— А я еще ничего! — радостно воскликнул Серзак.
Другие разбойники попытались оспорить это поспешное утверждение, но Конан воспротивился. Серзак был нужен ему не в качестве трупа.
Конан был быстр, как ягуар. Он вращался, подобно смерчу. Страх перед опасным противником заставлял его врагов делать глупости. Вместо того, чтобы нападать всем скопом, они в основном угрожали, не решаясь броситься в атаку. Конан пользовался этим и убивал разбойников одного за другим, скупо отмеряя на каждого по единственному точному удару. Не все умирали сразу, но все надежно выводились из числа живущих, способных сопротивляться.
Серзака оттеснили к стене. Он остался без оружия и ничем не мог помочь своему юному другу, вынужденный защищать собственную шкуру, уклоняясь от встречи с оружием противника. Вольный воин с черным, безобразно волосатым лицом и разрезанной грудью, упал под него. Серзак подхватил короткий меч упавшего и для начала прикончил ударом в горло. Фонтан крови брызнул на одежду сказителя и это его воодушевило.
— Держись, Конан! — непонятно зачем крикнул он.
— Что за шум? — спросила появившаяся в проеме двери рыжая бородатая голова, с неподдельной заботой на лице. Но когда единого взгляда хватило, чтобы выяснить ответ, забота сменилась радостным возбуждением. — Тут драка! — завопила голова и в комнату тотчас влетело обнаженное тело. Насколько Конан мог судить, это был тот же варвар, которого он встретил в коридоре.
Варвар оказался предусмотрительным — в руке у него имелся топор на длинной рукояти. Вслед за первым ворвались и его сородичи.
— Дело дрянь! — заявил Серзак.
Он ошибся. Дело как раз приняло наилучший оборот. Это выяснилось, когда красная повязка одного из горных разбойников стала еще более красной от крови из расколотого топором черепа.
— Ты смешной парень! — сообщил варвар, ворвавшийся первым, обращаясь к Конану. — Ты мне сразу понравился! — Светская беседа ничуть не мешала ему орудовать окровавленным топором и увертываться от длинного ножа противника.
— Ты тоже, — сказал Конан.
Завязался беспорядочный бой, прежде ясная картина расположения сил распалась. Конан, не желая убивать невиновных, был вынужден умерить пыл и отступить к стене.
— Похоже, в окончательной победе нам отводят маленькую роль, — сказал Серзак.
— Ну почему же! — не согласился Конан, нанизывая очередного вольного воина на свой окровавленный меч.
Кончилось все очень быстро. Рыжебородые варвары так и не удовлетворили свой пыл и с дикими воплями носились по комнате, добивая раненых. Увлекшись, они расчленяли тела и слизывали с топоров кровь.
Они едва не убили человека со шрамом на лбу, который сунулся в комнату. В него полетели топоры. Он поспешно закрыл дверь и топоры поразили только бессловесное дерево.
— Это же Мител! — воскликнул Конан.
— Кто? — не понял самый разговорчивый из рыжебородых.
— Мител, хозяин этого борделя, — объяснил Конан.
— Насчет борделя ты преувеличиваешь, — сказал Серзак. — Пока это все-таки не бордель. Но Мител действительно хозяин, так что не нужно его убивать, он нам еще пригодится. Например, если мы заплатим, он принесет нам выпить. — Сказитель показал на пустые бурдюки и лужи вина, смешавшегося с кровью.
Идея понравилась, ибо когда дверь снова приоткрылась, рыжебородые варвары закричали:
— Заходи, заходи! Мы тебя ждем.
— Упеллури! Что это вы тут устроили? — возопил Мител, оглядывая комнату, крепко схватив свою голову, словно опасался, что она свалится с плеч.
— Они сами нарвались, — объяснил Серзак.
— Но кто за все это заплатит?
— Хороший вопрос, — заявил сказитель. — Но пока он не имеет удовлетворительного ответа. Займемся лучше трупами.
Серзак имел в виду, что мертвых следует вынести из помещения, совершенно нечего им делать в таком приличном заведении, как постоялый двор Митела, но рыжебородые варвары поняли его по-своему. Они принялись обыскивать трупы и брать понравившиеся вещи. Обувь, пояса, серьги, оружие, амулеты. То и дело раздавались возгласы восхищения, но самый громкий возглас раздался, когда один из варваров сорвал пояс с маленького Феофила, чей хитроумный мозг вытек из его головы.
— Да он тяжелый! — завопил варвар, щупая пояс с лицом моряка, щупающего женщину после трехмесячного плавания. — Да не буду я Харборд, если этот пояс пуст! — Он схватил нож и разрезал пояс.
Золотые монеты посыпались на ковер и на тело Феофила.
— Харборд! — вскричали варвары.
Серзак попытался говорить о справедливости, о том, что эти деньги по праву принадлежат ему и его молодому спутнику, ибо горные разбойники не появились бы здесь, если бы не они, да и главного из них убили они, благодаря чему остальные утратили боевой дух и почти не оказывали сопротивления. Но Серзака никто не слушал.
— Ладно, — произнес сказитель с бледным лицом. — Но, по крайней мере, нам предоставят здесь кров, еду и немного выпить?
Дикие люди оказались на удивление щедры и расплатились с Мителом, как за прошлое, так и за будущее, насыпав ему полную кружку золотых монет. Хозяин засиял, как солнце, даже его шрам стал багровым. Нечасто он получал такое вознаграждение за свои праведные труды.
11
Харборд пригласил своих новых знакомых выпить в соседнюю комнату, где он, как выяснилось, пребывал со своими верными телохранителями уже десятый день, выходя наружу только по нужде.
— Это мы имели удовольствие видеть, — сказал Серзак.
Харборд расхохотался и с такой силой хлопнул старика по спине, что тот упал на колени. Конан протянул ему руку и помог встать.
— Ты мне сразу понравился! — заявил Харборд, обращаясь к Конану. — Хочешь ко мне в телохранители? У тебя будут женщины, мясо и вино, сколько захочешь! Со мной не пропадешь!
Конан покачал головой.
— Достаточно и того, что есть.
Харборд стал серьезен. Глаза его сделались узкими, взгляд — колючим.
— Ты — умный парень, — сказал он. — Я ценю это. Ты не хочешь идти ко мне в телохранители, ладно, я уважаю твое желание. Каждый волен распоряжаться собой. Но тогда я прошу тебя стать моим кровным братом.
Харборд вытащил нож, вытянул руку и резким движением порезал себе ладонь. Конан не замедлил сделать то же самое. Их руки соединились в крепком рукопожатии.
— Ты — брат мне! — сказал Харборд.
— Навек, брат мой, — ответил Конан.
— А теперь к нам! — снова стал весел и смешлив Харборд. — И никаких отговорок я не приму!
— А какие могут быть отговорки? — спросил Серзак, на всякий случай отойдя на недосягаемое для рук варвара расстояние.
Харборд захохотал. Его хохот подхватили телохранители, Мител и его слуги, которые занимались выносом трупов и их частей.
— Что за смех? — осведомился человек, заглянувший в дверь.
