дверного замка. Ее била дрожь, но дрожь эта была вызвана отнюдь не холодом.
Она быстро оглядела комнату и увидела рядом с кроватью еще одну маленькую дверь. Открыв ее, Ясмин обнаружила ванную, похожую, как ей показалось, на какую-то часовенку. Возможно, подумалось Ясмин, комнатушка и вправду была личной часовенкой того, кто жил в этой башенной комнате очень-очень давно.
Ванная из розового мрамора имела круглую форму и располагалась в центре комнаты. Из стены выходили два больших позолоченных крана сферической формы. Над изящной розовой овальной раковиной висело зеркало в обрамлении золотых листьев, другое зеркало, в полный рост, было установлено на противоположной стене, отражая ванную и сияющую серебром спальню в проеме открытой двери.
Ясмин открыла краны. Отрегулировав температуру воды, она вернулась в спальню, достала из чемодана платья и повесила их в шкаф, потом вернулась в ванную, где вода уже почти переливалась через край. Она поспешила закрыть краны и сбросила с себя блузку м юбку.
Комната наполнилась паром. Ясмин подняла тяжелую массу густых черных волос и укрепила их на макушке. Увидев себя с поднятыми руками в большом зеркале, девушка медленно повернулась и прошлась взглядом по всему своему телу. Груди ее были похожи на два нежных живых холмика. Мягкий изгиб узкой талии плавно переходил в великолепной формы бедра. Мускулистые, как у танцовщицы, стройные ноги, миниатюрные ступни… Взяв одну грудь в ладонь, Ясмин подумала о том, а есть ли сейчас у Андре какая- нибудь… женщина… любовница. У них роман, они любят друг друга. Ясмин неожиданно показалось чрезвычайно важным знать, вообще существует ли в жизни Сен-Клера женщина, более хорошенькая… более красноречивая… более искушенная. Может быть, именно по этой причине Андре старается держаться на расстоянии от нее?
«Наверняка так оно и есть», — сказала себе Ясмин. Существование соперницы полностью объясняло, почему Андре с таким упорством избегает Ясмин. Даже сейчас он кажется таким далеким, таким чужим и при этом постоянно нервничает в ее присутствии. Нет, все это надо непременно и как можно скорее разузнать. Ведь может же Ясмин просто спросить Андре о том, любит ли он сейчас кого-нибудь? Просто подойти, заглянуть в глаза и спросить.
Ясмин стояла, задумавшись, перед зеркалом до тех пор, пока кожа не покрылась мурашками. Потом она погрузилась в горячую воду и впервые со вчерашнего дня расслабилась. Опасаясь, что не успеет до прихода Андре, Ясмин быстро намылилась, постаравшись выбросить из головы терзавшие ее мысли, ополоснулась душем и вышла из ванной, взяв одно из больших белых махровых полотенец, которые аккуратной стопкой лежали на широкой полке. Полотенце было теплым от висевшего на стене обогревателя, и Ясмин с удовольствием закуталась в него.
Растерев кожу до приятного розового оттенка, Ясмин извлекла из шкафа платье, которое решила надеть на сегодняшний вечер. Она купила это легкое платье в расчете на жаркие летние вечера. Здесь же, на вершине заснеженпой горы, в нем вряд ли можно будет выйти на улицу. Белая шифоновая юбка из пяти лоскутов прозрачной ткани опускалась чуть ниже колен и кончалась фестонами, напоминая хлопья морской пены, оставленной набежавшей на берег волной. Лиф, также состоявший из пяти прозрачных лоскутов, обнажал ключицы и плечи.
Разглядывая себя в зеркале, Ясмин решила оставить волосы собранными в пучок. Такая прическа делала ее более взрослой, более «искушенной». Когда Ясмин надевала жемчужные серьги, из пучка волос выбилось несколько прядей, упавших на виски и затылок. Девушка попыталась водрузить их на место, но они упорно не желали укладываться, придавая лицу Ясмин чуть озорное выражение девчонки с улицы.
Порывшись в вещах, Ясмин нашла наконец на самом дне чемодана свой дорожный будильник. Увидев, что часы показывают почти семь, Ясмин поспешно вытащила из чемодана остроносые туфли на высоком каблуке. После года тренировок под руководством Хиллари Ясмин перестала бояться высоких каблуков. Она критически оглядела себя в большом зеркале и осталась довольна.
«Высокая и стройная, — констатировала про себя Ясмин» — почти топ-модель».
