понедельник? — Прыгаю. — Говорят, что вы за всю жизнь не совершили ни одного грубого и нетактичного поступка? Кто вам в этом помог?.. — Антон Павлович Чехов. — Каким образом? — Таким образом: перед тем, как совершить нетактичный поступок, я спрашиваю себя: а как бы в таком случае на моём месте поступил бы Чехов?' Вопрос: 'А взять рекордную высоту вам тоже помог Чехов? — Нет, Джек Лондон, ответил Ларионов. — А решать задачи по физике? — Эйнштейн… Благодарю вас, дорогие товарищи! — раскланялся Вениамин. — Вы все только что убедились, что абсолютный чемпион 'первых олимпийских игр по марафон- прыжкам' сочетает в себе своё физическое совершенство с моральной чистотой и интеллектуальным развитием. Ура чемпиону!'
— Это не ты говоришь, это я говорю, — запротестовал Гиви.
— Неправильное интервью! Неправильное! — вскричала Елена.
— Почему? — спросил Гиви.
— Про школу ничего не сказано!
— Что — про школу? — удивился Гиви.
— Ну, что-нибудь… Что… школа прививала Ларионову оспу… А вместе с оспой — любовь к физкультуре… — сказала Елена.
Все засмеялись, закричали:
— Ура оспе! Ура физкультуре! Ура Ларионову!
— Давай порепетируем, — предложил Гиви Ларионову.
— Что? — сказал Вениамин.
— Интервью.
— Это не интервью, а глупости, — вздохнул Ларионов. — Такие ответы на такие вопросы могла давать библиотека, а не человек.
— И подпись чемпиона мира но прыжкам в высоту — Вэ Ларионов!.. И разговор окончен, — подчеркнул вездесущий Гусь.
— По-моему, ваш чемпион немного нахал, — обернулся к ребятам Гиви. — Немного нахалов Гиви не снимает!
— Правильно, товарищ… Как вас?.. — подмигнула ему Татьяна.
— Товарищ Мебуке, — представился Гиви, приняв игру.
— Не снимайте его… — просила Татьяна. — На примере Ларионова мы видим, что не всякий талант выдерживает проверку успехом. Бывают таланты скоропортящиеся. Их нельзя всё время держать в тепле. Их нужно иногда охлаждать. Чтобы не портились.
— Не снимает Гиви, снимут другие! — безапелляционно заметил Ларионов.
Гусь хохотнул. Ему понравились ответы Ларионова.
— И подпись — чемпион мира по прыжкам в высоту Вэ Ларионов! поддакнул Гусь.
— Снимет! Снимет! Не боись, — неожиданно сказал Босс Ларионову и в упор уставился на Виту Левскую. — Кстати, что вы делаете сегодня вечером?
— Совсем не то, что вы… — с вызовом ответила Вита.
— Жаль, жаль! — 'сокрушался' Босс.
— Молодец Ларионов! Как он разговаривает с документальным кино! — сказала Елена Надежде.
— Как вполне зазнавшийся тип, — кивнула та.
— Слушай, Ларионов, — возмущённо сказал Вадим, — как ты разговариваешь с товарищем из документального кино? Развоображался! Расхамился! Вы, Гиви, не обращайте на него внимания.
— Я вижу, ты уже зазнался. Рановато!.. — Гиви огляделся, мысленно строя кадр. — Значит, так! Лица болельщиков!.. — Он навёл киноаппарат на Босса, затем — на Гуся.
— Э… меня не надо, — попятился Босс.
Гусь отгородился от объектива ладонью:
— Прошу на меня эту боеголовку не наводить!
Вадим Масюков отодвинул в сторону Гиви.
— Слушайте, Гиви, — доверительно попросил он, — снимите меня, не пожалеете!
— Плёнки не хватит, — поцокал языком Гиви. — У меня плёнка только на того, кто может быть нашей олимпийской надеждой.
— Знаете, Гиви, один, вроде вас, приехал на завод снимать одну женщину, ему говорят: может, заодно и другую снимете, а он говорит, у меня на другую плёнки не хватит. И знаете, кто была эта другая женщина? — сердито сказал Вадим.
— Кто?
— Валентина Терешкова.
— Может быть, ты и прав, дорогой, я к тебе присмотрюсь.
Тарас представил Босса и Вениамина друг другу:
— Знакомьтесь! Абсолютный чемпион наших олимпийских игр! Медаленосец! Рекордсмен! Бог высоты! Моцарт прыжка! Одним словом, Вениамин Ларионов!.. А это тот самый человек!.. О котором я тебе говорил…
— Вениамин! — протянул руку Боссу Ларионов.
— Александрович! — подсказал Тарас.
— Эдик… — пожал руку Вениамину Босс. — Пока Эдик.
Он внимательно посмотрел на стоящих рядом девчонок.
— А что это так много народу?
— Цветкова, уйди! — крикнула Елена.
Татьяна нехотя отошла.
— Всё равно много… — ухмыльнулся Босс.
— Это все свои… — сказал Тарас.
— А они не… — начал было Босс.
— Что ты! Братская могила! — поспешно ответил Тарас.
— Вот пусть всей братской могилой и отойдут в сторону. — Босс осмотрел Ларионова придирчиво с ног до головы, пощупал мышцы рук. — Сложен хорошо.
— Золотое сечение… — уверял Тарас. — Ну, договаривайтесь, где, когда…
— Что значит 'договаривайтесь'? Пусть прыгнет сначала. Прыгнешь? — спросил Вениамина Босс.
— Могу.
— Очистить дорожку! — приказала Елена. — Приготовить стойки к прыжку!
Ларионов стянул с себя тренировочный костюм, приготовился к прыжку и, разбежавшись, прыгнул.
— Ларионов в воздухе! Без разминки два метра восемь! — объявила Надежда.
— Во какой прыжок! Аж два во! — Тарас поднял кверху два больших пальца обеих рук.
— Неужели два метра восемь?.. — недоверчиво спросил у возвратившегося Цветкова Босс.
— Копейка в копейку. Можете убедиться! — сиял Гена.
Все сомневающиеся толпой, во главе с Боссом, двинулись к площадке, где произошло это удивительное событие.
Тарас подошёл к молодой женщине, с любопытством наблюдающей за всем происходящим.
— Валентина Сергеевна, ну как вам Ларионов?.. Правда, фотогеничен? Я вас бы зря не пригласил!
— Да, у вас тут что-то загадочное происходит?.. — сказала она.
— Вы, тётя Валя, на загадочное не обращайте внимания, вы на незагадочное смотрите. В общем, сделайте так, чтоб Ларионова пригласили сниматься. Это нам очень важно.
— Тарасик, но у нас уже герой картины почти утверждён, хотя этот Ларионов… в нём что-то есть… Любопытный парнишка… — задумалась она.
Ларионов в сопровождении Босса и олимпийцев вернулся к беседке.
Босс одобрительно похлопал Ларионова по плечу:
— Ну, поздравляю, старик! А ты действительно молоток!.. Да мы с таким, как ты, все кубки в мире заберём! Ну, Сидякин, вот это раскопал чемпиона! — Он и Сидякина похлопал по плечу. — Ну, давай договариваться.
