| 12 | 5 | 4 | |||||||||||
| Итого: | 37 | 11 | 16 | 64/68 | 72 | 12 | 37 | 121/116 | Итого: | 37 | 27 | 21 | 85/106 |
| 186 | 85/106 |
А я хотел бы заострить внимание читателей на том, к какому способу прибег мой оппонент, чтобы вызвать сомнения в достоверности этих списков. Он аппелировал к свидетельствам немецкого военнопленного лётчика! Сам факт того, что он использует столь «неопровержимые» доказательства, уже говорит о многом. А других «серьезных аргументов» Вы не пытались найти?
Мне довелось поработать с большим количеством протоколов допросов лётчиков, попавших в плен, как немецких, так и советских. Все они, примерно, одного содержания и характера. В общей своей массе немцы говорили правду, называя подразделение, в котором служили, звания и фамилии своих прямых командиров, какие выполняли боевые задачи и при каких обстоятельствах были сбиты и пленены.
Но в ответах на вопросы, связанные с ведением войны и верой в свою победу, боевом составе и потерях, бытовых условиях, то здесь, как правило, преобладали негативные оценки. Боевые качества наших лётчиков и самолётов, их успехи, начиная с 1942 г., всячески превозносились. Некоторые пленные явно врали и это часто использовалось в пропагандистских целях: в начале августа 1942 г. при перебазировании с Полярного фронта на Кестеньгское направление три немецких лётчика — лейтенант Бодо Хелмс (Lt. Bodo Helms), унтер-офицеры Курт Филипп (Uffz. Kurt Philipp) и Вернер Шумахер (Uffz. Werner Schumacher) из 7-й эскадрильи 5-й истребительной эскадры (7./JG 5) потеряли ориентировку и произвели вынужденную посадку на нашей территории. Попав в плен, они заявили, что давно вынашивали планы перелететь к русским, для этого почти каждый вечер слушали советское радио. Свой поступок объяснили следующей причиной: “Не могли больше видеть, как командование мучает немецких солдат и всячески к ним придирается, обращается с ними, как с рабами”.
Другой случай. Оберфельдфебель Вилли Пфренгер (Owf. Willi Pfrenger) из б-й эскадрильи 5-й истребительной эскадры, сбитый в воздушном бою 17-го мая 1942 г. в районе Мурманска, на допросе показал, что на Полярный фронт прибыл в начале мая, а до этого воевал против англичан над Ла-Маншем, где сбил 36 английских самолётов. На Полярном фронте совершил всего два боевых вылета, а все остальное время болел.
В действительности, этот лётчик воевал на Мурманском направлении с самых первых дней войны и на его боевом счету были не английские самолёты, а советские. В протоколе его допроса можно найти очень любопытные откровения: 'Итальянские лётчики летают только напоказ, а как дело коснётся драки — удирают. <…> Русские лётчики подготовлены и хорошо дерутся. Немецкие лётчики также хорошие, но сейчас большой процент молодёжи, которые не имеют достаточной подготовки'. Выходит, весной 1942 г. наши лётчики были самыми лучшими? Так почему у нас в это время были такие ужасающие потери?
А вот что Вилли Пфренгер ответил на вопрос: “Есть ли у него уверенность, как у солдата, что победа будет за ними?” — 'Раньше я верил, а сейчас я всякую уверенность потерял. Если бы меня отпустили обратно в Германию я бы всем рассказал о действительном советском плене'.
Что интересно, ему поверили! В 1943 г. Пфренгера забросили в тыл к своим для попытки угона новой модификации 'Мессершмитт-109«серии» Густав'. Но как только его ноги коснулись земли «Третьего Рейха», вся уверенность в победу Советов и желание помочь русским улетучились. При первой же возможности он сдался и рассказал о задании. После обязательной в этом случае проверки, Вилли продолжил службу, правда, уже на другом фронте.
Ссылаться на показания военнопленных в таком вопросе, как боевые потери противника и успехи наших лётчиков — просто нелепость. А что касается обсуждаемых списков потерь Люфтваффе за Полярным кругом, должен заметить, что за десять лет (то есть за то время, которое я работаю с этими списками) на территории Заполярья и Карелии не обнаружен ещё ни один самолёт, который не значился бы в них. Это и дает право, как выразился мой оппонент, пребывать в «абсолютной уверенности».
А. Марданов, «объективно» учитывая все потери немецкой стороны, в тоже время, как- то выборочно показывает боевые потери советской авиации.
Так, на стр. 43 в таблице № 3 показаны потери за июль от огня зенитной артиллерии — по одному И-16 и И-153. В действительности в этот месяц было потеряно по два самолёта указанных типов. Марданов учитывает все разбившиеся на посадке немецкие самолёты, а наши в эту категорию потерь у него не входят. Почему он не учёл разбившийся 16-го июля на посадке И-153 (лётчик лейтенант Верховский С.И.), подбитый зенитным огнём при штурмовке наземных войск? Не учтён и И-16, который 18-го июля, будучи также подбитым над линией фронта, на посадке скапотировал и младший лейтенант Покровский В.П. чудом остался жив, самолёт впоследствии пришлось списать.
Разные оценки боевых успехов наших лётчиков влияют на освещение и понимание одних и тех же событий. Если пойти по пути, который считает правильным Марданов, то нарисуется картина весьма
