Кочевник

— Эх, если бы мы могли остаться, — мечтательно сказала она. — Когда я своими глазами увидела мир таким, каким он был раньше, и когда я думаю о том, каким он стал сейчас, мне хочется рыдать.

— Возможно, однажды мы вернем его назад, — сказал Сорак. — Зато теперь, когда мы знаем, каким мог бы быть этот мир, мы твердо уверены, что никогда не свернем с Пути Друида и Дороги Сохранителя. Это и будет наша новая цель жизни.

— Да, — сказала она. — Пустыня может быть прекрасна, хотя бы даже своим покоем и бесконечностью, но на Атхасе есть достаточно места и для пустыни и для этого. — Она заколебалась. — Как ты себя чувствуешь?

— Странно, — сказал Сорак. — Очень странно. Внутри меня пустота, которой я раньше не знал.

— То есть они все ушли?

— Да, они все ушли. И я ужасно скучаю по ним. Я не понимал раньше, что это значит, быть… нормальным, как все. Ты знаешь, я чувствую себя только тенью себя самого, прошлого. Или нас самих, — саркастически добавил он. — Да, я буду скучать по ним, всегда. Но я должен научиться жить без них.

— У тебя все еще есть я, — сказала она, взглянув на него, потом она покраснела и посмотрела на землю. — Если ты, конечно, все еще хочешь меня.

— Я всегда хотел тебя, Риана, — сказал он. — Ты же знаешь.

— Да, я знаю. И я знаю, что стояло между нами. А теперь…что стоит между нами?

— Ничего, — сказал он, взял ее в руки и, прижав к себе, нежно поцеловал в шею. — И никогда не будет стоять.

* * *

— Время, — сказала Кара, когда они опять стояли в комнате наверху. — Портал вот-вот откроется.

— Мы можем последний раз попрощаться с Мудрецом? — спросила Риана.

Кара покачала головой. — Мы сейчас между мирами. Если мы пойдем вниз по лестнице, то вернемся в Бодах. Мы не сможет оказаться в комнате Мудреца, в которой он спит. И даже если бы смогли, мы не смогли бы разбудить его. Когда-нибудь, время придет. Но сейчас мы должны вернуться назад, в то время из которого пришли.

— Очень хорошо, — сказал Сорак. — Мы готовы.

Кара взглянула в окно, где темное солнце медленно садилось за горизонт, бросая последние лучи на окружавший их мир. — Пора, ворота открыты, — сказала она.

Они пошли вниз по каменным ступеням. Пока они спускались, камень становился все старше и старше, на ступеньках появились толстые пласты пыли. Они прошли нижние уровни, на которых опять не было полов, свежий аромат моря исчез, в воздухе повис унылый запах ила, который ветер заносил через узкие бойницы. Они снова были в своем времени, и внезапно оно показалось им еще более разрушенным и испоганенным, чем они его помнили.

— Снаружи ночь, — сказала Риана. — Что с немертвыми?

— Мы побудем в башне до рассвета солнца, — сказала Кара. — Они не войдут сюда, мы будет в полной безопасности, а утром-

В этот момент темная фигура, появившаяся буквально ниоткуда, прыгнула на Риану сзади. Взметнулась рука и ударила рукояткой кинжала Риану в висок. Сорак выхватил меч, но было уже поздно. Валсавис стоял, держа перед собой бесчувственное тело Рианы. Он неловко но крепко придерживал ее кровавой культей левой руки, а в правой он держал кинжал, его лезвие едва не касалось горла Рианы.

— Стой, Кочевник, — крикнул он. — Один твой шаг вперед, и прощайся с ней навсегда. И даже не думай о своих псионических штучках.

— Валсавис! — воскликнул Сорак.

— Да, эльфлинг, а ты думал, что больше не увидишь меня?

— Ты слишком настырный человек, Валсавис, — сказал Сорак. — Но ты опоздал. Я уже закончил свой поиск.

Валсавис какое-то время глядел на него, а потом захохотал. Сорак и Кара оба уставились на него в изумлении, а Риана стояла перед ним, без сознания, удерживаемая его железной хваткой.

