внучкой!
Я с интересом рассматривала нашего недовольного собеседника. Высокий блондин. Довольно приятное лицо, прямой нос чуть с горбинкой, подвижный рот, глубокие глаза. Он своим видом очень сильно отличался от призрачной королевы. Мелиссу я видела только как размытую фигуру. Даже определить пол приведения было невозможно. Просто сгусток белого тумана. А тут достаточно плотная сущность в старинном кафтане и коротких панталонах. Туфли с пряжками. Даже цвет костюма можно определить. Тёмно-вишнёвый. А ещё, он мне кого-то очень сильно напоминал. Не внешностью, а структурой что ли… И говорил совсем как живой человек. А речь прабабушки напоминала шелест листвы.
— Здравствуйте, — я приблизилась к призраку, — меня зовут Петра. Это Вольф, — дотронулась до плеча мужа.
— Гораций, — с достоинством поклонился фантом. — Вы, Петра, очень похожи на свою бабушку!
— Да?! Вы знали Мелиссу? — я ещё ближе подошла к нему.
Вольф тут же встал рядом. Призраку это не понравилось. Он нахмурился и обиженно отвернулся.
— Гораций, — очень вежливо обратился к нему Сарториус, — если у Вас есть что нам сказать, мы Вас слушаем. Если Вы будете демонстрировать свой характер, я разложу Вас на элементарные частицы, и мы будем считать свою миссию выполненной… перед господином фон Вальдеком, а не перед Вами.
— Кхм, — отозвался от двери вышеозначенный господин, — чего с ним церемониться, с хулиганом?! Приступайте, господин Сарториус!
— Э-э-э!!! — запротестовал призрак, бросая гневные взгляды на ректора. — Не надо меня разлагать… Фу, слово то, какое гадкое! Я просто… по девушкам соскучился.
— Что? — выдохнул Вольф, и удивлённая улыбка застыла на его лице.
Такого точно никто из нас не ожидал. Я откровенно пялилась на призрачного любителя девушек, изредка моргая.
Пауза затягивалась. Первым не выдержал фантом.
— Да! А что?! — смущённо возразил Гораций. — Одни мужики вокруг. Только радости и было, когда ко мне королева Мелисса нечаянно залетела, внучку свою разыскивая, — мы продолжали молчать. — Передохнула тут у меня, — неуверенно продолжил призрак, — рассказала, что внучка эта самая её от проклятия освободила, и унеслась дальше, — по мере его рассказа наши лица всё больше и больше вытягивались. Кто бы мог подумать, что призраки друг к другу в гости залетают? Гораций замолчал, не понимая, видимо, причину нашего ступора.
— Ну-у-у… и-и-и, — промямлила я.
— Ну-у-у, — оживился фантом, — я просил Вальдека, и Хронуса просил, внучку мне привести…
— Привёл же, — огрызнулся оживший ректор.
— Спасибо, — с сарказмом ответил ему призрак и устремил свой взгляд на меня. — Помоги мне… пожалуйста.
— Как?
Я очень искренне хотела ему помочь, но не понимала, чего он от меня ждёт. Мелиссу-то я освобождала от Ваха. Да, собственно, и не я… И желание у неё было вполне конкретное, что бы с мужем любимым похоронили.
— Я хочу свободы… — тихо признался Гораций и покосился на ректора.
— И не мечтай! — донеслось от двери.
— Заперли, да?! — завопил Гораций, понижая тембр голоса к инфразвуку. — Издеваться вздумали?! А если бы я вас тут запер лет так на сто? Что бы вы тогда запели?
Стены башни стали мелко вибрировать, отзываясь на его крик. Я почувствовала, что не только неорганика восприняла разрушающие частоты, но и моё собственное тело стало дрожать.
— Гораций! Прекрати!!! — попыталась я докричаться до него через звуковую волну. — Вы же не призрак, не привидение. Кто Вы?!
Он перестал баловаться звуком и с удивлением вперил в меня свой взгляд. Я пару секунд смотрела на него, потом перевела взгляд на Вольфа. Муж задумчиво покусывал нижнюю губу, пряча довольную улыбку, но глаза выдавали его состояние. Выходит, к такому же выводу пришёл и он, только гораздо раньше меня.
