Я так устал от всего пережитого после Кенд-Амрида, а также от проделанного мною пешего перехода до сюда, что надеялся, так как шансов отбить ее нападение у меня не было, только на чудо.
Внезапно со странным пронзительным визгом тварь бросилась на меня. Я нырнул за дерево, и это, кажется, сбило ее с толку.
Она не отличалась особым умом, что вызвало у меня некоторое облегчение. Но туша этого зверя будет большим преимуществом передо мной, если дело дойдет до схватки.
Она на мгновение остановилась. А затем принялась осторожно огибать дерево.
Я тоже двигался осторожно, равномерно с нею огибая ствол.
Вдруг мышь сделала резкое движение, отчего часть ее тела налегла на дерево, и то закачалось, а меня кинуло назад, и я беспомощно распластался на мгновение на земле.
Я уже совсем было встал, когда полевка кинулась ко мне, раскрыв свои относительно маленькие челюсти, однако, способные откусить любую часть моего тела.
Едва двигаясь от усталости, я рубанул мечом по морде; в глазах у меня плавали цветные пятна, и я старался сберечь те малые силы, которые у меня еще оставались.
Зубы промахнулись. Я не имел возможности спастись бегством, так как массивная тварь носилась быстрее меня, и я знал, что не смогу долго сдерживать ее.
Я знал, что мне предстоит умереть.
Наверное, эта уверенность и помогла мне вызвать последние резервы сил, и я снова рубанул мечом по морде, пустив кровь. Тварь казалась озадаченной, но не отступила, просто осталась на месте, пока решала, как лучше всего напасть на меня.
Я снова зашатался от предельного утомления, пытаясь изо всех оставшихся сил остаться на ногах и умереть, сражаясь.
Затем сверху и сзади по телу твари застучал дождь тонких стрел, заставив ее завизжать и скорчиться в конвульсиях мучительной боли.
Несколько стрел хлестнуло ее по глазам, когда она повернулась к новым врагам.
Я подумал, что должно быть сплю, что мое невезение не могло так быстро смениться удачей.
Полевка завизжала и беспорядочно закрутилась. Меня сшиб ее хлеставший хвост, который извивался в предсмертной агонии.
Я лежал на пружинящей траве, с широко раскрытыми глазами, благодаря провидение за свое спасение и молясь, чтобы не попасть в руки еще одного варварского племени.
Словно издали я услышал тихие переговаривающиеся голоса и увидел пляшущие вокруг полевки грациозные фигуры. Они были похожи на кошек и, прежде, чем окончательно потерять сознание, я, помнится, размышлял о парадоксе множества кошек, атакующих огромную мышь.
Затем навалилась желанная тьма. Наверное, я отрубился, а может быть всего лишь уснул.
Я пришел в себя от прикосновения теплой нежной руки к моей голове и, открыв глаза, увидел лицо девушки-кошки, которую в первую очередь мне нужно было благодарить за мое спасение.
– Что случилось? – спросил я, с некоторым трудом ворочая языком.
– Мы охотились на рети и нашли свою дичь, – мягко ответила она. – А наша дичь охотилась на тебя – и мы смогли одновременно убить рети и спасти тебя. Где твои друзья?
Я покачал головой.
– Одного убили Первые Хозяева, – ответил я. – А другой, я думаю, унесен ими. Я не знаю, как он там.
– Ты дрался с Первыми Хозяевами и выжил! – глаза ее сияли восхищением и еще чем-то. – Это великий день! Все, на что мы надеялись, когда я принесла вам мечи – это что вы сумеете умереть, сражаясь. Ты будешь героем среди нашего народа!
– У меня нет желания быть героем, – сказал я ей. – Всего лишь выжить и иметь шанс найти своего исчезнувшего друга.
– Которого из них унесли? – спросила она.
– Синего гиганта, Хул Хаджи, моего самого близкого друга.
