На Ветрову еще никогда не обращал внимания сам режиссер! Обычно массовку сгоняли в толпу его многочисленные помощники.
— И вы, и та, что рядом с вами! — продолжал командовать режиссер, показывая еще на двух девушек.
Обрадованные, они выступили вперед, готовясь к самому, может быть, знаменательному событию в своей жизни. Вероника была счастлива! Пусть одна из троих, даже лучше, что их трое, не так страшно. Зато, как здорово на фоне этих толстух она будет смотреться на экране! Не зря накрасилась сегодня по полной программе. Не зря забежала к знакомой парикмахерше! Плевать на выброшенные деньги, сегодня ее день. Ура! Что там у поэта? «И в воздух чепчики бросали…».
Она тоже что-нибудь бросит после съемки на радостях. И пусть это будут деньги, она вернется домой на такси!
Она верила в успех, он к ней пришел. Пусть небольшой, совсем крошечный, но это только начало ее безумно головокружительной карьеры. Костик ее выделил из толпы, это так много значит! Как хорошо, что Вероника замазала тональным кремом бессонные круги под глазами. Камера безжалостна, она освещает каждый прыщик…
— Сюда, сюда, — торопил режиссер.
Когда три девушки встали на указанное место, он устало махнул рукой.
— Начинайте.
Вероника от переизбытка чувств закрыла глаза. Сквозь шум в голове услышала, как одна из стоявших рядом с ней девушек поинтересовалась, а что, собственно, делать-то. Ей ответили, что ничего делать не нужно, они все сделают сами.
Через секунду Веронику обдало обжигающе холодными струями ледяной воды.
— Плохо! Больше экспрессии! — кричал ей, ошеломленной и перепуганной, помощник режиссера. — Блондинка слишком вялая! Растормошись, мямля! Чего застыла как истукан?! Больше на нее лейте! Больше! Тише кругом, снимаем!
Больше лить было некуда, Вероника в мгновение ока промокла до трусиков. Легкий шифон сарафана с тонкой подкладкой пропитался холодной водой насквозь, она едва сдерживала желание, чтобы не начать выжимать его тут же, на съемочной площадке.
Рядом с ней повизгивали и похрюкивали две толстушки, так будто мечтали попасть под струю все свою сознательную жизнь. Вероника вот мечтала о другом.
— В автобус, в автобус, — подтолкнула ее помощница режиссера после того, как режиссер устало кивнул. — Сохнуть в автобус!
Девушки под громкий смех толпы побежали к автобусу.
Вероника плюхнулась на сиденье, разбрасывая вокруг себя массу брызг. Подруги по несчастью принялись скидывать с себя одежду, чтобы хоть что-то выжать. Раздеваться Вероника стеснялась, только тихонько выжала подол. Стекла не тонированные, она сидит как в аквариуме. Ладно, если за ней станут наблюдать из массовки, а если сам Шубин? Предстать перед ним полной дурой не хотелось. Разумеется, вряд ли он, один из лучших клипмейкеров страны, опустится до интереса к девчонке даже не второго плана. Впрочем, она и предстала дурой. Плохо сыграла испуг, но ведь испугалась честно! Совершенно не ожидала такой подлости. А надо было. В судьбе Ветровой началась черная полоса жизни, так что неприятных сюрпризов нужно ждать на каждом шагу.
Сегодня ей крупно не повезло. Еще не успели приехать главные действующие лица всего этого шоу, а она уже использована и отброшена в сторону. Нет справедливости на свете.
— Едут, едут! — толстушки радостно приникли к стеклу. — Какие красавчики!
Вероника уныло глядела в сторону парней, откровенно пользующихся известностью и успехом. Они разбитной походочкой вышли из автомобиля, такие завораживающе прекрасные, как два принца не из ее сказки, на ходу поцеловали с десяток девчонок, кинувшихся к ним на шею, тех быстро отогнали помощники режиссера, прокладывая принцам дорогу. И помахали руками остальным, кому посчастливилось меньше.
