§ 4. ИСТОРИЯ ТУРОВО-ПИНСКОГО КНЯЖЕСТВА
История Турова сравнительно с историей Полоцка и Смоленска представляется очень бледной; притом, она вообще очень мало известна. Туров играл крупную роль только во второй половине 10 и в начале 11 вв. Тогда связи древней Руси с Польшей были очень прочны и интересны, а Туров находился как раз на водном пути из Польши в Киев. Кроме того, политика Владимира Св[ятого] и Ярослава Мудрого была еще иным образом связана с западными окраинами Руси; она стремилась к удержанию за собой червенских городов, оспариваемых Польшей; наконец, политика обоих князей ставила своей целью походы на ятвягов и др. литовские племена. Все эти причины давали Турову значение важного центра, базиса для военных операций. Вот почему Туров первое время находился во владении старшего из сыновей великого князя Киевского. При Владимире Св[ятом] здесь сидел старший сын его Святополк, при великом князе Ярославе — такие старшие сыновья — сначала Владимир, а после его смерти Изяслав, при Изяславе Святополк. Таким образом, Туров являлся в 10 и 11 вв. вторым по своему значению на Руси городом после Киева, переходным княжением к Киевскому. Но такое его значение продолжалось недолго, обстоятельства на Руси стали складываться так, что центр княжеской политики перешел на юг — в степь, где кочевали половцы, а колонизация направилась на северо-восток; Литва и Польша совершенно исчезли поэтому временно с политического горизонта русских князей. Таким образом упало и значение древнего Турова. Действительно, после смерти великих князей Святополка, Мономаха и его потомства, он играл роль лишь придатка к Киевскому княжению. Подвергалась даже раздроблению территория Туровского княжества, так как города Клеческ (Клецк), Рогачев на Днепре и Городно (в Пинском у[езде]) перешли во владение линии черниговских князей Ольговичей, а Мозырь на Припяти перешел окончательно в состав Киевского княжества. Только в половине 12 в. в Турове осела самостоятельная княжеская линия в лице князя Юрия Ярославича (из потомков Святополка Изяславича). Главными центрами княжества явились города Туров и Пинск. Впрочем, все это княжение скоро разделилось на ряд мелких уделов. Таковы уделы в Пинске, Несвиже (Минской губ.), в Дубровице и Стопани (в северной Волыни), в Волковыске Гродненской губ. и др. В 13 в. раздробившаяся на уделы Турово-Пинская область потеряла всякое политическое значение, и князья ее то зависели от Галицкого княжения, то подчинялись власти великого князя Литовского. Последнее свидетельство о самостоятельном князе этой области относится к пинскому князю Юрию Владимировичу, умершему в самом конце 13 в. При первых литовских князьях Турово-Пинское княжество, значительно уменьшенное в своем составе, продолжает свое существование в качестве удельного княжества, зависящего от Литовского князя. Вместо Рюриковичей на Турово-Пинском столе мы видим Гедиминовичей, начало которым было положено Наремунтом Гедиминовичем.
§ 5. ПОЛИТИЧЕСКОЕ УСТРОЙСТВО ЗЕМЕЛЬ
В политическом отношении древне-белорусские княжения не выработали одинаковых государственных форм. Наиболее слабым политическим развитием отличается Турово-Пинское княжество, хотя, впрочем, о его внутренней жизни до нас дошли весьма слабые сведения вследствие отсутствия местных источников. Наибольшее развитие получила Полоцкая земля, государственный строй которой является так же развитым, как и государственный строй Великого Новгорода. Древнейшее устройство древне-русских племен состояло в том, что каждое племя имело свои вечевые сходки, веча, на которых решались все важнейшие дела. Эти веча собирались и тогда, когда племя имело своего особого князя. Когда Русь разделилась на особые княжения, в одних княжениях веча имели большое значение, в других — меньшее. Уже древний летописец выдвигает те города, в которых была развита особенно вечевая жизнь. Такими городами были: Новгород, Киев, Смоленск и Полоцк. Вече в Полоцке собиралось в двух местах — или у Св[ятой]Софии или у Св[ятой] Богородицы — Старой, т. е. на площадях двух наиболее почитаемых церквей. Вече собирал князь, но иногда вече собиралось без князя, когда его не было совсем, или когда оно что-нибудь замышляло против него. Кроме того, на вече присутствовал епископ и все свободные граждане, являвшиеся главами семейств. Взрослые, не отделившиеся сыновья, не участвовали в вече. Это была народная сходка, на которую собирались «люди», «мужи полочане», «добрые люди полочане», «вси люди добрыи и малыи», т. е. собирались все без различия сословий богатые (добрые) и бедные (малые) или, как, иногда, определяет летописец — «все горожане». Вече имело громадное значение. Прежде всего, от него зависела передача власти тому или другому князю: оно избирало князя, заключало с ним договор. В виде примера, для иллюстрации сказанного, мы приведем такой факт из числа многих других. В 1151 г. полочане посадили у себя князя Ростислава Глебовича, а своего князя Рогволода Борисовича держали в заточении в Минске. Через восемь лет Рогволод освободился из тюрьмы, нашел себе сильных союзников в лице черниговского князя и появился в Полоцкой земле под Друцком. Тут нашлись у него сторонники. Они превозмогли на вече, прогнали своего князя Ростислава Глебовича и взяли к себе на стол Рогволода. Когда в Полоцке узнали об успехах Рогволода, то в городе началась борьба партий — «великий мятеж». На Полоцком вече начало расти число сторонников Рогволода, хотя полочан смущала клятва, данная ими Ростиславу — без причины ни в чем не обвинять своего князя. Все же партийные соображения превозмогли. Сторонники Рогволода начали с ним тайно сноситься, предлагая ему выдать Ростислава. Тогда последний бежал в Минск, а в Полоцке водворился Рогволод. Таким образом, избрание князя или его удаление было предметом ведомства веча, как главного города, так и его пригородов. С каждым новым князем вече заключало договор-ряд, скреплявшийся крестоцелованием и клятвой с обеих сторон. Договоры были устные, но, вероятно, были и письменные. Так, и позднейшие акты уже литовского периода сохранили нам некоторые черты этих договоров. Полоцкое вече самостоятельно сносилось с другими землями и заключало договор без согласия и участия князя. Так, известен случай в 1226 г., когда полочане заключили договор с князем Давидом Смоленским. В 1191 г. они заключили договор с новгородцами и обещали последним помощь в походе или на литву или на чудь. Не раз полочане заключали торговый договор со своими соседями немцами. Интересен титул, которым себя именовало полоцкое вече в договорах: «А се мы, полочане, вси добрыи люди и малыи». Вече главного города Полоцка имело значение для всей Полоцкой земли и от ее имени вело все переговоры. Но каждый из полоцких пригородов, т. е. второстепенных городов имел свое вече, ведавшее всеми делами пригородов и его округа. Однако, когда дело касалось всей земли, то веча пригородов должны были повиноваться вечу главного города. При таких условиях вече имело огромное значение в земле и во внутреннем управлении. Вообще, Полоцк достиг весьма высоких ступеней народоправства и демократического устройства. Власть князя имела весьма небольшое значение. Он был, главным образом, военноначальником и судьей. Но князь судил не один, а с представителями веча. Князь имел свою дружину, т. е. свое отдельное войско. Старшими членами этой дружины и советниками князя были княжеские бояре. Младшими членами дружин, исполнявшими в то же время различные административные функции, были детские, позже получившие название дворян, т. е. люди, составлявшие двор князя. Для содержания себя и своего двора князья имели свои доходы, собирали пошлины, дани.
В Смоленской земле вечевая жизнь была менее интенсивна, чем в Полоцке, но и здесь вече занимало прочную позицию и являлось руководителем политической жизни земли. По занятии княжеского стола Ростиславом Мстиславовичем его потомство прочно утвердилось в земле, вече быстро сжилось с новой династией. Видимо, Ростиславовичи здесь во всем пользовались достаточной популярностью. Но все- таки бывали распри между князем и вечем, доходившие до изгнания из Смоленска князя (Ярополка Романовича). Вече отказывалось признавать неугодных ему князей, уступая иногда только силе (Святослав Мстиславович в 1222 г. силой взял Смоленск, так как вече отказалось его признавать, но оно и после занятия города оказывало князю оппозицию). Таким образом, вече сохранило за собой важное право признавать или не признавать вновь вступающего на стол князя. Весьма большой функцией веча было законодательство. Только в очень немногих древне-русских землях вечевой уклад дорос до издания законов на вече, как это было в Пскове и Новгороде. Но в Смоленске законы также издавались вечем, что указывает на широкое развитие здесь вечевой жизни. Так, знаменитая грамота Ростислава Мстиславовича об
