телеги и повозки, в кареты, пролетки и экипажи… Цок, цок, цок… Размеренный цокот копыт напоминал часы… Тик-так, тик-так, цок-цок… «Но-о-о!.. Тпр-ру!», — зычно кричал извозчик. И лишь изредка нарушал этот ритм какой-нибудь гонец, мчавшийся на прекрасном жеребце. «Э-ге-гей!.. Посторонись народ православный!»… Срочные известия тогда тоже имели место. Хотя «срочность», как и «время» понятия относительные…
Вот на такую Москву любовался Дениска Фонвизин. В свободное от уроков время, конечно! И он учился, мои дорогие! И старательно занимался науками, какие только были доступны небогатому дворянину. Читать его выучил отец с четырех лет. Учились дети в то время по церковнославянским книгам — часослову и псалтыри. Детских учебников и букварей не было. «Аз…», — повторял малыш вслед за отцом, показывающим букву «А». «Буки…»… И так дальше до конца алфавита. Выучил? Теперь складывай. Тоже наука! Надо соединить только первые звуки названий букв: «Буки и аз — ба». А буквы «Аз» и «Буки» ничего вам не напоминают? Да-да! Слово «Азбука». Именно этим чудесным красочным учебником вы пользовались, чтобы научиться читать. А тогда и детских книжек не было. Дети не читали, а слушали народные сказки. И песни тоже. Их пели в основном простые люди — крестьяне. Они звучали везде. Пели на покосах, пели во время сбора урожая. Пели в праздники и в дни скорби. Пели дворовые девушки и крестьянские работники в барском доме. Вам ведь известно, что у помещика, владельца земли, были слуги, помогающие хозяину вести хозяйство. У хорошего хозяина слугам жилось хорошо. А Иван Андреевич был хорошим хозяином. Читайте вот здесь, да-да в воспоминаниях самого Дениса Ивановича: «…вспыльчивым, но не злопамятным. С людьми своими обращался с кротостию… Мать моя имела разум тонкий и душевными очами видела далеко. Сердце ее было сострадательно и никакой злобы не вмещало…»
Теплый был у Дениса Фонвизина родительский дом. Теплый и добрый. Не было жестокости, не слышалось отчаянных криков избиваемых детей или крестьян… И в тоже время, везде был строгий порядок. «Сие доказывает, что битье не есть средство к исправлению людей». И Денис рос добрым и крайне чувствительным мальчиком, не терпящим несправедливости и жестокости. Однажды отец его рассказывал детям библейскую историю об Иосифе Прекрасном. Помните, старшие братья Иосифа продали его в рабство к египтянам. И маленький Денис, услышав о таком ужасном поступке, заплакал. Но постеснялся рассказать отцу истинную причину своих слез. Постеснялся, потому что испугался, что отец больше не станет рассказывать. Но Иван Андреевич, узнав правду, продолжил рассказ. Так до конца жизни сохранил Денис Иванович Фонвизин сердце свое чутким и отзывчивым, каким оно было в детстве. И так же оно сжималось от боли и истекало невидимыми слезами, когда будучи именитым переводчиком и известным драматургом, создавшим бессмертную комедию «Недоросль», видел совершающееся беззаконие по отношению к слабым и беззащитным. «Я ничего так не боялся, как сделать какую-нибудь несправедливость людям, и ни перед кем так не трусил, как перед теми, кои от меня зависели и кои отомстить мне были не в состоянии»… Это слова истинно мужественного человека, обладателя огромного сердца полного Любви к людям! Ведь обижать, издеваться и властвовать легче всего над теми, кто слабее тебя.
Так как же Денис Иванович Фонвизин стал драматургом? Драматург, мои дорогие, это человек, который пишет пьесы для театра. Когда же произошло легендарное знакомство с театром, которое и решило судьбу Дениса Ивановича, круто изменило его жизнь и сделало его фамилию бессмертной? Попробуем разобраться.
