телом изобильна. А ты еще нос воротил. Чистая царица. Олесия. Нет, Елесавета, как по батюшке-то? Водяновна? Некрасиво. Митрофановной станешь, в честь меня.
Олеська смутилась, раскраснелась еще больше. И тихонько отвечает, что так и быть, теперича и она согласная.
— Все, — засобирался я. — Идем лучше Ягу обрадуем.
Ну, дошли, ну, обрадовали. В смысле, лопату и скатерть вернули. Я перед ней хвостом туда-сюда верть-верть, шерсть распушил — горжусь. Леську ведь ее не просто так замуж пристроил, а в царевны. И без всякого колдовства. Самое трудное было эту дурищу убедить в лягуху оборотиться. В ущерб обеденному времени. Ничего, уговорил, про экологическую обстановку в водных объектах напомнил, и она как миленькая полдня в тине сидела. То ли за болото свое радела, то ли очень замуж хотела. Вот и вышла. И вроде неплохо так вышла.
— Что ж, — царевич говорит, — хороший ты кот, умный. Политически подкованный. Пойдешь ко мне в терем жить? Жену вон нашел обстоятельную, казну разыскал, лягух спас, еноземцам нос утер. Может, еще чего для государства полезного сделаешь?
Покосился я на Ягу — та, конечно, пригорюнилась. Но молчит — лицо держит. Не хочет первой переговоры начинать. Мне ее даже жалко стало. Может, вернуться? Или нет? Сама ведь подарила, а слово, оно, как известно, не воробей. В смысле невкусное оно…
— А чего бы не пойти? — мурлычу я, к царевичу ластясь. — Пойду. — Рано мне еще домой возвращаться. Дел-то сколько. Особенно теперь, когда я на государственный уровень вышел, самое время развернуться и показать, что в царском тереме кот хозяин, а не казначей и не иноземные посланники…
Ведь кот — в государстве в первую очередь необходим. Для порядку.
Да, кстати, как там у вас в тереме с кошками?
СТАРАЯ СКАЗКА
Крысы помнят, о мастер Гофман,
Как все было на самом деле.