– Смена командования предоставляет мало возможностей для разговора, капитан. Я пришел к вам сейчас… просто пожелать вам всего хорошего.
– Просто?
– Да, – сказал Спок. – Такого рода пожелание, возможно, нелогично, оно основано на суеверии, желании удачной судьбы, но… – Он не знал, что еще сказать. – Я многому научился у вас, капитан.
– Это честь для меня, мистер Спок. – сказал капитан Пайк. – Спасибо.
– Возможно, у нас еще будет возможность совместной работы, когда-нибудь в будущем.
– Это имеет для вас значение, мистер Спок?
– Что, капитан?
– Я вас так и не спросил, не хотите ли вы получить новое назначение и со
мной вместе покинуть «Энтерпрайз» Я мог бы дать рекомендации. Если я это сделаю, вы сможете получить место моего помощника на звездной базе.
– Мне известно, что так часто делается, – сказал Спок. – Капитан Кирк
рекомендовал двух своих старших офицеров на должности на «Энтерпрайзе». Это его привилегия, как и ваша привилегия – подбирать себе офицеров.
– Вероятно, я должен был поговорить об этом с вами, – сказал капитан
Пайк. – Он переложил несколько вещей в чемодане и закрыл его. – но я сделал выбор за вас, поскольку я опасался, что, если сделаю вам это предложение, вы можете почувствовать себя обязанным принять его. И будете вынуждены покинуть «Энтерпрайз». Я сделал ошибку?
– Сэр? – сказал Спок в замешательстве.
– У вас высоко развито чувство ответственности, мистер Спок. Вы не
обязательно выбираете то, что хорошо для вас.
Спок воспринял замечание Пайка как критику; но он не понимал ее цели.
– «Хорошо» – в высшей степени субъективный термин, капитан, – сказал
он. – Вулканцы стараются исключать субъективные понятия из своих решений. Цель вулканца с моей подготовкой и образованием – увеличить объем знаний, доступный мыслящим существам.
– Может, я, в конечном счете, и не сделал ошибки. – Капитан Пайк
поколебался. – Когда люди с моей подготовкой и образованием прощаются, они пожимают друг другу руки. Но вулканцы…
– Я пожму вашу руку, капитан Пайк, если вы этого хотите, – сказал Спок.
Капитан и офицер по науке пожали руки – в первый и последний раз.
Ухура прибыла на борт «Энтерпрайза» довольная и отдохнувшая; она была рада, что вернулась, и в то же время ей хотелось, чтобы фестиваль продолжался еще с неделю. Она сложила вещи в своей каюте и перенастроила устройство связи так, чтобы ее вызвали с мостика, если ее пакет прибудет, когда «Энтерпрайз» будет еще в порту. На это было не похоже, но мало ли. Затем она сменила костюм, что носила на фестивале – длинное темно-красное платье с кельтской вышивкой вокруг шеи и на запястьях – на униформу; – и превратилась из Ухуры, музыканта, представителя народа банту из Объединенной Африки, в лейтенанта Ухуру, офицера по связи звездолета «Энтерпрайз».
Деятельность на мостике выглядела как бесконтрольный хаос для непосвященного. Ухура уже много раз прежде наблюдала такой хаос. Она понимала, как все делается, смысл всей этой круговерти. Все менялось, развивалась, и все еще раз существенно поменяется в течение этого полета.
Ухура вернулась на борт.
Капитан Пайк получил повышение. Этим вечером его сменит другой офицер. По всему кораблю ожидание, и любопытство, и опасения по поводу назначения нового капитана мешались с сожалением из-за ухода их уважаемого и почитаемого командующего офицера.
Внезапно громкая речь на мостике прервалась.
Появился коммандер Спок. Все примолкли, – не из-за страха, не от неприязни и не от нежелания быть услышанными, – но потому, что само присутствие мистера Спока настраивало на более серьезный лад.
Он быстро оглядел мостик, затем занял место у научной консоли, как будто не заметив эффекта своего появления. Вообще, Ухура сомневалась, что мистеру Спок скучал по чему бы то ни было, связанному с «Энтерпрайзом».
– Доброе утро, мистер Спок, – сказала Ухура.
– Лейтенант Ухура.
– Вы хорошо провели отпуск?
– Это был интеллектуально стимулирующий период, – сказал он. Она не
видела его около месяца; теперь он казался еще более собранным и контролирующим свое поведение, чем обычно.
– Я купила ирландскую арфу, – сказала Ухура.
– Прошу прощения?
– Я была на Ирландском Фестивале по игре на арфе, в Манделе. И я
заказала арфу. Сиобган, может, закончит ее до того, как мы отчалим, но скорее всего, мне придется подождать до нашей следующей стоянки.
– Почему Ирландский Фестиваль по игре на арфе проходил в Манделе?
Мандела находится не в Ирландии.
– Они проводят такие фестивали по всему миру, мистер Спок. И
подумывают, не провести ли вскоре один где-нибудь не на Земле. Вне Ирландии игроков на арфе больше, чем в ней. Можно даже не быть рыжим. – Она улыбнулась. – Правда, у Сиобган рыжие волосы, но кожа темнее моей. Она делает самые прекрасные арфы, какие я когда-либо видела.
– Мне будет интересно посмотреть, как играют на этой арфе.
– Мне тоже… надеюсь, ее все же пришлют до того, как мы отправимся. А
что- нибудь известно, куда мы направляемся, и на сколько?.
– Первым наши приказы получит, конечно, новый капитан, – сказал Спок. – Но…
Ухура не помнила, чтобы Спок хоть раз заинтересовался пустыми сплетнями; но каким-то образом он всегда был в курсе изменений в планах и политике Звездного Флота.
– Что, мистер Спок?
– Корабль не готов для длительного путешествия технически и по запасам
топлива, и у нас неполный научный персонал. Отсюда можно вывести высокую вероятность ограниченного по времени перелета.
– Ясно. – Ухура была разочарована. Ходили слухи об исследовательских
планах Федерации, и все на «Энтерпрайзе» надеялись принять в них участие.
Двери лифта открылись, и на мостик ворвался главный инженер Монтгомери Скотт.
– Я стал дядей! – восклицал он. – Вот, возьмите сигару, лейтенант Ухура! Мистер Спок, сигара по поводу!
Пока Скотт обходил мостик, вручая сигары всем и каждому, Ухура спрашивала себя, что ей следует делать с закрученным в цилиндр табаком.
– Поздравляю, мистер Скотт, – сказала она, когда он завершил круг и, сияя, гордо и воззрился на нее и Спока. – И спасибо. Все же, думаю, мне не стоит курить на мостике.
– Какова функция этого объекта? – спросил Спок.
– Эт’ сигара, мистер Спок. Эт’ традиция, вручать всем сигары, когда
рождается ребенок. Моей маленькой племяннице – два дня. Даннан Стюарт, так ее зовут. Героическое имя! Я в первый раз стал дядей! Хотя, – сказал он, будто выдавая секрет, – крошка оч’нь… оч’нь
Ухура улыбнулась.
– С этим она справится, мистер Скотт.
– Я по-прежнему не понимаю, что это за объект. Эта сигара. – Спок
прокатил сигару между своими изящными сильными пальцами. Табак захрустел.
– Осторожно, мистер Спок! Ее надо зажечь, а не раздавить! Вы попортите табак!
– Но это, похоже, сделано из сухих листьев, – сказал Спок. Как можно испортить… – Он поднес ее к носу, понюхал и быстро убрал от носа. – Это табак, мистер Скотт. Он содержит вредоносные вещества.
