внизу и вернул бумагу Морковке.
«Это последняя из ваших демаго… просьб?»
Морковка почесал ухо.
«Вообще-то осталась еще одна. Для маленького пса нужен дом. В нем должен быть большой сад, теплое место у камина и счастливые смешные дети.»
«О, небеса. На самом деле? Что ж, полагаю, что нам удастся подыскать такой дом.»
«Благодарю вас, сэр. Это все, полагаю.»
Патриций встал и, хромая, подошел к окну. Сумерки пали на город. Во всем городе горели фонари. Стоя спиной к Морковке, он сказал. — «Скажите мне, капитан… вся эта затея с тем, чтобы быть наследником престола… Что вы об этом думаете?»
«Я об этом не думаю, сэр. Это все чепуха с мечом-в-камне. Короли не приходят ниоткуда, размахивая мечом и наводя везде порядок. Все знают это.»
«Но были кое-какие разговоры о… доказательстве?»
«Кажется, никто не знает о его нахождении, сэр.»
«Когда я разговаривал с капитаном… командиром Бодряком, тот сказал, что вы его получили.»
«Должно быть я его куда-то заложил. Уверен, что не сумею вспомнить куда, сэр.»
«Мой бог, но надеюсь, что вы по рассеянности сунули его куда-нибудь в надежное место.»
«Я уверен, что оно… хорошо охраняется, сэр.»
«Полагаю, что вы многое усвоили у командира Бодряка, капитан.»
«Сэр. Мой отец всегда говорил, что я был прилежным учеником, сэр.»
«Хотя возможно город и нуждается в короле. Вы согласны с этим?»
«Как и рыба, нуждающаяся… э-э… в чем-то совершенно бесполезном под водой.»
«Однако же король может обращаться к чувствам своих подданных, капитан. Весьма… похожим способом, как вы это недавно проделали, как я понимаю.»
'Да, сэр. Но что он будет делать на следующий день? Вы не можете обращаться с людьми как с куклами. Нет, сэр.
Мистер Бодряк всегда говорил, что человек должен знать свои пределы. Если бы король существовал, то лучшее, чтобы тот смог сделать, так это заниматься приличной работой.'
«В самом деле?»
'Но если была бы настоятельная потребность… то возможно он бы вновь задумался. ' Морковка оживился. 'По правде говоря, это немного смахивает на службу в Страже.
Если мы вам нужны, то мы нужны вам по-настоящему. А если у вас нет такой нужды… что ж, самое лучшее что нам остается, просто прохаживаться по улицам и кричать 'Все в порядке'. Разумеется, при условии что все в порядке.'
'Капитан Морковка. ' — сказал лорд Ветинари. — «Мы прекрасно понимаем друг друга, и я полагаю, учитывая это наше взаимопонимание… есть кое-что, что я хотел бы вам показать. Сюда, пожалуйста.»
Он направился в тронный зал, пустовавший в это время дня. Ковыляя через широкий зал, Патриций указал перед собой.
«Полагаю, вы знаете, что это такое, капитан?»
«Разумеется. Золотой трон Анк-Морпорка.»
«И никто не сидел на нем в течение столетий. Вас никогда это не удивляло?»
«Что именно вы подразумеваете, сэр?»
«Такой золотой, что даже бронза облезла на Бронзовом Мосту? Бросьте взгляд за трон, пожалуйста?»
Морковка сделал несколько шагов. «Мой бог!»
Патриций бросил взгляд через плечо.
«Это просто золотая фольга на дереве…»
«Именно так.»
Впрочем это уже и не было более деревом. Гниль и черви сражались друг с другом за последнюю точку на последнем дотлевающем фрагменте. Морковка ткнул в него мечом, и тот тихо упал в слой пыли.
«Что вы об этом думаете, капитан?»
Морковка встал.
«В целом, сэр, возможно это и хорошо, что люди об этом не знают.»
«Я всегда придерживался подобного мнения. Не буду вас задерживать. Уверен, что вам предстоит многое организовать.»
Морковка отдал честь.
«Благодарю вас, сэр.»
«Как я смею заключить, вы с Любимицей, э-э, хорошо уживаетесь?»
'У нас весьма хорошее понимание, сэр. Разумеется будет еще много мелких трудностей. ' — сказал Морковка. — «но, глядя с положительной стороны, я получил ту, с кем всегда готов совершать прогулки по городу.»
Когда Морковка уже взялся за дверную ручку, лорд Ветинари позвал его.
«Да, сэр?»
Морковка оглянулся на высокого худощавого человека, стоявшего в большом пустом зале около золотого трона, покрытого пылью.
«Вы весьма интересно обращаетесь со словами, капитан. просто хотелось бы пригласить вас обдумать кое-что, чего ваш предшественник никогда полностью не понимал.»
«Сэр?»
«Вы никогда не задумывались, от какого слова происходит 'политик'?»
'А затем заседание комитета Солнечного Убежища. ' сказала леди Рэмкин, обращаясь к нему со своей стороны обеденного стола. — «Мы должны ввести тебя в этот комитет. И в Ассоциацию Деревенских Помещиков. И в Лигу Дружественных Огнеметов. Не унывай. Ты обнаружишь, что у тебя будет занято время, как ни у кого другого.»
'Да, дорогая. ' — сказал Бодряк. Дни пронеслись перед ним, заполненные как ни у кого другого заседаниями комитетов, всякими сборищами, добрыми делами и… тем, что есть у кого-то другого. Впрочем это возможно было лучше, чем ходить по улицам. Леди Сибил и мистер Бодряк.
Он вздохнул.
Сибил Бодряк, в девичестве Рэмкин, посмотрела на него с выражением небольшой озабоченности. Сколько она его знала, Сэм Бодряк внутренне трепетал от гнева, как человек, который желает арестовать богов лишь за то, что выполнено неверно, а затем он вручил свой значок и более не оставался… да-да, капитаном Сэмом Бодряком.
Часы в углу пробили восемь. Бодряк вытащил подаренные часы и открыл их. 'Эти часы спешат на пять минут. ' — сказал он под звон ударов. Он защелкнул крышку и вновь перечитал слова на ней: 'Часы от, Старых Друзей в Дозоре. ' За этим без сомнения стоял Морковка. Бодряк был достаточно стар, чтобы распутать эту нарочитость надписи и эту жестокую бессмысленность ненужной занятости. Они сказали тебе прощай, исключили тебя из счета своих дней и подарили тебе часы…
«Простите меня, хозяйка?»
«Да, Вилликинс?»
«Там у дверей Дозорный, хозяйка. У входа для торговцев.»
'Вы послали Дозорного ко входу для торговцев? ' — сказала леди Рэмкин.
«Нет, хозяйка. Это он сам туда пришел. Это капитан Морковка.»
Бодряк прикрыл глаза рукой. 'Его сделали капитаном, а он входит с черного хода. ' — сказал он. — «Что ж таков Морковка, в этом он весь. Введите его.»
Последовал почти незаметный обмен взглядами, миновавший Бодряка, испрашивающий одобрения леди Рэмкин.
'Исполняйте то, что говорит ваш хозяин. ' — галантно сказала она.
'Я никогда не был хозяином… ' — начал Бодряк.
'Сейчас, Сэм. ' — сказала леди Рэмкин.
'Что ж, но я не хозяин. ' — сказал хмуро Бодряк.