– У него мало шансов, – сказала она.
– Но какая-то надежда ведь есть?
– Теперь – нет. Первые Хозяева наверняка попировали прошлой ночью.
– Прошлой ночью! – я сел. – Сколько же я спал?
– Почти два дня, – просто сказала она, – ты был очень усталым, когда мы принесли тебя сюда.
– Два дня! Так долго!
– Это не так уж и долго, учитывая то, что ты совершил.
– Но слишком долго, – возразил я, – так как нет больше возможности спасти Хул Хаджи.
– Как бы ты не поступил, наверняка не добрался бы до обиталища Первых Хозяев, – утешала она. – Воздай честь своему другу как доблестному герою.
Помни, как он умер, и что это значит для тех, кто все эти века страдал от тирании Первых Хозяев!
– Я знаю, что на самом деле не могу винить себя за смерть Хул Хаджи, – сказал я, справляясь с чувством, испытанным мною при известии о гибели друга. – Но это не мешает мне скорбеть по нему.
– Скорби по нему, если хочешь, но также и чти его. Он убил много Первых Хозяев. Никогда в Хрустальной Яме не бушевало такой битвы. Даже сейчас дно ее завалено трупами Первых Хозяев. Там легла, по меньшей мере, половина их. Расскажи мне о бое.
Я как можно короче рассказал ей о том, что случилось.
Глаза ее загорелись еще ярче, и она стиснула руки.
– Какая великая повесть для наших поэтов! – ахнула она. – О, как твое имя, герой. И как имена твоих друзей?
– Моих друзей звали Бради Хул Хаджи из Мендишара за океаном и, – я замолк, так как Рокин не был мне настоящим другом, хотя и являлся доблестным товарищем по оружию в наших боях. – Бради Рокин Золотой из Багарада.
– Бради! – воскликнула она. – А ты? Ты что – бради всех бради? Ты не можешь быть кем-то меньшим по званию.
Я улыбнулся ее энтузиазму.
– Нет, – сказал я. – Меня зовут Майкл Кэйн, брадинак по браку с королевским домом Варналя, лежащего далеко на юге за морем.
– С юга, из-за моря. Я слышала сказки об этих мифических землях, странах богов. Здесь никаких богов нет. Они покинули нас. Они возвращаются спасти нас от Первых Хозяев.
– Я не бог, – заверил я ее. – И мы на юге не верим в богов. Мы верим в Человека.
– Но разве Человек не бог в своем роде? – невинно спросила она.
Я снова улыбнулся.
– Он иногда так думает. Но люди в моей стране – не сверхъестественные существа. Они, подобно вам, из плоти и крови. Вы ничем не отличаетесь, хотя предки у нас разные.
– Первые Хозяева говорили нам совсем иное.
– Первые Хозяева умеют разговаривать? – поразился я. – А я считал их неразумными зверьми!
– Теперь они не говорят с нами. Но они оставили свои записи, и именно их мы читаем, и в былые времена чтили. Народ Хага все еще поклоняется Первым Хозяевам, но мы – нет.
– Почему они поклоняются Первым Хозяевам? Я мог бы предположить, что они будут драться с такими тварями, – заметил я.
– Первые Хозяева создали нас, – просто объяснила она.
– Создали вас? Но как?
– Мы не знаем, как – за исключением нескольких обычных рассказов, повествующих о Первых Хозяевах, как о слугах еще более ранних хозяев, расе великих магов, ныне исчезнувших с Вашу.
Я догадался, что она говорила о шивах и якша, правивших некогда всем Марсом – или Вашу, как они его называли. Наверное, крылатые синие люди, бежавшие в древние времена из Мендишара, отыскали какие-то остатки более древней расы и научились кое-чему из ее науки.
– О чем говорится в ваших повестях о Первых Хозяевах? – спросил я.
– Они рассказывают, что Первые Хозяева создали наших предков, налагая заклинания на их мозги и
