сталкивались в сражениях, в море флоты уничтожались друг другом. Человек против человека, маг против мага.
На Южном материке были построены огромные крепости, опоясавшие континент; их орудия наполняемые энергией реакторов топили и сбивали любые объекты, направлявшиеся на материк, если у него не было ответчика «свой – чужой». Управлялись они искусственным интеллектом, который не знал жалости. Разработанные на пересечении генетики и колдовства существа, десантировались на Северный материк с целью уничтожения населения. В своём безумстве южане начали использование бактериологического и химического оружия, вплотную готовились к началу ядерной войны.
Но тут вмешался непредвиденный фактор: основные ингредиенты для атомного оружия были у Севера. Узнав о создании атомных зарядов, северяне, напрягая последние силы, успели раньше. Удар ядерными ракетами уничтожил жизнь на южном материке. Однако досталось и северу – все промышленные центры и крупнейшие города лежали в руинах. Начался новый ледниковый период.
В ходе последнего сражения были уничтожены все родственники, носившие кровь прошлых Императоров. Страна погрязла в анархии, голод и нищета преследовали народ. Разграбив все запасы, люди превратились в мародёров. Армии погибла в войне, а сил полиции для восстановления порядка не хватало. Сначала беснующаяся толпа уничтожила учёных, которых обвинили во всех бедах, потом решили уничтожить магов. Правда, не учли, что за время войны не осталось магов мирной направленности, все они стали военными универсалами. Маги выстояли, а остальные на долго запомнили, что их трогать нельзя. Опасно… смертельно опасно.
На долгих двести лет новый ледниковый период сковал чуть живую цивилизацию. Народы жили между ледяным севером и заполненным изменёнными чудовищами югом материка. Но и это тяжёлое время прошло. В последовавшие за этим сто лет человечество вновь начало исследование своего континента. Откатившись со времени Второй империи на уровень средневековья, люди вновь начали подъём к вершинам цивилизации. Снова и снова проходили года, росли и образовывались новые государства. Появились новые исследователи, учёные. С трудом отвоёвывая пространство у изменённой природы, люди двигались вперёд.
Большинство научных знаний оказались утеряны, но местные Ломоносовы упорно продвигались вперёд. Магическое искусство на фоне науки не пострадало, но перестало эволюционировать. Маги, в отличие от простых людей, объединились сразу после Смуты. Это позволило им противостоять и стихии, и новоявленным царькам. Маг во всех землях приравнивался к дворянскому сословию. Многие дворяне и сами были не чужды волшебному искусству, ведь это возвышало их над другими, равными с ними по статусу аристократами.
Так, век за веком, на материке образовалась новая общность стран.
Середину материка и общую площадь в полконтинента занимали четыре королевства. Королевства Радуги, так называли этот союз. Отдельные для своих граждан, они имели общую торговлю, и объединяли свои армии в случае угрозы друг другу. По планете гигантскими шагами шёл процесс объединения. Формально королевств было четыре, а «воочию» два. Семьи королевств породнились, и получилось, что одна семья управляла одной парой государств, а вторая – другой. Кроме того, явно имея пиетет перед прошлым, своих детей нынешние короли собирались поженить. В принципе они этого и не скрывали.
Далее шло объединение городов – Хазунское сообщество. Географически оно находилось на востоке материка, в него входило двенадцать городов, во главе которого стоял совет мэров. Принцип управления городом ничем от знакомого по России не отличался. Та же коррупция и видимость закона, мечта для купца. У этого объединения была немногочисленная, но профессиональная армия, и довольно внушительный флот Внешних морей. Юго-Восток был скрыт за местным «железным занавесом». Это было территорией Герцогства Бола. В герцогстве до сих пор существовал рабовладельческий строй, лишь пустыня отделяла его от королевств, иначе бы его давно завоевали. Мало кому на планете нравились наглые и презрительные дворяне, обитавшие в нём.
