Туда, где пролегала лунная дорожка, протянувшаяся до самого российского берега.
Босые ноги Тани уверенно стояли на педалях, одна рука крепко держала штурвал, тогда как вторая занималась дросселем и переключателем шага винта. Движения Тани не были доведены до автоматизма, но действовала она четко – значительно проворнее и точнее, чем на тренировках. И все же вертолет тянуло к земле. Стрелки индикаторов раскачивались из стороны в сторону.
Впереди вырос пологий курган, делающийся при приближении все круче и круче. Холодея от предчувствия непоправимого, Таня потянула штурвал на себя. Коснувшись земли полозьями, вертолет подпрыгнул и рванулся вверх, заваливаясь набок.
– Ай! – взвизгнула Таня, обнаружив себя повисшей на руках, болтающейся в воздухе и беспорядочно дрыгающей ногами. Больше она не произнесла ни звука. По причине резко сузившейся гортани не удавалось даже сглотнуть кислую слюну, скопившуюся во рту. Крен был таким сильным, что вертолет практически лег на борт.
По лодыжкам Тани хлестнули ветки дерева. Сейчас ее пальцы разожмутся, и она, такая умная, такая красивая и еще вполне молодая, превратится в мешок с костями. Эх, надо было пристегнуться, но что толку гадать об этом. Много чего надо было сделать, и еще больше такого, чего делать не следовало. Кто изменит это?
На выручку пришел Иван, схвативший Таню за запястье. Правой рукой он держал штурвал, выравнивая вертолет.
– Ты с парашютом? – прокричал он.
Псих ненормальный, пронеслось в голове Тани.
– Откуда у меня парашют? – прорыдала она.
– Тогда прыжок отменяется… Оп!
Иван без видимого усилия стал затаскивать ее в кабину.
– Осторожней! – заверещала Таня.
Предпочитая лишиться жизни, чем последних лоскутов одежды, она придерживала их, вместо того чтобы цепляться за борт.
– В чем дело? – разозлился Иван, встретив неожиданное сопротивление Тани.
– Купальник, – пропыхтела она.
Иван ушам своим не поверил.
– Что – купальник?
– Он сползает, – пожаловалась Таня.
– Нашла время жеманничать! – рявкнул Иван.
Не слушая более возражений, он заволок Таню внутрь, водворил за штурвал и распорядился:
– Правь.
– У тебя лучше получается, – возразила она.
– Нужно избавляться от балласта, – пояснил Иван.
– Зачем же ты тогда меня вытаскивал? Избавляйся?
Таня захохотала, отстраненно понимая, что у нее начинается истерика. Сейчас получу пару классических пощечин, и все пройдет, решила она. Но Иван ограничился тем, что положил руку на ее плечо и сдавил. Это помогло. Увидев автомобильные фары, приближающиеся сзади, Таня решила, что это может быть погоня, и направила вертолет левее. Лучше сделать небольшой крюк и добраться до моря десятью минутами позже, чем лететь вдоль дороги, рискуя быть расстрелянными в воздухе.
Таня заплакала, беззвучно открывая рот. Ей захотелось, чтобы Иван снова стиснул ее плечо или лучше приобнял, успокаивая, но он вытаскивал из-под сиденья тяжелый ящик, обтянутый полиэтиленом. Те самые якутские алмазы, за которыми охотилась ФСБ. Побрякушки, стоившие жизни Олегу.
Не говоря ни слова, Иван выбросил ящик из кабины. Вертолет тут же стал набирать высоту, надсадное гудение двигателя сменилось ровным рокотом. Внизу расстилалась безжизненная равнина, усеянная белесыми разводами высохшей соли и провалами непроницаемо-черной воды Камыш-Буруна. От запаха гнили и сероводорода перехватывало дух.
– Не жалко? – спросила Таня, перебарывая тошноту.
– Камушки? – Иван сплюнул по ветру. – Не-а.
– А друга?
– Есть такое дело. Но обсуждать эту тему не намерен, ясно?
– Ясно, – кивнула Таня. – Обойдемся без эпитафий. Зачем? Жил себе красивый мужик, шутил, любил, мечтал. Теперь его не стало. Кого это колышет? Главное, ценный груз при нас и вознаграждение не за горами. – Таня издала смешок, не вяжущийся с выражением ее лица, блестящего от слез. – Знаешь, не нужны мне эти дурацкие алмазы. И денег не возьму. Считайте, что я выполнила свою миссию даром.
– Забавно, – сказал Иван.
– Правда? Действительно, что может быть забавнее? Несколько трупов за несколько минут – обхохочешься. – Таня провела тыльной стороной ладони по глазам. – И Олег Белан, скачущий на одной ножке. Как он плясал, когда в него попадали пули, ты видел? Цирк, да и только!
Все-таки с ней приключилась истерика. Все-таки не обошлось без пощечины. А потом, бережно, как девочку, Иван пересадил Таню на свое место и взялся за штурвал.
Глава 21
Не чуя земли под ногами
1
Море выплеснулось из темноты и расплылось внизу необозримой лоснящейся кляксой. Таня посмотрела на него, удивилась тому, что море превратилось в бездонную черную пропасть, и потеряла сознание.
– Где я? – простонала она, когда способность разговаривать вернулась к ней вместе с красками, звуками и запахами окружающего мира.
– На этом свете, – заверил ее Иван, не преминув добавить: – Пока.
– Долго я была в отключке?
– Минуты три.
– Почему ты не привел меня в чувство?
– Решил, что тебе не мешает отдохнуть. Здорово тебе сегодня досталось.
Таня опустила голову, разглядывая многочисленные ссадины и царапины на своем грязном теле, и согласилась:
– Здорово. Но все уже позади.
– Ага, – согласился Иван. – Позади. Но не все.
Встревоженная Таня поджала ноги и опасливо выглянула из вертолета.
– Почему мы летим так низко? – спросила она встревоженно.
– Чтобы было не так высоко падать, – невозмутимо ответил Иван.
– Нам грозит опасность?
– Всем искателям приключений постоянно грозят опасности, разве ты не знала?
– Теперь знаю. – Таня прерывисто вздохнула. – Надеюсь, на небесах существуют какие-то особые ангелы, оберегающие авантюристов вроде нас с тобой.
«Демоны», – подумал Иван, но предпочел оставить свое мнение при себе. Как и мысли о том, что вертолет могут обнаружить бдительные украинские пограничники или пэвэошники. Его чумазая физиономия хранила невозмутимое выражение.
– Надень наушники и пристегни микрофон, – распорядился он.
– Зачем? – удивилась Таня. – Кто с нами может связаться?
– Не ангелы, пилот Токарева, не ангелы.
– Тогда, может, сам побеседуешь со своими ангелами?
– Женский голос имеет ряд определенных преимуществ, – сказал Иван.
– Каких? – спросила Таня.
– Во-первых, фактор неожиданности. Во-вторых, от женщин не ожидают подвоха. В-третьих, с ними любезничают.
