Осборн поверил, будто Томас Лайтон один, без поддержки, а потому легко уязвимый. Это усыпит его бдительность и, таким образом, облегчит побег Томасу.
Как и предсказывал Филипп, Осборн опоздал, и не выполнил условий договора: Пруденс Лайтон ехала в окружении отряда драгун, возглавляемого самодовольным лейтенантом Вестоном. Филипп заметил, что, несмотря на большую бледность, Пруденс ехала с высоко поднятой головой, выпрямившись в седле. Она была напугана своим заключением, но, судя по всему, ее захватчики не слишком ей досаждали. Филипп позволил себе чуть-чуть расслабиться. Даже в присутствии солдат он верил, что они с Томасом осуществят свой план. Их расчет должен оказаться точным, и им должна сопутствовать удача. Это было вполне вероятным.
Отряд остановился в четверти мили от них, и Филипп и Осборн выехали вперед, чтобы обсудить условия соглашения.
Филипп не счел нужным вежливо поздороваться, вместо этого он кивнул в сторону драгун:
– Что это значит? Мы договорились, что эта встреча будет происходить только между нами четырьмя! А что в ней будут участвовать солдаты – речи не было!
Осборн самодовольно улыбнулся, явно удовлетворенный тем, что перехитрил Филиппа:
– Я привел солдат просто из предосторожности, Гамильтон. Я не хотел, чтобы Томас Лайтон решил, что его лошадь сможет обогнать мою после того, как его сестра будет в безопасности, то есть, у вас в руках.
– Значит солдаты не будут мешать обмену?
Осборн кивнул:
– Лейтенанту Вестону приказано оставаться на месте, если только не случится что-нибудь непредвиденное.
– Вы доверяете Вестону? – скептически возразил Филипп.
– Он сделает то, что я ему приказал. Ну а теперь, приступим? – он жестом указал на Томаса, напряженно сидевшего на лошади спиной к утесам и внимательно наблюдавшего за ними. – Я вижу, вам удалось уговорить молодого Лайтона сдаться.
Филипп оглянулся и пожал плечами:
– Семейные узы обычно могут заставить человека делать то, что совершенно не в его интересах.
– Мне повезло, Лайтону – нет, – цинично заметил Осборн. – Ну, давайте закончим с обменом, да? Я бы предпочел не задерживаться здесь дольше, чем следует.
Филипп кивнул:
– Лайтон готов сделать это сейчас же.
Осборн поднял руку, подавая сигнал, и Пруденс разрешили поехать вперед, к брату. В то же время Филипп оглянулся и кивнул Томасу. Томас посмотрел на Осборна с нескрываемым отвращением, потом сосредоточенно медленным шагом начал подъезжать к сестре.
Напряжение возрастало, пока Пруденс и Томас сближались до места их встречи. Это был решающий момент: лишь только Пруденс окажется в большей безопасности, Томасу просто надо улучить момент и убежать.
Когда до места встречи Томаса и Пруденс осталось несколько ярдов, тишину нарушил стук копыт скачущей галопом лошади. Пруденс остановилась, не зная, что делать. Томас тоже остановился: пока она не двигалась, он тоже не должен был продвигаться вперед. Так они стояли, застыв на месте, а быстро приближающийся всадник увеличивался в размерах, и стало ясно, что это – Алиса.
Выстроившиеся в тонкую линию драгуны оставались на местах, когда она галопом скакала мимо них, но с беспокойством поглядывали на своего офицера, ожидая приказаний. В свою очередь лейтенант Вестон смотрел на Осборна, который явно пришел в замешательство, как и его люди, от таких перемен в его планах и, как по волшебству, ряд драгун расступился, пропуская Алису.
Она подъехала к Пруденс и остановила лошадь.
– Слава Богу, с тобой все в порядке! – воскликнула она, наклоняясь, чтобы обнять сестру.
– Какого черта вы затеяли эту игру, Гамильтон? – прорычал Осборн, пронзая Филиппа гневным взглядом.
