— Спасибо, — с чувством произнесла пациентка. — Знаете, Андрей Васильевич, у нас в городе не осталось хороших врачей, — интимно добавила она. — Всех переманили частные клиники. Вы единственный толковый доктор.
Жанетта Петровна подала руку, врач галантно пожал.
— До свидания.
— До свидания, — выдохнула женщина.
Оставшись один, молодой доктор уселся за стол, рассеянно захлопнул карточку, но, неожиданно заинтересовавшись, снова приоткрыл на последней странице, вытянул почтовый конверт.
— Гм, — сунул внутрь пальцы, достал несколько сторублёвок, покачал головой, — Жанетта Петровна…
В дверь постучали, врач бросил конверт в ящик стола.
— Войдите, — разрешил он. На столе снова ожил телефон.
В кабинете появилась согбенная старушка с тросточкой, лет 75-ти.
— Можно, доктор? — проскрипела она.
— Проходите, бабушка, присаживайтесь, — пригласил врач, снимая трубку:
— Бутербродов на проводе. Здорово, Антоха.
— Ась? — прижала руку к уху бабка.
— Проходите, говорю, — Андрей Васильевич сделал приглашающий жест.
— Да я не тебе, Антоха, тут пациентка, — проговорил в трубку.
Маленький лысый Антон в очках и милицейской форме с погонами капитана, сидел в кафе и пил чай.
Он хохотнул прямо в сотовый телефон:
— Симпатичная? Ты когда женишься, исследователь женского начала?
— Ладно прикалывать, — ухмыльнулся врач. — Ты чего звонишь?
Бабка опустилась на стул, поставив клюку между ног.
— Да так, — ответил Антон, снял очки, дунул на стёкла, снова надел. — Обед у меня, вот сижу, типа чай пью, — он отпил из чашки.
— Короче, Халюкин. В отличие от тебя, я работаю.
— Можно и короче, — согласился щуплый Антон. — Артюху видел?
— Он мне звонил.
— Значит, ты в курсе?..
— В курсе, — перебил Бутербродов. — Завтра, в десять утра.
— Он тебе говорил, что надо обязательно явиться в обществе дамы?
— Какой дамы? — опешил врач.
— Ну, у меня жена. А тебе необходимо найти спутницу на этот день. Барин сказал, в Питере мальчишники канули в Лету. Мужчина без женщины на банкете всё равно, что танцор без причинного места. Вроде всё на месте, а ничего не мешает, — заржал Антон.
— Хорош шутить, очкарик, — рассердился Андрей. — Барин мне ничего не говорил про сопровождающую.
— Я зато тебе сказал, — невозмутимо произнёс Антон. — Послушай, у тебя же соседка есть, как её зовут?.. Всё бегает за тобой. Возьми её.
— Что, эту малолетнюю прилипалу? — возмутился врач. — Ты с ума сошёл! Хочешь, чтобы меня привлекли за совращение!?
Он тут же замолк, опасливо взглянул на посетительницу. Бабка с любопытством рассматривала обстановку.
— Какая же она малолетняя? — возразил Антон. — Сам говорил, на пятом курсе уже. Её только охаживать, в самом соку.
— Иди в баню, пошляк! — зашептал врач. — Мне надо работать. Заедешь за мной?.. Ну, всё, привет супруге.
Бутербродов положил трубку:
— Слушаю вас, бабушка.
Бабулька уставилась на доктора, повела бровями.
— Чем могу служить? — от её взгляда гинекологу стало как-то не по себе.
— Мне нужно стелать аборт, — ввела в курс дела старушенция.
— Ничего себе! — пробормотал Андрей Васильевич, окидывая взглядом странную пациентку. — Какой срок, бабушка? — врач перевёл дыхание.
— Ась? — старуха выставила ухо.
— Я спрашиваю, какой срок? — крикнул доктор.
— Та месяца три бутет, — объяснила старушка.
— Как же вы умудрились в столь почтенном возрасте?.. — недоумевал гинеколог. Он почесал рукой за ухом.
— Ась? — повторила бабка и тут же заулыбалась беззубым ртом. — Внучка у меня, за Тверью жтёт. Пошшупаете?
— Чего же она сама не пришла? — изумился врач.
— Ась?
— Почему внучка сама не пришла? — прокричал Бутербродов.
— Стеснительная больно, меня попросила.
— Зовите внучку, — громко сказал Андрей.
— Ась?
— Внучку зовите, пусть заходит! — заорал в бабкино ухо врач.
Бабка торопливо вскочила, подковыляла к двери:
— Любаня, захоти.
В кабинет застенчиво вошла молодая круглолицая девушка с косами через плечи. Она чем-то походила на Алёнушку из народного фольклора. Огромные карие глаза, курносый нос в веснушках. От всего облика веяло чем-то родным и русским.
— Я за тверью потожту, — сказала бабулька и удалилась.
— Проходите к креслу, Люба, — врач пересёк помещение, отдёрнул занавеску. — Мне надо вас осмотреть. Карточка вам пока не нужна, давайте её мне.
Пациентка отдала карточку, встретилась взглядом с симпатичным доктором и покраснела.
— Скажите, — тихо спросила девушка, не поднимая глаз. — А бельё снимать?
— Желательно, — мягко улыбнулся Бутербродов.
— Ага, — девушка кивнула, как зомби.
— Вы не бойтесь, Люба, и не стесняйтесь, — ободрил врач. Он осторожно тронул посетительницу за плечо. — Я буду вас осматривать как доктор, а не глазами мужчины. Это моя работа, обычная работа, — твёрдо и ласково проговаривал гинеколог. — Успокоились?
Девушка кивнула.
— Вот и прекрасно.
Спустя некоторое время Бутербродов сидел за рабочим столом, Любаня устроилась напротив.
Врач быстро писал в карточке, затем отложил ручку, поднял глаза:
— Ну что? Беременность — десять недель. Никаких осложнений и противопоказаний я не нашёл. Плод развивается нормально. Вы твёрдо решили делать аборт?
— Не знаю, — прошептала девушка, сжимая и разжимая пальцы. — То есть, наверное, твёрдо.
— Вы работаете, учитесь?
— Я преподаю в танцевальной школе.
— Вы, Люба, подумайте, всё хорошо взвесьте за эти выходные, — решительно сказал гинеколог. — Аборт — это такая опасная вещь, ничего хорошего женскому организму он не сулит. — Доктор огладил тонкий, «греческий» нос. — Если всё-таки решите, то приходите во вторник с пятьюстами рублями. К трём часам.
