Недаром Генка напялил фуфайку. Как тигр, бросился он на нижний угловой мяч. Только и это не помогло.
— Дырка! — подбежав к нему, заорал Ленька. — Стоять не можешь? Калека!
— Сам бы попробовал взять! — огрызнулся Генка.
«Молодец, — подумал Эдик. — Не боится Леньку».
Все же игроки Ленькиной команды минут через десять сквитали гол, а потом и второй затолкали. По правилам, второй гол нельзя было защитывать: Ленька двух игроков сбил с ног, но судьи же не было.
— Хоть игру бросай, — прихрамывая, сказал Костя.
А время шло. Все устали, взмокли, давно пора была кончать игру, но Леньку ничейный счет 3:3 не устраивал. «Ничья с этими слабаками? Хоть один еще забить».
А как забьешь? Вон этот новенький опять в атаку пошел. Одного обмотал, второго… Ленька во весь дух понесся на Эдика. И опять тот перехитрил. Мяч уже у Кости. Эх, и хорошо ему накинул! Успеет ударить?.. И Костя успел. Мяч летит в ворота. И наверняка влетел бы, да Ленька успел подставить руку.
— Рука!!! — завопили ребята. — Пеналь!
Эдик схватил мяч и побежал отсчитывать одиннадцать шагов, но Ленька с перекошенным от злобы лицом загородил дорогу.
— Какой пеналь! Бегемот! Правила сначала узнай…
— Не хуже тебя знаю!
— Не знаешь! Рука не всякая судится. Если мяч коснулся случайно…
— Если случайно! — закричал Эдик. — А ты нарочно руку подставил! Пусти! Пенальти будем бить!
Никто из Ленькиной команды не оспаривал права соперников на штрафной. Один Ленька ничего не желал признавать.
— Не дам бить!
— Как это не дашь? Сам руку подставил…
— Хватит! — рявкнул Ленька и оттолкнул Эдика. — Бегемот! Правила будешь устанавливать! Я тебе сейчас установлю правила!
Красные, взъерошенные, они стояли друг перед другом. Ребята расступились, образовали круг.
— Драться хочешь? — отрывисто спросил Эдик.
— Я с тобой, бегемот, за все рассчитаюсь! — Ленька сжал кулаки.
Рождение команды
Данка захлопнула книгу и выбежала во двор. Хозяйка дома обрывала на кустах крыжовника ягоды.
— Марья Антоновна, — крикнула Данка, — почтальон не приходила?
— Была. Принесла газету. А писем нет.
Данка выкатила на улицу велосипед, вскочила в седло и помчалась на футбольное поле.
Приехала она в самый критический момент. Еще издали увидела, что мяч ребята почему-то не гоняют — все столпились возле ворот. Почувствовав недоброе, она сильней нажала на педали и прямо через футбольное поле помчалась к ребятам.
В центре живого круга, точно петухи перед дракой, стояли Эдик и Ленька.
— Сейчас я тебе покажу! — зловещим голосом прошипел Ленька.
Но дальше этого дело почему-то не пошло. Может быть, от решительных действий Леньку удерживал пронзительный взгляд Эдика или его характерная боксерская стойка? Левый кулак — возле черного, блестящего глаза, правый — ниже, наполовину закрывает подбородок. Стоит чуть боком, плечо — вперед.
— Что это они? — соскочив с велосипеда, с испугом спросила Данка у Кости.
— Не видишь, что ли? — сказал кто-то. — Драться будут.
Эдик услышал ее голос. «Она уже здесь! Ну, что ж, пусть посмотрит, как буду драться. До конца драться!.. Главное, не забывать о защите. А что же Ленька, совсем не защищает лицо? Разиня! Вполне можно провести серию… Нет, пусть первый начинает. Не я затеял…»
Но открытое Ленькино лицо не давало Эдику покоя. Ух, как можно врезать!
— Скулу прикрой — не выдержал он. — Зубы выкрошу!
Ленька не посмел пренебречь советом. Прикрылся кулаком. С этим парнем ухо надо держать востро. Как саданул тогда! «Неужели и правда здорово боксирует? — подумал Ленька. — Вот и Пузырек рассказывал, что он тренируется во дворе…» Ленька почувствовал, как возле губы прокатилось что-то мокрое. Облизнул языком. Соленое. Пот… И солнце это жарит! Так и бьет в затылок… Сейчас бы на речку, в воду… И пить хочется.
— Санчо! — прохрипел он. — Подай воду!
Санчо подошел к воротам, посмотрел возле штанги.
— Нету, — сказал он. — Кто-то бутылку опрокинул…
— Бегемот! Поставить как следует не мог?..
И уже нельзя было понять, собирается Ленька драться или решил заняться проработкой нерасторопного слуги.
— Я что тебе говорил? — шумел он на Санчо. — Заткни бутылку пробкой и поставь в холодок. Тупица! Бегемот без шариков!..
Эдик опустил кулаки.
— Так будешь драться или нет?
— Заткнись! Боксер! — Ленька сплюнул себе под ноги. — Я сам сто приемов знаю! Радуйся, что до смерти пить хочу, во рту пересохло. Я бы тебе показал! Разукрасил бы, как бог черепаху!
Но напрасно Ленька напускал на себя важность: все догадывались, что он просто струсил.
— Больно нужен ты мне, огрызок черномазый! — продолжал хорохориться Ленька. — Руки не хочу об тебя марать!.. Лучше пойду искупаюсь.
Он утер подолом майки потное, красное лицо, посмотрел на часы и повторил:
— Лучше пойду искупаюсь.
Все молчали. Ленька подождал немного и пошел с поля. Он уже миновал выбитую в сухой траве плешивину, обозначавшую центр футбольного поля, когда Данка, тихонько засмеявшись, проговорила:
— Его величество удалился!
— Без него-то лучше будет, — сказал кто-то из ребят.
А Ленька замедлил шаг и остановился. Оглянувшись, он крикнул:
— Чего стоите? Пошли купаться.
— Успеем, — ответил за всех Эдик. — Иди, иди.
Ленька, видно, не ожидал такого. Стоят и не думают двигаться. Даже его верный слуга не пошел за ним. Ленька обождал несколько секунд и вдруг рявкнул:
— Санчо! Пошли!.. Кому говорю!
Санчо не знал, что делать. Ему не хотелось идти с Ленькой, но и ослушаться было страшно.
— Плюнь ты на него, — сказал Эдик.
А Ленька снова закричал, чтобы Санчо сейчас же шел с ним. Иначе голову ему, бегемоту, открутит!
Санчо жалобно сморщился, взял свой старый, не раз чиненный футбольный мяч, подобрал пустую бутылку и поплелся за повелителем.
Когда они скрылись за деревьями, Данка сказала, подняв плечи:
— Ничего не понимаю! Что он, в самом деле, слуга ему, раб?
— В американку Ленька у него выиграл, — объяснил чубатый Генка. — Все какую-нибудь чепуху загадывают, а Ленька сказал, чтобы Витька все каникулы был ему слугой. И прозвище придумал, как в «Дон
