– Всю ночь здесь? – не удвоив и на этот раз ни единого слова, то ли скорбно, то ли ревниво спросил Дискобол.
Из шалаша отозвались утвердительным мычанием, и Корнею Челобийцыну захотелось вдруг обнажить голову.
Постояв, двинулись дальше. Что тут ещё скажешь?
– Слышь?слышь?слышь… – снова становясь самим собою, шумно зашептал неотвязный Викентий, как только они отдалились от осиянной палатки на порядочное расстояние. – Знаешь, кто это? Про Портнягина (Портнягина!) слыхал, нет? Колдун… Тпсшь?.. Глеб Портнягин! Вот это он и был…
Челобийцын оглянулся.
– Колдун?
– Если хочешь знать (если хочешь знать!), – обиделся Дискобол, – колдуны (колдуны!) – самые классные рыбаки! Захочет (захочет!) – всех обловит. Рыбье слово знает… Тпсшь?
– Рыбье слово? – переспросил Корней, с новым интересом всматриваясь в мерцающий из тьмы вигвамчик. Тщетно пытаясь обловить Дискобола, он беседовал с бывалыми, выпытывал у них секреты, посещал рыбацкие сайты, листал пособия, просматривал видеофильмы, а вот прибегнуть к колдовству почему?то не догадался.
***
Светало. Неподалёку обозначились торчащие изо льда редкие обмороженные камыши. Спрашивается, стоило ли переться в такую даль, чтобы снова выйти к берегу? Изрядно озябший Корней Челобийцын сидел перед лункой на заплечной коробке, сделанной из морозильной камеры бывшего холодильника, и уныло поддёргивал отполированную о валенок мормышку. Непоседливый Дискобол, тряся привязанным к ватной заднице матерчато?проволочным стульчиком, бегал от дырки к дырке. Временами хватал ледобур и просверливал ещё одну – быстро?быстро, пока рыба не уплыла.
Рыба неизменно оказывалась проворнее: на снегу в противоестественных позах коченели всего три весьма скромных окунька, которых Викентий почему?то с гордостью именовал «милиционерами».
– Почему «милиционеры»? – не выдержав, спросил Корней.
– Полосатые (полосатые!), – объяснил тот.
– И что?
– Ну… палки (палки!) у гаишников… тоже ведь полосатые!
Объяснение показалось притянутым за уши, а то и придуманным на ходу. Дискобол – он и есть Дискобол.
Сам Корней, увы, не мог похвастаться даже и такой незначительной добычей. Единственного окунишку размером с мизинец он отпустил, велев ему, как того требует традиция, привести дядю и дедушку. Однако полосатый Павлик Морозов надул – никого не привёл. Хотя, может, и пытался привести, а дядя и дедушка, выслушав, поступили с ним, как с тем пионером.
Надежды обловить Дискобола таяли с каждой минутой. Справедливость упорно не желала торжествовать.
Наконец Корней Челобийцын поднялся и начал собирать свои рыболовецкие причиндалы.
– Хватит! – объявил он. – Иду оттаивать.
Честно сказать, имелось сильное опасение, что не переносивший одиночества сосед, увяжется за ним в «грелку», но, слава Богу, Дискоболу померещился клёв. Корней повесил ящик на плечо и, опираясь на пешню, двинулся к темнеющему вдали укрытию. Отойдя шагов на сто, оглянулся и, удостоверившись, что Викентий увлечён бурением очередной лунки, взял курс на серый полиэтиленовый шалашик.
Успел вовремя: колдун уже сматывал удочки.
Был он высок, широкоплеч, а когда обернулся, оказалось, что ещё и очень молод. Молод до неприличия. Конечно, возраст ловца измеряется не годами, а временем, проведённым на льду, но одно дело рыбалка, другое – магия.
Может, потомственный? С трёх лет колдует?
– Ну и как улов? – поинтересовался Корней.
– Так себе… – равнодушно ответил Глеб Портнягин, чем не на шутку озадачил любопытствующего.
– Почему? – вырвалось у того.
Колдун пожал плечами.
– А мне говорили, ты рыбье слово знаешь, – растерянно сказал Корней.
– И не одно, – с прежним безразличием откликнулся таинственный рыбак.
– Это даже со словом улов такой? – ужаснулся Челобийцын.
– Почему со словом? Без…
– Так ты ж его знаешь!
Молодой кудесник с холодком посмотрел на собеседника. Подобным взглядом вас мог бы одарить гроссмейстер международного класса, посоветуй вы ему слямзить с доски пешку противника.
– Я для чего сюда езжу? – бросил он в сердцах. – Отдыхать или работать? Ещё на рыбалке я не колдовал!
Корней почувствовал себя неловко и, чтобы сгладить бестактность, предложил помочь с разборкой шалашика. Портнягин, не ломаясь, согласился, и до «грелки» они добирались вместе. Поговорили заодно…
– Ну, Дискобола ты и без рыбьего слова обставишь, – пренебрежительно усмехнулся Глеб, выслушав сетования Корнея.
– Не обставил же… – вздохнул тот.
– А ловишь давно?
– Да шестой раз уже…
– Но первый?то раз – обловил?
– Нет…
Глеб покосился на спутника, как тому показалось, с сочувствием.
– Это хуже, – подумав, молвил он. – Новичкам обычно везёт. Вернее, не то что везёт… Ну, знаешь, как на лохотроне: сперва выиграть дадут, а увлечёшься – тут же и облапошат. А если сразу ловля не пошла… Тогда тебе и впрямь без рыбьего слова никуда…
– Ну так скажи, – отважился Корней.
Они уже подошли к строению вплотную. Молодой колдун остановился и весело оглядел попутчика.
– Сказать, что ли?
Тот не в силах выразить согласия вслух смог лишь меленько покивать. Портнягин слегка округлил обессмыслившиеся глаза, после чего беззвучно открыл и закрыл рот.
– Примерно так, – пояснил он.
То ли издевался, то ли в самом деле что?то по?рыбьи произнёс. Поди пойми!
***
В деревянном продымленном чреве «грелки» они обнаружили ещё человек семь – должно быть, из числа тех, что подобно Глебу Портнягину провели ночь на льду. Отогреваясь – кто из термоса, кто из фляжки, – рыбаки внимали очередной байке.
– Молодой был, – снисходительно признавал ошибки юности морщинистый ветеран. – Переходил Ворожейку – слышу: лёд подо мной хрустит, гнётся. Лёг, пополз. А он – сильней. Хотел уже обратно ползти. И тут сзади – треск, грохот… Ну, думаю, всё! Оборачиваюсь… – Ветеран неспешно затянулся крохотным окурком, исторг изо рта дымного дракончика и заключил сокрушённо: – …а меня трактор обгоняет…
Судя по выражению лиц, история была давно известна, и тем не менее ржали все громко, долго и самозабвенно.
– Врёт? – тихо спросил Корней, опускаясь на лавку рядом с Глебом.
– Рыбаки не врут, – философски отозвался тот. – Незачем. Ври, не ври – всё равно никто не поверит…
