— Перемокшая — это когда вся в воде?
— Ну да. Порядок. Сиди смирно, перемокшая крыса!
Командор обходил ряды побежденных и бросал на них суровые взгляды.
— Сидите тихо, разбойники, — приговаривал он. — Лапы на голову, чтобы я видел. Кто шутки шутить вздумает, сразу же в воде окажется — на острие пики! Ясно?
Динни и Бен Колючка обносили пленных хлебом и молоком.
— Ну, негодяи, ешьте да пейте. Хотя за ваше поведение вы совсем не того заслуживаете.
— Хршр, правильно. Если бы от меня зависело, я бы вам дал воды из канавы да лягушачьих хвостов!
Одна ласка попыталась отнять хлеб у сидевшего рядом горностая. Динни хорошенько оттрепал ее за уши своими копательными лапами.
— Здесь так не положено, хршр, а не то на катапульту посажу и зашвырну в озеро, — пригрозил он.
Солдаты Котира полностью утратили боевой дух. Большинство было признательно за то, что победители обращаются с ними без жестокости и даже кормят. Госпожа Янтарь и ее лучники засели в кустах вокруг, держа луки наготове на случай внезапного бунта.
А Мартин был занят другим. Он шел все дальше по берегу, удаляясь от шумной сцены выуживания побежденных. Стоя на северном берегу озера, он внимательно следил за продвижением Цармины. Было совершенно ясно, что дикая кошка собирается сбежать, покинув свою армию на произвол судьбы. Она упорно гребла к берегу, а за ее спиной крепость осыпалась и разваливалась под непрерывными ударами валунов.
Мартин обнажил меч.
— Вепрь Боец, помоги мне! — прошептал он, вспомнив о творце своего оружия.
И раненый Воитель заковылял по берегу, чтобы перехватить врага.
Наконец Цармина добралась до земли и спрыгнула со стола на берег. Она отчаянным взором посмотрела на Котир. Обстреливать его валунами было уже ни к чему: потоп сделал свое дело. Вот крыша с треском обвалилась. Все здание дрогнуло в последний раз и рухнуло в глубокое озеро. По воде пошли большие грязные пузыри, и спустя несколько мгновений лишь ветер рябил гладкую поверхность воды, в которой отражалось серое небо.
Котир навсегда исчез!
Цармина втянула голову в плечи и с тоскливым воем бросилась к воде, но отскочила назад, едва замочив лапы.
— Я сдержал свое обещание, кошка. Котир пал! — раздался у нее за спиной суровый голос.
Повелительница диких котов застыла на месте, не смея обернуться:
— Это ты, Джиндживер?
Мартин подошел поближе и остановился в нескольких шагах от своего смертельного врага:
— Я — Мартин Воитель, сын Люка, друг Вепря Бойца.
Цармина повернулась лицом к неприятелю:
— Значит, это ты. Ну что ж, мой маленький воин, где же твои лесные союзники? Они больше не хотят тебе помогать?
Мартин оперся о меч. Теперь, когда решительная минута наконец наступила, он не ощущал ничего, кроме презрения.
— Цармина, ты — повелительница подводной крепости! Госпожа рыб! — В его голосе слышалась издевка. — Кошка, ты просто мусор, приплывший к берегу на перевернутом столе!
Взбешенная страшным оскорблением, Цармина яростно взвизгнула и бросилась на Мартина. Вонзив когти в его спину, она победно взвыла, но тут же зашипела от невыносимой боли: острый меч пронзил ей бок.
Мартин почувствовал, что когти кошки отпустили спину. Он принялся наносить огромному зверю беспощадные удары. Кошка отскочила назад.
Охваченный тем же боевым бешенством, что гнало в бой Вепря, Мартин кинулся на ошеломленную кошку.
На этот раз он успел дважды погрузить меч в бок Цармины, прежде чем она страшно царапнула его по лицу. Шлем слетел с головы Мартина, латы свободно болтались на ослабших ремнях. Цармина не успела отскочить достаточно проворно, и Воитель насквозь проткнул ей лапу.
Страшно израненные, оба врага на мгновение присели на землю, переводя дух. Затем Мартин вытер кровь со лба и с яростным воплем кинулся на дикую кошку.
Но на этот раз она ожидала нападения. Цармина проворно отпрыгнула в сторону и ударила Мартина когтями по спине. Его старая рана стала еще шире.
Воитель тяжело повалился ничком и лежал без движения. Цармина принялась зализывать раны, злорадно ухмыляясь. Ей наконец-то удалось доконать врага!
Но тут Мартин вновь зашевелился!
Встряхнувшись, он встал с земли. Схватив меч обеими лапами, Воитель широкими шагами устремился на Цармину.
Несмотря на изумление, кошка быстро пришла в себя и снова отскочила в сторону.
Но на этот раз Мартин прыгнул вслед за ней и ударил мечом ее по спине.
Цармина взвыла от боли и кинулась на него. Они сцепились: когти вонзались в тело, зубы кусали мех. Царапаясь, кусаясь, разрывая и пронзая друг друга, противники катались по берегу, вздымая комья земли.
Наконец Цармина оторвалась от врага. Мартин остался ничком лежать на берегу. Дикая кошка снова принялась зализывать раны.
— На этот раз я с тобой покончила, мышь! — сказала она.
Воткнув меч в землю, Мартин оперся на него и медленно поднялся, тяжело дыша. Собрав последние силы, он высоко взмахнул боевым мечом:
— За Страну Цветущих Мхо-о-ов!
В глазах Цармины промелькнул страх. Она попыталась отбиться от свирепой атаки. Эта мышь, кажется, не собиралась умирать лежа!
Схватившись, они опять начали биться. Мартин часто рубил мечом, а кошка отвечала ударом на удар.
Вдруг Цармина, на чьей шкуре зияло уже не меньше дюжины ран, всеми четырьмя лапами подбросила Мартина в воздух. Он упал в воду, а кошка схватила ветку, чтобы оттолкнуть его подальше от берега. Но Мартин уже стоял на мелководье, готовый к нападению. Одним ударом меча он перерубил ветку в лапе Цармины и обратным движением еще раз резанул саму лапу.
Пригнувшись и выставив меч вперед, Мартин побрел по воде на врага. В его глазах горел беспощадный боевой огонь, зубы оскалились в страшной улыбке.
Злобное сердце Цармины упало в груди.
Дикая кошка принялась неуверенно кружить на месте, не сводя глаз с приближавшегося Мартина. Перед ее мысленным взором неожиданно встал зимний вечер, когда в спальне ее отца она сломала ржавый меч Мартина. В ее ушах вновь зазвучали слова, которые Воитель выкрикнул, когда стражники потащили, его в тюрьму: 'Лучше бы ты убила меня, пока могла: клянусь, что я тебя убью!'
Позабыв, что сзади вода, Цармина отступала, пятясь, от наступавшей мыши от покрытого кровью, но не сломленного Мартина, который не соглашался умереть и бился, как большой барсук!
Шаг назад, еще шаг назад… Ее глаза перебегали со сверкающего клинка на лицо Мартина. Повелительница Тысячи Глаз все глубже и глубже заходила в воду…
Мартин остановился на берегу, но ей казалось, что он вырос и заслоняет полнеба. От него надо было бежать как можно дальше!
Вдруг Цармина поняла, что зашла слишком глубоко. Силы оставили ее. До берега, казалось, было много непреодолимых миль… Внезапно все заполнила вода: темная, булькающая, текущая куда-то вода, которая плотно охватила со всех сторон ее тело, потянула вниз, заливая рот, ноздри, глаза…
Сны стали явью. Кошмар воплотился в жизнь!