Молодец, Петра! Мозги думают в нужном направлении… но медленно. А что муж любимый скажет? Ничего? Самой дальше разбираться? Ладно…
— Почему, не призрак? — вопросил Гораций жалобно.
— Вы… какой-то уж слишком… э-э-э… плотный, — попыталась я объяснить свои мысли. — Можно до Вас дотронуться?
— Да-а-а, — расплылся он счастливой улыбкой.
Я сделала к нему ещё один шаг и протянула руку. Холодный, но… осязаемый, как тонкие, еле ощутимые кончики шёлкового ковра. Провела по его руке пальцами, стараясь более точно оценить, что чувствую.
— А мне можно? — попросил разрешения Вольф.
Гораций молча кивнул, наблюдая во все глаза за моими действиями. Сзади засопел ректор. Тоже, видно, пощупать своего пленника захотел. Только вот сомневаюсь я, что призрак будет к нему так же снисходителен, как и к нам. Добрее надо быть, добрее.
— Вольф, отпусти его, — тихо попросила мужа освободить Горация из ловушки.
— Уже, — отозвался муж, аккуратно касаясь другой руки призрака. — Невероятно! Гораций, ты уникум среди тебе подобных! Ты об этом знаешь?! — он поднял, наконец, глаза на предмет нашего изучения.
— Кто бы ещё со мной разговаривал… — обиженным тоном ответил тот. — Только и могут, что грозиться и запирать бедное привидение!
— Извини меня за ловушку, но я не мог позволить, чтобы с Петрой что-нибудь случилось.
— Ты любишь её, — не спросил, а констатировал Гораций. — Я тебя не виню… Хотя, не понимаю, как можно любить всего одну девушку! — чуть усмехнулся.
— Как это, — ошарашено уставилась на него. — Вы же самоубийством жизнь покончили из-за неразделённой любви?..
— Кто?! Я?! — Гораций расхохотался. — Не говори глупостей, Петра! Лишать себя жизни из-за девушки, пусть, даже очень красивой… верх идиотизма. Не эта, так другая… Тем более что я никогда не страдал от отсутствия внимания со стороны слабого пола, — похвалился призрачный парень. — У меня такая белошвейка была! Да и дочка булочника… смачная, румяная. А виконтесса Традэ! Эх… Был я молод и красив! — Ещё бы! Он даже сейчас выглядел франтом! Костюмчик подновить, и все окрестные привидения женского пола будут его! — Меня заклинанием в окно выбросило! — сообщил он задумчиво.
— Заклинанием?! — слились три голоса в одном вопросе.
— Ангидрит пергидроль твою фториды… — вырвалось у меня нечаянно. — Хлор!..
— Петра?! — впервые на людях обратился ко мне любимым именем дядюшка Генрих. — Как ты выражаешься?!
— Нормально, — буркнула недовольно и стрельнула глазами на остальных слушателей.
Вольф стоял с невозмутимым видом, разве что мотивчик какой известный не насвистывал. Он от меня и не такое слышал. А вот Гораций снова счастливо улыбался.
— Боги! Какое счастье! Живые люди, с чувствами, с эмоциями! Не то, что эти старые у-у-уб… учёные. Придут, накричат, запугают, запрут…
— Так тебе общения не хватает? — удивилась простоте его проблемы.
— С девушками, — уточнил Гораций.
Мне даже показалось, что у него щёки зарумянились.
— Что, экскурсии к тебе водить, что ли? — недовольно осведомился ректор.
— Платные, — добавила я, чувствуя, как недовольно поёжился Вальдек.
— Романтики хочется, — закатил мечтательно глаза Гораций, — вздохов, румяных щёчек, томных взглядов… А не испуганных криков и обмороков.
Точно, не показалось. Бледный фантом стал отливать розовым на скулах.
— И что ты с этим будешь делать? — поинтересовался Вольф.
— Придумаю! — с некоторым вызовом ответил фантом. — Только освободите меня!