— Ты знаешь, — сказал Валсавис, — впервые в моей жизни я услышал что-то по-настоящему смешное. Ага, значит ты короновал своего короля-волшебника, не правда ли? И что за роскошный дворец он выбрал себе, просто на загляденье! Да здравствует могучий король-друид, прячущийся в руинах, как трусливая мышь, среди гниющих трупов Бодаха. Я решил, что это место является чем-то большим, чем оно выглядит, когда заметил, что немертвые обходят его стороной. Что за восхитительный вой поднялся снаружи, когда я вошел. Мне кажется, что ребята очень хотели, чтобы я вышел и еще немного поиграл с ними. Было очень жаль разочаровывать их, но я уже убил почти всех их по два или три раза, и есть пределы даже моему терпению. Ну-ну, так ты нашел, что искал. И если подумать, я тоже закончил мой поиск, как и ты…если бы у меня были силы взобраться по этим проклятым ступенькам. — Он опять стал хохотать.

— Отпусти ее, Валсавис, — сказал Сорак. — Ты ничего не выигрываешь, удерживая ее.

— Всегда можно что-нибудь выиграть, — ответил Валсавис. — Все зависит от того, что ты хочешь и на что рассчитываешь. Я был наполовину мертв, когда добрался до сюда. И никогда в своей жизни я не сражался так яростно. Ты должен был видеть меня, эльфлинг. Я был в крови, с ног до головы, и вся эта кровь была моя. Я ждал здесь всю ночь, а потом весь день. Я не знал, что опаснее — эти трупы, врывающиеся сюда, или ты, спускаюшийся по лестнице и находящий меня спящим. Короче, я тут вздремнул чуть-чуть, когда боль немного отпустила. — Он опять рассмеялся. — Ты знаешь, это по- настоящему смешно. Нибенай отдал бы все, что у него есть, лишь бы увидеть это, но как раз именно сейчас один из этих ходячих трупов грызет его золотой глаз, вместе с моей левой кистью. Конечно, Король-Тень успел снять заклинание с кольца и не может чувствовать это. Жаль, очень жаль. Я с удовольствием разделил бы с ним это…маленькое неудобство.

— Валсавис… — сказал Сорак. — Все кончено. Отпусти ее.

Валсавис фыркнул. — Ты же понимаешь, что я пришел сюда убить тебя, — сказал он.

— Хорошо, но тебе не кажется, что прямо сейчас у тебя очень мало шансов на успех, — сказал Сорак. — Да ты едва стоишь. Сдавайся, Валсавис. Королю-Тени наплевать на тебя. Он только использовал тебя, и посмотри куда это тебя привело.

— Это могло привести меня куда угодно, — сказал Валсавис. — И все еще может. Нибенай много бы дал тому, кто расскажет, где найти твоего хозяина. Он не сказал мне, кто это. Он сделал вид, что сам этого не знает, но я не дурак. Есть только один-единственный волшебник-сохранитель, которого король- волшебник может бояться. И ты видишь, эльфлинг, хотя Нибенай и не узнал через меня, где находится Мудрец, я это узнал. Я здесь. И ни ты, ни монахиня, ни пирена, ни армия немертвых не смогли остановить меня.

— Действительно, — сказала Кара. — Твое упорство просто не имеет границ. Я должна поздравить тебя.

— У меня не получилось только одно, — сказал Валсавис, бросая странный взгляд на Риану. Потом он ухмыльнулся сквозь окровавленные зубы. — Эх, если бы у меня было побольше времени, монахиня. Жаль. Очень плохо. Мы были бы замечательной парой, ты и я. Это дейтвительно…очень плохо.

— Если ты еще что-то сделаешь ей, Валсавис, — сказал Сорак сквозь стиснутые зубы, — я клянусь, что ты не уйдешь отсюда живым.

— Да ну, неужели? — сказал Валсавис. — А ты, изменяющая форму? Я бы хотел, чтобы и ты поклялась. Поклянись, например, своими клятвами сохранителя, что ты не будешь вмешиваться в дела мужчин, если я освобожу монахиню. Клянись, или я тут же перережу ее нежную шейку!

— Я клянусь своими клятвами сохранителя, что я не буду ни во что вмешиваться, — быстро сказала Кара, — если ты освободишь Риану и не сделаешь ей ничего плохого.

— Даю тебе слово, — ответил Валсавис. — Но сначала, эльфлинг, отдай мне свой магический меч.

— Это не принест тебе ничего хорошего, Валсавис, — сказал Сорак. — Ты служишь осквернителям. Магия Гальдры не сработает для тебя.

— Тогда отдай его пирене, — сказал Валсавис. — Мы будем драться с тобой как мужчина с мужчиной,