Братва возбужденно загудела. Намечалось грандиозное шоу. Пусть потешатся перед смертью…
Девка пробовала брыкаться. Но еще одна хлесткая пощечина вразумила ее. Или сознание она потеряла, или прикидывается. Так или иначе, Клим сумел стащить с нее юбку, колготки. Навалился на нее…
Это невероятно! Эта девка оказалась целкой. Кстати, и у ее сестры Альбины он тоже был первый… А так и должно было быть. Только так и никак иначе…
Громкий стон жертвы еще сильней возбудил Клима. Девчонка забарахталась…
Еще, еще, еще… Ритм движений становился все быстрей, резче…
Клим не мог в это поверить. И десяти минут не прошло с тех пор, как он начал. И все, он уже кончил. Так быстро… Видно, слишком сильно хотел он эту девку.
Но так и вымотался он конкретно. Как спринтер на Олимпийских играх — не участия ради старался, а победы для. И ведь победил…
Красный, потный, едва живой от усталости и опустошения он отвалился от девки.
Кайф невероятной силы… Но только он уже не хочет эту сучку. Да и кому она нужна такая?..
Татьяна лежала на столе без признаков жизни. Вся в крови, голова безвольно повернута набок…
— А ты ее не того?.. — осторожно спросил Грек. Взял за руку, нащупал пульс.
— Живая… Можно дальше драть!
— Давай… Я не жадный…
Клим не стал смотреть, как братва выстраивается в очередь. Он пошел в душ, постоял под ледяными струями, пришел в себя. И в раздевалку. Оделся, обулся.
— Эй, ты куда?..
В дверях появился Грек. Рожа довольная, мудя все в крови. Видно, только от Таньки оторвался.
— А ты куда? — вопросом на вопрос ответил Клим.
— Я в душ…
— Подмываться?..
— А то…
— А я на воздух. Что-то в груди давит…
— Мотор типа отказывает?.. Слушай, я, в натуре, думал, что ты на ней сдохнешь. Так старался, как будто она у тебя чисто первая…
— Еще не сдохла?..
— Да вроде нет…
— Живой ее отсюда отпускать нельзя…
— Понятное дело…
Клим вышел на воздух. Ночь, тишина, звезды в небе сияют. А где-то рядом телку до смерти затрахивают…
Надо будет наказать насильников. Клим усмехнулся и направился к машине. За рулем Чингиз. Он сегодня вообще в бане не был. Отговоркой фирменной отмазался. Мол, мама не разрешает ему больше чем раз в неделю мыться…
Врет Чингиз. Он баню любит. Но сегодня они с Климом должны провернуть одно важное дело.
Джип выехал со двора кафе, пошел вниз, к городу. Но далеко не проехал. Чингиз свернул при первой удобной возможности.
Он притормозил, взмахнул руками — в ладони легли пистолеты. И Клим обнажил «стволы». «Берет- та» — отличная система, он уже давно привык к ней. Иногда даже кажется, что его мама с этим пистолетом родила. Он и «беретта» — близнецы.
— Пошли? — спросил он.
— Пошли, — кивнул Клим.
Они вышли из машины и по едва заметной тропинке двинулись к «Привалу».
План был прост, как все гениальное. Сейчас все пацаны, которые занимались оружием, в бане. И Грек во главе. Ничто не мешает Климу перебить их. Дело свое они сделали, а лишние свидетели ему не нужны…
Клим и Чингиз легко перемахнули через низкий забор, подобрались к дверям бани, укрылись за мусорным баком.
Можно начинать. Но в самый неподходящий момент появился истопник. В тусклом свете фонаря Клим видел, как он насыпает в ведра уголь.
Мужик сейчас свалит. Поэтому нет нужды мочить его. Лишние трупы ни к чему…
Только исчез истопник, как во дворе появились еще двое. Парень в армейской куртке. И с ним какой-то щегол…
Клим узнал парня. Это Никита. Тот самый Никита… Какого хрена здесь делает этот урод?..
Стоп! Да он же свою Танечку выручать идет. И «ствол» у него есть. Клим видел, как он вынимает из-под куртки «лупару» — обрез охотничьего ружья. Этот недоносок сейчас все испортит!.. Клим вскинул автомат. Но не выстрелил. Никиту спасло то, что ни на секунду не остановился перед дверью. Распахнул ее и смело рванул вперед. Щегол остался у дверей. Типа на шухер встал.
А вдруг Никита сам сможет перестрелять всю братву?..
Это казалось невероятным. Даже если Никита — друг Рэмбо, он ничего не сможет поделать с одним обрезом…
Надо будет его подстраховать.
— Чингиз, надо этого козла по-тихому снять, — показал Клим на щегла. — Только не на глушняк. Пока без крови…
— Надо — сделаем… — кивнул Чингиз.
И бесшумной тенью двинулся вдоль забора.
Никита ворвался в сауну. И в предбаннике напоролся на крепыша. Бедняга сидел в кресле. И дремал. Охранник хренов…
— Эй-эй, просыпайся… — тронул его за плечо Никита.
Парень вздрогнул, открыл глаза. И тут же мощный удар в переносицу опрокинул его на пол. Можно не сомневаться, парень в полном отрубе. Час в отключке проваляется, не меньше.
Никита двинулся дальше. В раздевалке никого. Зато в следующей комнате натуральный бедлам. Толпа пьяных братков. И на столе Татьяна. Без признаков жизни, низ живота в крови. А над ней какой-то ублюдок.
— Ставлю сто баксов, что она еще не сдохла? — весело заорал один браток.
Какая-то жуть. Какой-то кошмар. Девчонку в очередь трахают. И еще ставки на нее делают. Беспредел полнейший…
— Я тоже ставлю, — сказал Никита. И нажал на спусковой крючок. Ружейная картечь разорвала весельчаку живот.
— Первая ставка сделана… Вторая…
Вторым выстрелом он снес голову главному трахарю. Совсем неважно, кончил этот урод или нет…
Оставшиеся двое испуганно загудели, вжались в дальний угол.
— Эй, братуха, ты чего?.. — руками пытаются отгородиться от него.
Никита быстро переломил «ствол», вставил патроны. Резким взмахом руки выпрямил «ствол».
— Тамбовский волк вам братуха!
И снова нажал на спусковой крючок.
Он стрелял в головы. Чтобы не зацепить Таню. Уложил на пол одного, второго. Хотя бы чуть-чуть жалость в душе шевельнулась. Но нет, ни малейшего движения. Эти нелюди не достойны ни жалости, ни пощады…
Никита перезарядил ружье, повернулся на девяносто градусов и двинулся по коридору. Следующая комната. Бильярд. В углу жмется насмерть перепуганный браток. В руках кий.