Фонвизин был одним из первых студентов Московского университета. И одним из лучших студентов! Поэтому директор университета взял его с собой в одну из своих поездок в Петербург, где жила в то время императрица Екатерина Вторая. Ведь Петербург был тогда столицей русского государства. Директор ездил хлопотать об университете и заодно знакомил лучших студентов с чудесным городом — культурным центром земли русской. Конечно, здесь были прекрасные театры и прекрасные актеры! Каких людей повидал тогда Денис Фонвизин! Он был представлен, как один из лучших студентов великому русскому ученому, поэту, литератору и создателю Московского университета Михайло Васильевичу Ломоносову. И графу Ивану Ивановичу Шувалову — камергеру при дворе Екатерины Второй и куратору Московского университета. Но самым, наверное, решающим в Петербурге было знакомство с актерами — Федором Григорьевичем Волковым и с Иваном Афанасьевичем Дмитревским. «Я с ума было сошел от радости, узнав, что сии комедианты вхожи в дом дядюшки моего…» Федор Волков славен на Руси как создатель первого русского театра. Его детище в Петербурге так и называлось Русский театр. Туда-то в этот храм искусства и устремился наш юный герой и проводил там вечер за вечером, восхищаясь происходящим на сцене. «Но ничто в Петербурге так меня не восхищало, как театр, который я увидел в первый раз отроду… — вот читайте дальше, мои дорогие, — Тут видел я Шумского, который шутками своими так меня смешил, что я, потеряв благопристойность, хохотал изо всей силы…» Волков был очень талантливым человеком. Сама Екатерина вторая назначила его главным организатором праздника-маскарада «Торжествующая Минерва», задуманного в честь коронации русской императрицы.
Многие годы Денис Фонвизин хранил дружбу с Иваном Афанасьевичем Дмитревским, другом и продолжателем идей Федора Волкова и первым актером в труппе Русского театра. Это был человек талантливый, вдумчивый. Он умел тактично и очень точно указать ошибки своему партнеру на сцене. И, можно сказать, был первым русским режиссером. А о такой профессии тогда еще и не подозревали в театральном мире.
Да! Тот театр был не совсем похож на современный нам театр, вернее, почти совсем не похож! Та театральная эпоха называлась эпохой классицизма. Другими словами, театральное искусство подчинялось строгим законам. Жизнь на сцене должна быть изображена не такой, какая она есть на самом деле, а какой она должна быть. И герои, поэтому получались не живыми людьми, а куклами, наделенными одной чертой характера. Один герой был очень добр, другой умен, третий зол, а четвертый хитер! То есть получались не персонажи, а ходячие пороки и добродетели. И они должны были поучать со сцены зрителей, как жить надо и как не надо. В то время, когда появился такой театр, он был чуть ли не единственным театром на Руси! Поэтому это зрелище было в диковинку и пользовалось большой популярностью. Но всему приходит конец! История идет вперед. Все развивается и взрослеет. Преданные служители театра стали искать для театра иных выражений. Захотелось увидеть на сцене живых людей, с пороками, страстями, чувствами, переживаниями. Захотелось увидеть истинную жизнь, какая она есть на самом деле, но только… чуть приподнятой над землей, совсем немного… всего лишь на высоту театральной сцены… Это обязательный и неоспоримый закон театрального искусства!
Денис Иванович Фонвизин обладал всеми качествами драматурга, способного написать великую и бессмертную комедию, в которой каждый сидящий в зрительном зале будет узнавать себя, черты своей жизни, свои ошибки и недостатки, и при этом безудержно хохотать, забывая в этом веселом, добром смехе обо всем на свете! Но хохотать не над теми, кто на сцене, а вместе с ними… По-доброму… А по другому Фонвизин и не позволял смеяться. Это тоже обязательный и непреложный закон театрального искусства!
Давайте тихонечко заглянем в зрительный зал частного театра Книпера в Петербурге. Именно в этом театре состоялась премьера «Недоросля» 24 сентября 1782 года. Партер, балкон, вроде бы, как у нас… Только зрительный зал и сцену освещают свечи. А народу-то, народу! Зрительный зал переполнен! Видите, Дмитревский в роли Стародума! С каким жаром и искренностью говорит его герой о чести и честности. Воистину, благородный старик. Если бы не он, быть бы Софье замужем за Скотининым. А в роли Еремеевны — Яков Шумский! Тогда роли старух обычно исполняли пожилые актеры. А актрисы исполняли лишь роли молодых женщин. Стоило нам взглянуть на него, и через минуту мы так же взахлеб смеемся над шутками прирожденного комика, потеряв всякую благопристойность, совсем как Денис Фонвизин, будучи еще студентом, когда он впервые попал в театр. Но… занавес закрылся, мои дорогие. Зрители в восторге! Они не отпускают актеров и не жалеют ладоней. Браво… Брависимо… И на сцену летят кошельки с деньгами от благодарных зрителей. Да, так было тогда принято. Бросим и мы монетку… из будущего, чтобы еще ни один раз сюда вернуться…
В поисках зеленой палочки…
Сверчок, как всегда сидел на каминной полочке. В руках у него был… смычок, которым играют на