На юге континента, расположилась Баронская вольница. Правда, в моём мире её посчитали бы казачьей. Но каждый мир развивается своим путём. Бароны и графы, виконты и простые дворяне – кого здесь только не обреталось. Не смотря, на название, население тут было довольно законопослушное, я бы даже сказал благородное, начиная от крестьян и заканчивая баронами. Да и как по-другому здесь можно было выжить? Плодородные земли, позволяли снимать по два урожая в год, некоторые фрукты росли только здесь и имели спрос по всему континенту. Было только одно «но» – Волна.
После удара по южному материку, в результате воздействия на континентальную плиту, усилилась сейсмическая активность. Примерно раз в десять-пятнадцать лет из-за землетрясений на побережье приходила мощная волна цунами. Этот апокалипсис, срывал с мест тысячи и тысячи изменённых в Смутные времена существ и они, как саранча прокатывались внутрь материка, уничтожая всё живое на своём пути. Даже спустя пять веков природа не смогла побороть существ, созданных злым человеческим гением.
Соответственно, баронства являлись буфером между прибрежными южными лесами и остальным миром. Кроме Герцогства Бола, все остальные государства присылали кто товары, кто помощь для Вольных баронств. Некоторые отправляли и боевые подразделения для обкатки. Оно и понятно: лучше пусть другие воюют, а тех, кто воду мутит, можно в баронства направить, чтоб пар на Волне спустил.
Граф Верод был одним из самых уважаемых дворян Вольных баронств.
Так что я попал не в самое удачное место на планете. И, судя по услышанным мной разговорам, скоро должна придти очередная Волна.
Отложив взятые книги, я задумался. Из всего прочитанного мной, стало понятно многое из местной истории. Единственный и самый большой минус – кроме, как о времени Исхода, других сообщений о переходе между мирами нет. Как нет информации о том, что ведётся, велась, или будет вестись работа в этом направлении. А куда деваться мне? У меня отсутствует другой выбор – или я вживаюсь в этот мир, или умираю. Пожалев, что сигарет у меня нет, а местный табак обладает не любимым мною мятным вкусом. Решил, действовать. Вызвав Анжея, попросил передать графу моё желание, встретиться с ним завтра вечером, а себе заказал литра три местной наливки; она градусов двадцати и приятного фруктового вкуса. Значит так! Сегодня я жалею себя, и нажираюсь в ноль. А завтра, после аудиенции, будем принимать меры к моей легализации. Либо «рвать когти», тем более, примерное место хранения моих вещей я установил.
Глава 3.
Моя голова… Лучше бы я вчера помер… Как же мне плохо. Больше не буду пить эту местную бурду.
О, чья-то добрая душа оставила рядом с кроватью стакан с вином. Аминь. Всё точно не буду больше эту бурду пить. Меньше – буду! Больше – нет!
С трудом собрался с мыслями. Так, вчерашний загул удался. Это, как говорится, однозначно! Теперь суммируем вчерашние пьяные разговоры с моими первыми учителями в этом мире. Лерена – прекрасное имя у моей сестры-хозяйки, эту пожилую женщину, со следами былой красоты, пришлось спаивать очень долго. Использовал весь свой земной опыт. Опыт победил, ласковое слово и комплимент откроют любое женское сердце. Оказывается 'дама в чепчике' почти сорок лет работает у графа гувернанткой-хранительницей, то есть заведует женской частью обслуги, а ещё она была нянькой сына графа, который погиб вместе со своей супругой и малолетним сыном год назад, причём при каких-то странных обстоятельствах. Об этих обстоятельствах она распространяться не стала. Но я узнал, что граф, скажите на милость, лично знаком со всеми королевскими семьями, и представьте себе, работал в какой-то местной спецслужбе. Вот это 'засада', у всех нормальных попаданцев есть время вжиться и втереться в доверие аборигенов. А у меня всё не как у людей – если не хотят съесть, то сразу попадаю к местному боссу НКВД. И думать нечего, бывших спецов не бывает. Значит я на такой заметке, что если не займу надёжное место под солнцем, сожрут и не поперхнутся.
По словам опьяневшей Лерены, граф, 'добрый старичок', каждый вечер интересуется, как продвигается моё выздоровление и изучение языка. Получается, граф с виконтом знают о моём
