Аделаида пострадала очень сильно. Переломы рук, ног и позвоночника, а также тяжелое сотрясение мозга, так что она пока даже не подозревает о своем несчастье.
Слабое утешение.
— Можешь упиться до смерти, но ничего этим не добьешься, — вздохнул Крейг. — Держи себя в руках, ты ей нужен. А если случится самое худшее, то смирись и живи дальше, а то получится, что та машина убила сразу двоих. Какой смысл?
— Какой смысл мне жить?
— А в чьей жизни есть смысл? В моей уж точно нет, ну и что? Причем здесь смысл? Жизнью надо наслаждаться. Я понимаю, что тебе совсем не это хочется сейчас слышать… Постарайся быть хоть немного эгоистом, не принимай все так близко к сердцу.
— Ты прав, — прервал его я.
— Я знаю.
— Нет, ты прав в том, что мне не хочется это слушать.
Крейг глубоко вздохнул и наморщил лоб.
— Извини, старик… Еще кофе?
— Иди к черту!
— Может, пожрешь?
Я молча покачал головой.
— Хочешь, закажу пиццу? Может, хоть кусочек откусишь. Тебе нужно подкрепить силы.
— Зачем? Я сейчас ничего не делаю.
Крейг не нашелся что ответить и сменил тему.
— Слушай, я просто помираю с голоду! Давай я закажу две большие пиццы со всякой начинкой, и если тебе будет много, сам доем?
Я так и не понял, действительно ли он был голоден или просто хотел накормить меня. В конце концов, чтобы избежать лишних разговоров, я позволил ему делать все, что он захочет. Само собой, когда парень с пиццей постучал в дверь, денег у Крейга в карманах не оказалось, и платить пришлось мне. Как и следовало ожидать, мои попытки проглотить хоть кусочек закончились полным провалом.
Мне вспомнилась Анджела в первые недели после смерти ее матери. Ну да, вы правы — убийства. Она так же обезумела от горя, как и я сейчас, не могла ни есть, ни спать и постоянно плакала. Я тоже тогда ел пиццу и пытался кормить ее, но безуспешно. Интересно — это просто совпадение, или пицца вообще считается средством для лечения пессимизма? Поразмышляв немного на эту тему, я вдруг устыдился. Стоит ли думать о такой ерунде, когда Аделаида лежит при смерти? Однако сознание не желало подчиняться, и мне приходилось одергивать себя снова и снова. Крейг сидел перед телевизором и жевал пиццу.
— Хочешь последний кусок? — спросил он, не отрывая глаз от «Симпсонов».
— Я и первого-то не хотел, — отмахнулся я.
Через двадцать минут он довольно рыгнул.
— Ну и наелся же я! Больше ничего не лезет.
Мы долго сидели, переключая каналы и выбирая что-нибудь посмешнее. Я снова вспомнил Анджелу — как она смеялась над «Мистером Бином». С удовольствием бы посмотрел, но его нигде не показывали. Анджеле было легче — время шло и понемногу отдаляло от нее смерть матери. У меня все по-другому. Аделаида не умерла, она лишь ранена, и мне предстоит длинный, а то и бесконечный кошмар угрызений совести и горьких сожалений. Может, ей лучше было умереть? И мне заодно?
От мрачных вопросов меня отвлек телефонный звонок. Я поднял трубку. Звонить могли из больницы. Это могла быть Джеки. Или Эдди. Или даже Д.Б.
Но уж кого я никак не ожидал, так это Логана.
— Привет, сынок! Ну что, досталось тебе?
— Дэнни?! Черт побери, где ты?
— Наверное, ты обидишься, но я пока не потерял надежду умереть от старости. У тебя наверняка есть кое-какие планы в отношении меня, не так ли?
— Да нет вроде бы, — промямлил я.
— Извини, что впутал тебя в эту историю. Время уже поджимало, так что другого выхода просто не оставалось. Рад, что ты еще топчешь эту землю.
