки закричали.
Джимми расхохотался.
— Дж-дж-дж-дж…
Джимми одним движением кисти крутанул руль, нажав ногой на педаль акселератора, и с мастерством настоящего гонщика втиснул машину в крошечное пространство между микроавтобусом, едущим справа, и грузовиком, несущимся навстречу с пронзительным ревом и громыханием.
— Ууууууу! — напевал Джимми. — Я — свободный человек, черт возьми.
На следующем повороте он резко свернул влево, выбросив из-под колес фонтан гравия, и поехал вновь к центру города.
— Найди мне музыку, Буб Пай, старый ты пес.
Буб уловил знакомый ритмичный мотив, как раз то, что просил брат.
— Черномазый поет, — заметил Джимми.
— Н-н-н-н-нет, — наконец-то выговорил Буб. — Это белый. Просто у него голос, как у негра.
