Раздражаясь и пыхтя, гном нагибался и корчился, пробираясь сквозь валуны. Большие гладкие серые камни лежали вокруг, словно сложенные группой титанов у катапульты. Нанфудл хорошо знал это место — действительно, это он предложил его для свидания — и поэтому он не удивился, когда, протиснувшись между плотно ввинченных в землю трех камней, увидел Джессу, сидящую на небольшом чистом камне, и ее полдник лежал перед нею на одеяле.
— Ты нуждаешься в более длинных ногах, — поприветствовала орочиха.
— Я должен быть на тридцать лет младше, — ответил Нанфудл. Он позволил своему тяжелому мешку соскользнуть с плеч и сел на камне напротив Джессы, потянувшись к миске с тушеным мясом, которое жрица положила в неё.
— Все сделано? Ты уверен? — спросила Джесса.
— Три дня траура по мертвому королю… три, не больше — у них нет времени. Таким образом, теперь Банак — король, в конце концов, это звание, он заслужил.
— Он примерил ботинки гиганта.
Нанфудл не согласился.
— Проделанная королем Брунором работа должна была гарантировать порядок в Мифрил Холле. Банак не будет колебаться, и даже если он будет, вокруг него много мудрых советников.
Он сделал паузу и посмотрел на орочью жрицу внимательнее. Ее пристальный взгляд был направлен на север в сторону все еще молодого королевства ее сородичей.
— Король Банак продолжит работу Брунора, поскольку Обальд II будет придерживаться желаний и взглядов своего предшественника, — уверил ее Нанфудл.
Джесса взглянула на него с удивлением, и даже недоверием.
— Ты очень спокоен, — заметила она. — Ты проводишь слишком много времени в своих книгах и свитках, и не тратишь ни секунды своей жизни на изучение тех, кто окружает тебя.
Нанфудл смотрел на нее с любопытством.
— Как ты можешь быть настолько спокойным? — спросила Джесса. — Разве ты не осознаешь, что только что совершил?
— Я сделал это, потому что мне приказали, — запротестовал Нанфудл, не заметив тяжести в ее голосе.
Джесса начала было ругать его снова, желая научить, что значат чувства, напомнить, что мир не может быть описан только лишь логическими теоремами, что нужно было рассматривать и другие факторы, но шум в стороне, похожий на скрежет металла о камень, оборвал ее на полуслове.
— Что такое? — спросил Нанфудл, жуя свое тушеное мясо, когда она встала.
— Что тебе приказали сделать? — прозвучал грубый голос Тибблдорфа Пвента, и Нанфудл обернулся, как только берсерк, облаченный в полную броню, начал пробираться между валунов, скрежеща металлическими шипами о камень. — Да, черт возьми, я удивлен, что кто-то приказал тебе! — он ударил кулаками в металлических перчатках друг о друга. — Но не сомневайся, что я выясню, кто это, ты, мелкая крыса.
Он двинулся вперед, и Нанфудл отступил, роняя миску с тушеным мясом на землю.
— Вам не скрыться, ни одному из вас, — уверил их Пвент, продолжая наступать. — Мои ноги достаточно длинны, чтобы преследовать, а моего гнева достаточно, чтобы поймать вас!
— В чем дело? — потребовала ответа Джесса, но Пвент остановил ее взглядом, полным ненависти.
— Вы всё еще живы только потому, что у вас может быть нечто, что я должен услышать, — объяснил разъяренный дварф. — И если вы не протявкаете то, что заставит меня улыбнуться, знайте, что вы найдете свою смерть.
Когда он закончил, то указал на большой шип, торчащий на вершине его шлема. И Джесса очень хорошо знала, что не один орк дергался в агонии, наколотый на него.
— Пвент, нет! — визжал Нанфудл, выставив руки перед собой, пытаясь остановить неумолимое приближение дварфа. — Ты не понимаешь!