— Спасибо, — пробормотал я.
— Я тебе по делу звоню. Это касается твоей подружки — Аделаида, кажется?
— Аделаида? Что с ней? — Я поднял взгляд и увидел Крейга.
— Кто это? — спросил он.
— Кто это? — эхом отозвался Логан.
Я ответил им обоим, и Логан велел мне перейти в другую комнату и… не забыть оружие.
— В чем дело? — удивился я.
Крейг вдруг страшно заволновался и сказал, чтобы я повесил трубку. Я посмотрел на пол и увидел маленький револьвер, которым я забавлялся прошлой ночью. Не знаю, что тут сыграло роль — скорее всего просто инстинкт самосохранения. Шестое чувство — что-то было не так. Я быстро нагнулся, подобрал револьвер и направил его на Крейга. Тот отскочил на пару шагов, но сохранил самообладание и оружие вынимать не стал.
— Перезвони через две минуты, — сказал я Логану и бросил телефон на кресло. Потом обратился к Крейгу: — Жить тебе или умереть, выбирай сам, но я хочу, чтобы ты выложил на стол все свое оружие. Медленно и аккуратно, а то вышибу мозги. Я не шучу, ты меня знаешь.
— Иан, подожди…
— Ждать не буду, и думать нечего — оружие на стол, или умрешь!
Крейг некоторое время тормозил, и лишь когда я взвел курок, начал шевелиться. Через секунду на столе лежали два пистолета, нож, кастет и свинчатка. Выложив все, он по моей команде отступил на пару шагов.
— Надеюсь, больше ничего нет, — процедил я. — Если найду, убью.
— Я знаю. Послушай меня, не верь ни единому слову Логана — он хочет тебя использовать, так же как…
— Заткнись! Ни слова больше! Не волнуйся, еще успеешь, но сейчас говорить буду я, а ты — быстро на пол лицом вниз и руки на голову!
Минутой позже Крейг лежал связанный, а я слушал Логана.
— Твою цыпочку заказал Джон. Только они лопухнулись, и она осталась жива.
— Д.Б.? Как это? Не может быть! Зачем ему убирать Аделаиду?
— Затем же, зачем Роуз и ту, другую, как ее? У которой что-то с ногой.
— Анджелу?
— Да-да, Анджелу. Уборщицу.
— Аделаида — стукачка?! Ни за что не поверю!
— Ну и правильно, что не веришь, — усмехнулся Логан. — Никакая она не стукачка, как, впрочем, и Анджела.
Он замолчал — видимо, ждал, пока до меня дойдет. Ждать ему пришлось долго.
— Что ты имеешь в виду? Анджела работала на легавых, ты сам сказал. Ты отдал приказ!
— Я соврал. Ее надо было убрать, но сама она тут ни при чем. Все дело в тебе.
— Во мне? Не понимаю, ничего не понимаю! — Я бросил взгляд на Крейга, который повернул голову и испуганно смотрел на меня. Похоже, знал не более моего. — Дэнни, о чем ты?
— Ты сам не знаешь себе цены, Иан, — усмехнулся Логан. — Ты не имеешь понятия, насколько нужен организации. Ты лучший киллер из всех, кто мне известен, и не потому, что похож на супергероя вроде Джеймса Бонда, а потому, что никогда не чувствуешь вины. Ты совершенный убийца, безжалостный и бессердечный, как робот, тебе достаточно указать на цель пальцем — и ты пойдешь убивать. Для тебя нет ни правых, ни виноватых, ты никогда не колеблешься и не чувствуешь угрызений совести, всегда доводишь дело до конца и не задаешь вопросов. Ты идеальный способ решения проблемы. Мы, конечно, могли бы заплатить кому-то или заставить работать с помощью шантажа, но зачем все это, если достаточно позвонить тебе — и дело, считай, сделано. Проблема решена.