— Автографы после съемок! После съемок автографы! Отойдите!
— Всем занять свои места!
Вероника вздохнула, ее место в этом стареньком автобусе. А рядом с принцами вновь поставят длинноногих принцесс, они начнут вертеть задницами и кривляться, изображая полную чашу жизни песенных героев. Восхищенная толпа добавит ощущение полного триумфа. А перед этим покажут трех фанаток, мокнувших под проливным дождем ради своих кумиров. Или не покажут, вырежут.
И никто не увидит ее истинного таланта.
Вероника по-другому сняла бы этот клип.
Двое красивых парней и одиночество. Шум прибоя, разбивающиеся о скалы волны, прекрасная песнь о неземной любви…
Она задумалась. Как же ей нравится сниматься в кино. Когда-нибудь она добьется главной роли, и тогда мир увидит, что едва не потерял.
— Побежали! — толстушки понеслись по проходу, позвав с собой Ветрову. — Ночь сегодня теплая, не замерзнем!
— Хоть рядом с мальчиками постоим! — добавила вторая.
Вероника отлично знала, что рядом постоять не удастся, тогда какая разница, откуда наблюдать за действом, в котором больше не примешь участие?
Ветрова мало походила на фанатку. Откровенно говоря, у нее никогда не было кумира. Нравились многие звезды шоу-бизнеса, кино и театра, но одного не было. Вероника не задавала себе вопрос «почему», так уж получилось, что она сама мечтала стать звездой. А две звезды на одной орбите хороши лишь в песенном варианте.
Вероника усмехнулась, когда же для нее настанет это когда-нибудь? Успеет ли она не сойти с ума от поведения недостойных ее мужчин? Вот начали видеться глюки. Опять она сидит рядом с ней, можно попросить у нее сигаретку.
— Ну, понравилось? — Лилит действительно сидела в пустом автобусе рядом с Ветровой. Она выглядела обольстительно в черном платье-футляре с воротником под горло и совершенно голой спиной. Вероника даже вытянула шею, чтобы хорошенько разглядеть, где заканчивается разрез на спине. Заканчивался он в миллиметре от начала нескромной части тела. — Да, Костик стал повторяться.
— Ты знаешь Шубина?! — поразилась Вероника, нисколько не стесняясь своего неказистого внешнего вида. С Лилит можно было расслабиться, казалось, она все понимает и без слов.
— Кто ж его не знает? — хищно улыбнулась Лилит и достала из черного блестящего клатча влажные салфетки. — Вытри лицо, макияж потек. Раньше он был настоящим гением. Но вскоре, как и все остальные мужчины, стал терять интерес. Знаешь, а ведь каждый режиссер ищет свою актрису, и если находит, то обретает весь мир. Шубину пока не повезло. Так ты не ответила на мой вопрос.
— Понравилось? — переспросила Вероника. — А что мне должно понравиться? Этот холодный душ?
— Разве он не промыл тебе мозги? — усмехнулась Лилит. — В них крепко зацепились розовые грезы. Пора смотреть на вещи трезвым взглядом.
— Так говорит мой отец, — вздохнула Вероника.
— Он совершенно прав.
— Нет, — Ветрова развернулась к Лилит, — я понимаю, что ты собираешься совершить со мной какую-то сделку. Но я этим самым трезвым взглядом вижу, что дело не обойдется без жертв с моей стороны. Если это не кровь, то что? Душа? Ты дьявол?
— Что у тебя в голове? — поморщилась Лилит. — Чему вас учат в школах, если вы не знаете основ мироздания? Ты читала Библию? Ее перевод с латыни, первый вариант. В последующих, тех, что были переведены с греческого, упоминания обо мне стерли.
— Нет, — честно призналась Ветрова, вспомнив толстую книгу в отцовской библиотеке.
Он купил ее по случаю и лишь потому, что книга была старинной, в кожаном переплете с позолотой на корешке.
— Куда катится мир?! — расстроилась Лилит. — Нет, я не дьявол. Я Первая на земле после
