— Нет. — По тону голоса Глебова можно было вообразить, будто с командиром разговаривает выходец с того света.
— Ищи лучше, — посоветовал Петров. — Он должен быть где-то там, сам знаешь.
— Вижу только спутник, — тревога в голосе Глебова росла.
— Не трудись, — раздался в наушниках шлема Глебова неожиданно слабый голос командира. — Мне кажется, я знаю, где инженер.
— И где?
— Он в открытом космосе... Вон, плавает за бортом примерно метрах в двух от кабины.
— Ты что же, открывал грузовой люк после того, как Иванович оказался в отсеке?
— С ума сошел?! Люк, должно быть, открылся сам, когда корабль затрясло...
— Так мне, значит, можно уходить отсюда? — Ты давай ищи эту штуковину, — ответил Петров, сжимая в руке рычаг и наблюдая, как серебристый скафандр, послуживший последним пристанищем покойному инженеру Ивановичу, уносится в холодные просторы Вселенной.
— Ищу, — снова услышал он голос второго пилота.
— Если только он не оказался снаружи вместе с Ивановичем...
— Нет! — взволнованно вскрикнул Глебов. — Вот он! Я вижу его!
— Какой он?
— В точности, как мы видели из кабины. Кусок металла, весь в каких-то выбоинах... Нет, не весь, одна сторона чистая, похоже, со следами обработки. Присосался к панели ручного управления люком отсека...
— Значит, магнит!
— Похоже на то.
— Попробуй оторвать его от панели.
— Я и пытаюсь это сделать, — было слышно, как Глебов тяжело дышал. — Но он крепко держится.
— Неужели это магнит такой силы? — изумился Петров.
— Командир, — в голосе Глебова послышалось ответное изумление, — он, похоже, не просто присосался, а приплавился к панели управления!
— При... приплавился?
— Края панели — я сейчас их ощупываю — просто вросли в него. С ума сойти можно!
— Боюсь, это еще не самое худшее, — мрачно заметил Петров.
— Ну и что мне теперь делать?
— Дай подумать.
Взглянув в иллюминатор на расстилавшуюся со всех сторон ледяную пустыню, полную звезд, Петров увидел, что останки Ивановича унесло уже так далеко от корабля, что они превратились в серебристый завиток, едва различимый в холодном мраке. Нажав кнопку связи, соединявшей корабль с Космоградом, он с удивлением обнаружил, что связь отсутствует. Повторные попытки не дали никаких результатов. Связь не работала ни на передачу, ни на прием. От Земли они полностью отрезаны.
Алексей Петров переключился на внутреннюю связь.
— Земля не отвечает, — известил он напарника.
— Тоже небось из-за этой штуки, — Глебов вполголоса выругался. — Она, видать, сделала что-то такое с электроникой... из-за этого нас до того и трясло.
— Олег, я беру инструменты и двигаюсь к тебе. Жди меня. Нужно оторвать-таки от панели этого паразита.
— Давай быстрей.
Втиснувшись в скафандр, Петров навинтил шлем, поморщился, вдохнув горьковатой кислородной смеси. Сердце учащенно забилось. Зажав под мышкой металлический саквояж с инструментами, он медленно зашагал к грузовому отсеку.
Дверь шлюза оказалась открытой. Странно. Глебов должен был закрыть ее за собой.
Минуту спустя он стоял у порога грузового отсека. Спутник, как и ожидалось, был на месте, опутан сетями нейлонового крепежа, словно теннисный мяч, попавший в плотную паутину. А, вот она — блестящая бесформенная штуковина, похожая на подтаявший кубик льда, присосалась к панели управления люком.
Глебова нигде не было.
Наверное, зашел зачем-то за спутник — поэтому его не видно от входа. Да, Олег наверняка там.
Однако в сердце Алексея Петрова уже закрались сомнения. Сквозь фидер своего шлема он уже с минуту чувствовал странный запах, вернее, не странный, а неприятный, похожий на запах пота или нечистот. Стекло шлема помутнело. Петров чертыхнулся, в конце концов, что за детские страхи... Грузовой отсек — не дом с привидениями. Необычная техническая проблема, вызванная странным метеоритом с явно магнитными свойствами, — это другое дело. Ее нужно постараться решить. А эта штука, точно, магнитная — недаром она тянулась за кораблем и сейчас присосалась с такой силой к панели управления люком, едва не расстроив полностью всю сложнейшую электронику “челнока”.
И тем не менее Алексей Петров не мог заставить себя переступить порог грузового отсека. Он откашлялся в микрофон.
— Олег, ты меня слышишь? Я здесь.
Молчание.
— Олег?
В голосе Петрова послышалось раздражение. Точно, спрятался за спутником. Решил пошутить, зараза. Ослабить, так сказать, напряжение. Нашел время и место... Петров выдавил из себя короткий смешок.
— Ну, кончай, Олег. Я оценил. Достаточно. Давай вылезай. Этот ящик с инструментами чертовски тяжелый. Иди помоги.
Про инструменты он сказал нарочно: Петров чувствовал, что, как ребенок, стоящий на крыльце дома, в котором, по рассказам, водятся привидения, он боится войти в отсек. Вот если Глебов сейчас покажется — он поймет, что здесь безопасно, и тогда...
Глебов не появлялся.
Наконец, собравшись с духом, Алексей Петров занес над порогом правую ногу и шагнул вперед. Ботинок скафандра с чмоканьем приземлился на металлический пол отсека.
Взглянув под ноги, Петров неожиданно заметил, что пол у порога покрыт странной красной жидкостью. Но он не успел спросить себя, что это такое, — взгляд его зафиксировал лежавший у самого порога необычный предмет.
Это был кубик из разноцветного странного материала с прожилками такого же серебристого оттенка, как скафандр Петрова. Осторожно взяв его двумя пальцами, Петров поднял кубик. К его удивлению, он оказался гораздо тяжелее, чем представлялся на вид. Размером он был не больше двух сигаретных пачек.
Поднеся кубик ближе к стеклу шлема, чтобы получше рассмотреть его, Петров заметил, что стекло сильно запотело. Надышал, черт, теперь уже все: пытаться вытереть стекло изнутри — все равно что пробовать почесать через шлем подбородок.
Из кубика вытекла и упала на скафандр Петрова алая капля. Не похоже на кровь — слишком светлая... Нет, кровью это быть никак не может. На ощупь, однако, кубик был упругим, словно живая плоть. Петров чуть сильнее сжал его. Под упругой гранью чувствовалось что-то твердое...
Сейчас же исследую эту штуковину, решил Петров. В кабине. Как следует. А Глебов — черт с ним, пусть ждет.
Подойдя к двери шлюза, Петров набрал на панели управления нужную комбинацию. Но дверь не поддавалась. Попробуем открыть вручную. Он потянул рычаг.
Свет в шлюзе погас, плотная тьма окружила командира.
В этой тьме Петров не мог видеть, как ведущая в грузовой отсек дверь шлюза бесшумно закрылась у него за спиной. Свет включился.
Повернувшись, Алексей Петров увидел, что дверь закрыта. Он заперт. В маленькой тесной камере.
Снова Глебов. Ах, ты...
— Олег, это уже не смешно! — Петров старался, чтобы голос его звучал тверже. — Приказываю тебе открыть шлюз и немедленно выйти оттуда. Где ты прячешься, Олег? Ты меня слышишь? Космонавт Глебов,