— О, я знаю больше, чем вы думаете, — уверил его берсерк. — Я был в твоей мастерской, гном.
Нанфудл поднял руки.
— Я сказал королю Банаку, что уеду.
— Ты собирался уезжать еще до того, как умер король Брунор, — обвинил его Пвент. — У тебя была сумка, упакованная для дороги.
— Ну, да, я собирался …
— Ты все собрал и сложил прямо под скамьей, на которой варил яд для моего короля! — в бешенстве орал Пвент, наскакивая на Нанфудла, который был достаточно ловок, чтобы убежать за камень, увернувшись от смертельных объятий Пвента.
— Пвент, нет! — вопил Нанфудл.
Джесса двинулась было, чтобы вмешаться, но Пвент повернулся к ней, сжав кулаки, на которых были видны выдвигающиеся из своих ножен на задних частях перчаток ручные шипы.
— Сколько ты заплатила этой крысе, ты, собачья задница? — требовательно спросил он.
Джесса продолжала отступать, но когда почувствовала за спиной холод камня, ее поведение моментально изменилось, и она шагнула обратно навстречу Пвенту и вытащила тонкую волшебную палочку.
— Еще один шаг…. — предупредила она, прицеливаясь.
— Пвент, нет! Джесса, нет! — визжал Нанфудл.
— У тебя есть большой волшебный взрыв в этой маленькой палочке, не так ли? — беззаботно спросил Пвент. — Это хорошо. Это только рассердит меня, и заставит врезать тебе еще сильнее!
Он шагнул, и Джесса начала колдовать, целясь палочкой в грязное лицо дварфа, но они оба остановились, и очередной вопль Нанфудла застрял у него в горле, поскольку воздух наполнил сладкий звук радостно звеневших колокольчиков.
— О, ну теперь вы оба получите сполна, — довольно сказал Пвент с хитрой усмешкой, поскольку узнал эти колокольчики. Все в Мифрил Холле знали колокольчики волшебного единорога Дриззта До'Урдена.
Тонкий и изящный, с рельефными мускулами, слегка напрягающимися под его мерцающей белой шкурой, рогом цвета слоновой кости, покрытым золотым узором, голубыми глазами, пронизывающими дневной свет, словно дразня само солнце, окутанный звоном колокольчиков, предвосхищавшими его появление радостными нотами, Андахар вознесся на валун и стал бить землю своим могучим копытом.
— Хорошо, что ты приехал, эльф! — крикнул Пвент Дриззту, который сидел, уставившись на него с отвисшей челюстью. — Я как раз собирался засунуть мой кулак в …
Но как только Тибблдорф Пвент развернулся в прыжке, чтобы направиться к Джессе, он увидел, что противостоит шестистам фунтам рычащей черной пантеры!
И он тут же снова подскочил, поймав равновесие, как раз вовремя, чтобы увидеть Брунора Боевого Молота, спрыгнувшего со своего места на единороге позади Дриззта.
— Что, Девять проклятых Кругов, здесь происходит? — потребовал ответа Брунор, обращаясь к Нанфудлу.
Маленький гном смог только беспомощно пожать плечами в ответ.
— Мой… король? — Пвент запнулся. — Мой король! Может ли это быть мой король? Мой король!
— О, священная задница Морадина, — пожаловался Брунор. — Что ты здесь делаешь, глупый дварф? Ты, как предполагалось, должен быть рядом с королем Банаком!
— Не с
Брунор, осаждаемый берсерком, пытался отвернуть свой нос в сторону от Пвента.
— Теперь послушай меня внимательно, дварф, и никогда больше не повторяй эту ошибку. Короля Брунора больше нет. Король Брунор покоится в веках, и Банак — король Мифрил Холла!
— Но… но… но мой король, — ответил Пвент. — Но ты же жив!
Брунор вздохнул.
Позади него Дриззт перенес ногу через седло и изящно спрыгнул на землю. Он погладил сильную
