Политическое Цунами

все, кто похваляется своей приверженностью демократии, должны приветствовать это, даже если программа победителей и образ мышления отличаются от их собственных»[23].

Последний день выборов – 7 декабря 2005 года – был отмечен масштабными столкновениями по всей стране. Мировые агентства, ссылаясь на местные правозащитные организации, информировали, что многие избирательные участки были заблокированы полицией. На них пропускали только сторонников правящей партии, предъявивших партийные билеты. В ряде случаев это привело к уличным боям, когда избиратели прорывались на участки, используя камни и дымовые шашки. Погибло 11 человек, несколько сотен получили ранения.

Как сообщил канал «Аль-Арабия», в условиях жесткого давления со стороны властей «Братья- мусульмане» продемонстрировали высокую степень организованности. Накануне последнего тура выборов ими была сформирована «информационная армия», нас читывавшая 25 тысяч человек. Несколько отрядов этой «армии» занималось тем, что ходили от дома к дому, убеждая жителей поддержать «правильного» кандидата. Другие отряды широко использовали для информирования населения компьютеры и мобильные телефоны. В частности, они рассылали электронные письма, в которых объяснялось, за кого следует голосовать. Наконец, были те, кто занимался связью со СМИ. Эти представители «Братьев-мусульман» распространяли информацию о блокированных полицией участках [24].

К финалу парламентских выборов количество арестованных членов «Братьев-мусульман», если верить сообщениям оппозиции, превышало 1500 человек. А количество выигранных ими мандатов, как уже было сказано, достигло 88 (20% голосов).

Совсем иной результат получили представители светской оппозиции. В сумме всем кандидатам от оппозиционных партий и независимым кандидатам (не имеющим отношения к «Братьям-мусульманам») достался 21 мандат. Контраст между пассивностью интеллигентного электората светских партий и напористостью электората «Братьев», штурмовавшего заблокированные полицией избирательные участки, был слишком велик, чтобы не сделать однозначного вывода: единственной реальной альтернативой власти в Египте являются «Братья-мусульмане».

Характерно, что на следующий день после завершения парламентских выборов США выступили в защиту «Братьев-мусульман», осудив действия египетских властей [25].

В нашу задачу не входит пошаговое рассмотрение ближневосточной политики администрации Джорджа Буша (в том числе политики в отношении Египта) вплоть до ухода его команды со сцены в январе 2009 года. Ниже мы остановимся только на одном аспекте этой политики, существенном для нашего исследования. Конкретно – на так называемой «публичной дипломатии» и «войне идей», призванных способствовать демократизации макрорегиона.

Глава 4. «Война идей»

27 июля 2005 года в газете The New York Times вышла статья, в которой утверждалось, что Белый дом постепенно отказывается от термина «война с терроризмом» («war on terror»). И склоняется к тому, чтобы называть затянувшуюся операцию по уничтожению «Аль-Каиды» и других террористических групп «глобальной борьбой с экстремизмом и насилием» («global struggle against violent extremism»). При этом официальные лица США полагают, что «борьба с терроризмом» должна иметь не только военную, но и идеологическую составляющую. Как заявил замминистра обороны США Дуглас Файт, для победы необходим «идеологический элемент»[26].

Сходную позицию выразил и советник президента США по национальной безопасности Стивен Хэдли: «Речь идет не просто о военных операциях против террористов. Наша задача шире. Это глобальная борьба против экстремизма. Мы должны оспорить кровожадную идеологию наших противников и предложить более позитивную точку зрения»[27] .

По словам американских высокопоставленных военных, вопрос о недостаточности «только военных» методов был поднят еще в январе 2005 года, во время консультаций президента США Джорджа Буша с советниками по безопасности. После чего в выступлениях Буша появился новый элемент: говоря о противодействии терроризму, он стал затрагивать тему столкновения идей и мировоззрений[28].

Примечательно, что в день выхода в The New York Times упомянутой статьи произошло событие, подтверждающее, что «идеологи ческой составляющей» отныне будет уделяться самое серьезное внимание. Члены сенатского Комитета по иностранным делам единогласно одобрили кандидатуру Карен Хьюз на пост заместителя госсекретаря США по вопросам публичной дипломатии и связям с общественностью. Этот пост был создан в структуре внешнеполитического ведомства США впервые. По оценке директора Московского центра Карнеги Эндрю Качинса, появление такого поста прямо связано с признанием серьезных проблем с престижем США за рубежом[29] .

Карен Хьюз, как и Буш, родом из Техаса. Она была ближайшим помощником и личным имиджмейкером Буша во время двух губернаторских и двух президентских предвыборных кампаний. Во время первого президентского срока Буша Хьюз возглавляла пресс-службу Белого дома. Таким образом, роль «главного пропагандиста» США, отвечающего за имидж Америки в глазах всего мира и, прежде всего, ислама, досталась многолетней доверенной сподвижнице Джорджа Буша-младшего.

Назначение Карен Хьюз произошло в момент, когда негативное мнение о США, сложившееся в мире (в особенности арабском) после военной операции американцев в Ираке, достигло пикового значения. Согласно данным, приведенным в докладе Консультативного комитета при Госдепартаменте по вопросам дипломатии в сфере культуры, имидж и репутация США за рубежом в тот момент были «хуже, чем когда- либо», и многие страны мира смотрели на США «не столько как на маяк надежды, сколько как на опасную силу, которой надо противостоять».

В докладе подчеркивалось, что в таких странах, как Египет, Марокко и Саудовская Аравия, большинство опрошенных «рассматривает Джорджа Буша как более значительную угрозу миропорядку, чем Усама бен Ладен». Указывалось, что наибольший урон репутации США наносят сюжеты местного телевидения о политике США в регионе – прежде всего, об Ираке и ближневосточной проблеме. Основываясь на этих фактах, авторы доклада настойчиво рекомендовали американским властям активизировать борьбу за улучшение имиджа США за границей[30] .

В августе 2005 года госсекретарь США Кондолиза Райс утвердила Карен Хьюз в должности своего заместителя по публичной дипломатии. 8 сентября 2005 года Карен Хьюз сообщила, что в Госдепартаменте США создается «подразделение быстрого реагирования», которое будет осуществлять мониторинг мировых СМИ и оказывать американской администрации содействие «в более агрессивном ответе на слухи, неточности и выдержанные в духе ненависти выступления, откуда бы они ни исходили». Это подразделение поможет быстро информировать о позиции Вашингтона послов США в различных странах, чтобы они могли уверенно выступать от имени Америки. Помимо этого, Госдепартамент планирует развертывание региональных «команд быстрого реагирования», которые будут действовать с учетом местной специфики.

По словам Хьюз, при работе в зарубежном информационном пространстве «предстоит реализовать технологическую инициативу, которая позволит с большей гибкостью и эффективностью использовать возможности Интернета, веб-чатов с цифровым видео и даже текстовые сообщения. Необходимо взять на вооружение всю мощь современных технологий, чтобы доводить нашу информацию»[31].

25 сентября 2005 года Карен Хьюз заявила, что США вступают в «мировую войну идей»: «…мы должны разработать конкретную национальную стратегию по ведению и одержанию