Удовлетворенная тем, что все успела и теперь ей остается только ждать, Ясмин присела на край постели, покрытой пухлым стеганым покрывалом, и тут же в дверь легонько постучали. Прежде чем Ясмин успела отозваться, Андре открыл дверь и встал в проеме, пристально разглядывая Ясмин. Ясмин вдруг испугалась, что выбрала не тот наряд. Андре был одет более официально. Под черным блестящим чесучовым костюмом на нем была белоснежная рубашка с высоким воротничком. Ссн-Клер улыбнулся, и все страхи Ясмин улетучились. Вдруг полный страсти пристальный взгляд темно-голубых глаз буквально загипнотизировал Ясмин. Девушка затаила дыхание, впрочем, это длилось секунду.
— Ну и ну, chcrie. Выглядишь потрясающе, — похвалил Андре. Взяв Ясмин под руку, он вывел ее из комнаты.
Выйдя из лифта, они направились в ресторан, и Ясмин овладело странное ощущение, что замок опустел и в нем теперь находятся только они с Андре. Но тут рядом с Сен-Клером возник метрдотель. Он проводил их мимо свободных столиков в дальний угол роскошно обставленного зала.
Высокие окна выглядели необычно, и, лишь присмотревшись, Ясмин поняла, что стекла у них матовые. Свет, исходящий от высокого канделябра в центре стола, мягко отражался на застекленных панелях ресторана. В двух громадных каминах горел огонь, вызывая игру теней по всей комнате. Гобелены на стенах, казалось, оживали в отблесках огня.
— Что-нибудь выпьешь? — спросил Андре у Ясмин, когда к их столику подошел официант.
— Может быть, джин-тоник. — Ясмин изо всех сил старалась, чтобы голос ее звучал как у многоопытной дамы.
— Мне кажется, мы могли бы себе позволить немного шампанского, — улыбнулся Андре. — В честь успешного окончания… отпраздновать твои выдающиеся школьные успехи.
— О да, это было бы замечательно. Конечно.
Нахмурив брови, Андре пробежал глазами список вин в меню и сказал:
— Перъе-жу, s'il vous plait[24]. И принесите еще корзинку вишен.
Коротко кивнув, официант удалился.
— Знаешь, никто из них ни чуточки не похож на монаха-цистерцианца, — шепнула Ясмин, кивнув головой в сторону ушедшего официанта.
В первую минуту удивленный Андре не нашелся что ответить, но тут же раздался его громкий веселый смех.
— А никто из них и не монах, cherie, — справился с разбиравшим его смехом Андре. — Монахи нанимают для отеля обслуживающий персонал. Ни один из них не стоит у столиков. Да им и не справиться, ведь чтобы увеличить доходы, нужно много народу.
— Какое счастье, что монахи дают обет бедности, — сделала Ясмин глубокомысленный вывод, окидывая взглядом пустые столики в зале. — Большие деньги им, безусловно, не светят: тут совсем нет посетителей.
— Не беспокойся. Сейчас середина недели и самое начало отпускного сезона. Думаю, сейчас мы единственные постояльцы отеля. Но к лету замок будет переполнен отдыхающими. Не волнуйся, бедность грозит хозяевам в последнюю очередь.
Официант вернулся с глубокой серебряной чашей льда.
Он извлек наполовину погруженную в лед бутылку и, аккуратно обтерев ее полотенцем, представил на суд Андре.
Получив в ответ утвердительный кивок, официант медленно снял фольгу с пробки и отвернул проволоку. Ловко вытащив пробку, он и ее продемонстрировал Андре, и тот, понюхав, удовлетворенно кивнул. После этого пенящийся, играющий пузырьками воздуха напиток наполнил бокалы на длинных ножках. Андре медленно поднял свой бокал, вдохнул аромат и сделал крошечный глоток. Наконец он кивнул в знак окончательного одобрения и, повернувшись к Ясмин, сказал негромко и нежно:
— За тебя, мой маленький цветок пустыни!
Ясмин подняла бокал и улыбнулась ему поверх хрустального края. Пузырьки газа, ошалевшие от обретенной свободы, шипя, защекотали в носу. Наблюдая, как Андре залпом осушил свой бокал, Ясмин сделала первый, небольшой глоток. Сен-Клер не сводил с нее глаз, и Ясмин вновь почувствовала, как медленно погружается в бездонную крутящуюся бездну. Но на этот раз, непонятно почему, это се не