Филипп сам не понимал, что происходит. Алису посвятили в подробности сюжета, но так как она сама представляла собой ценную добычу для совершения сделки, отец приказал ей оставаться в Стразерн-холле. И она согласилась. Однако, она была здесь. Почему?
Алиса еще раз обняла сестру, но продолжала что-то оживленно говорить, как догадался Филипп, успокаивала ее. Потом он заметил, что Пруденс исподтишка взглянула на Томаса, потом на лес. Филипп чуть не застонал. Очевидно, Алиса, решила, что Пруденс должна знать детали плана, чтобы должным образом исполнить свою часть, и потому рискнуть всем и поговорить лично с ней.
Боясь, что мысли Осборна были как две капли воды похожи на его собственные, Филипп приложил все усилия, чтобы отвлечь его. Он повернулся к лондонцу, недовольно поджав губы.
– Не ожидал увидеть здесь госпожу Алису, хотя я знаю, насколько она близка к своей сестре. Могу признать, что она была в отчаянии, и решила, во что бы то ни стало приехать.
Осборн, прищурясь, смотрел на Пруденс и Алису, все еще возбужденно беседовавших. Он покачал головой:
– Эти женщины-роялистки так же недисциплинированны, как и их мужчины. Нужна твердая рука, чтобы выбить из нее весь этот пыл, – он фыркнул, потом довольно злобно засмеялся. – А человеку, который собирается на ней жениться, придется как следует потрудиться, держу пари.
– Вы говорите о Цедрике Инграме? – холодно спросил Филипп.
Осборн кивнул:
– Ага, он страстно хочет ее заполучить. Поэтому не отпускает Пруденс Лайтон. Он боялся, что упустит свой шанс добиться ее сестры.
– Вряд ли он надеется, что лорд Стразерн позволит ему сейчас жениться на Алисе?
Осборн засмеялся:
– Скоро состояние лорда Стразерна вылетит в трубу, мой дорогой Гамильтон. Его сына, изменника, арестуют, потом казнят. Самого лорда Стразерна обвинят в государственной измене и осудят за попытку поднять восстание. Имение будет конфисковано, а его дочери с радостью примут любое предложение о браке.
Филипп ничего не сказал. Он не спускал глаз с Алисы и Пруденс, осторожно следя за любым движением, которое могло поставить их, а особенно Алису, в опасное положение.
Пруденс заплакала, когда Алиса отъехала от нее. Она сказала что-то и показала в сторону Томаса, который пожал плечами: ему было явно не по себе. Она обезумела оттого, что ее свободу меняли на его арест. Поддержка старшей сестры мало повлияла на Пруденс. Томас, нахмурившись, смотрел на Осборна и Филиппа. Очевидно он не ожидал, что Алиса так скоро отпустит Пруденс.
Осборн выругался.
– Осторожно, – язвительно предупредил Филипп. – Вы ведь не хотите, чтобы до лорда протектора дошло, что вы пользуетесь таким языком.
Осборн засмеялся:
– Когда был жив старый Железнобокий, я бы никогда громко не выругался. Его сын… – он пожал плечами, и без объяснений было ясно, что он имел в виду. Ричард Кромвель значительно уступал своему отцу. Даже те, кто поддерживал его, знали это.
– Поехали, – закричал Осборн. – Я хочу закончить с этим фарсом. Госпожа Лайтон, проезжайте!
Пруденс прикусила губу. Она обернулась и посмотрела на солдат. Они вновь сомкнулись в шеренгу, создав надежный защитный барьер между Лайтонами и свободой. Наездники не двигались, но их лошади нетерпеливо играли удилами, мотали головой и били копытами. Это говорило о том, что наездники тоже были неспокойны. Пруденс что-то сказала Алисе, которая тоже смотрела на солдат.
Беспокойство Осборна переросло в зловещее раздражение. Он поднял руку, и одним взмахом разрушил тщательно разработанный план Филиппа.
Отряд солдат пришел в движение, которого одни ждали, другие боялись. Развернувшись веером и непоколебимо продвигаясь вперед, они приближались к Лайтону сдержанным и твердым шагом.
Филипп сердито повернулся к Осборну:
