воскликнул Питер. — Мы должны все это прекратить как можно скорее.
Саркар кивнул:
— Теперь можно. Я тщательно подготовил это испытание. — Он показал на рабочую станцию в центре зала. — Это устройство полностью изолировано. Я удалил все соединения с сетью, с телефонными линиями, все модемы и блоки сотовой связи и загрузил на жесткий диск этой рабочей станции новые копии всех трех двойников.
— А вирус? — спросил Питер.
— Вот он. — Саркар показал черную магнитокарточку, чуть меньшего размера и почти такую же тонкую, как визитная карточка. Он вложил ее в щель считывающего устройства рабочей станции.
Питер подвинул к компьютеру одно из кресел.
— Чтобы провести испытания должным образом, нам нужно будет действительно запустить всех этих новых двойников.
Питера охватили сомнения. Его расстраивала сама идея пробудить к жизни новые свои версии лишь для того, чтобы сразу же их убить. Но если без этого не обойтись…
— Давай, — решился наконец Питер.
Саркар нажал на несколько клавиш.
— Смотри, они живы.
— Откуда ты знаешь?
Он ткнул костлявым пальцем в группу данных на экране. Для Питера это была абракадабра.
— Погоди, — сказал Саркар, поняв это. — Я лучше представлю данные в другом виде. — Он нажал еще несколько клавиш. Три волнистые кривые начали пульсировать на экране. — Это, в сущности, смоделированные электроэнцефалограммы для каждого из двойников, они представляют преобразование их нейронной активности во что-то вроде биотоков мозга.
Питер показал на каждую кривую по очереди. На них начали появляться бешеные всплески активности.
— Посмотри на это.
Саркар кивнул:
— Паника. Они не понимают, что происходит. Они проснулись слепыми, глухими и предельно одинокими.
— Несчастные создания, — вздохнул Питер.
— Дай-ка я выпущу вирус, — перебил Саркар, коснувшись клавиш. — Исполняю.
Питер вздрогнул.
Несколько минут панические энцефалограммы продолжали плясать на экране.
— Мне кажется, вирус не работает, — заметил Питер.
— Нужно какое-то время, чтобы он смог распознать характерные признаки, — пояснил Саркар. — В конце концов, эти двойники огромны. Немного подожди… а, вот.
Средняя кривая вдруг судорожно запрыгала вверх и вниз, а затем…
Ничего. Прямая линия. А затем и эта линия исчезла, так как исходный файл был стерт.
— Боже, — тихо пробормотал Питер.
Несколько минут спустя верхняя кривая запрыгала таким же образом, стала плоской горизонтальной линией и исчезла.
— Один остался, — отметил Саркар.
На этот последний двойник вирусу потребовалось больше времени, чем на двух других, вместе взятых, — наверно, это был Контроль, самая полная модель, та, что была точной копией Питера, в которой не была перерезана ни одна нейронная связь. Питер смотрел, как энцефалограмма бешено запрыгала, затем перестала биться и превратилась в прямую, а потом просто исчезла, будто выключили свет.
— И никакой душеграммы отсюда не вышло, — грустно сказал Питер.
Саркар покачал головой.
Питер сам не ожидал, что так расстроится.
Копии его самого.
Рожденные.
Убитые.
И все это на протяжении нескольких минут.
Он отъехал в кресле в другой конец лаборатории и, закрыв глаза, откинулся на спинку.
Саркар установил программу переформатирования жесткого диска рабочей станции, чтобы не осталось никаких следов двойников. Покончив с этим, он нажал кнопку рядом со щелью считывающего устройства, и магнитокарта с вирусом выскочила ему на ладонь. Он понес ее к консоли главного компьютера.
— Я разошлю его одновременно по пяти разным подсетям, — объяснил Саркар. — Он должен распространиться по всему свету меньше чем за сутки.
— Подожди. — Питер слегка подался вперед. — Наверняка твой вирус можно модифицировать, чтобы он мог отличать двойники друг от друга?
— Конечно, — подтвердил Саркар. — У меня уже написаны программы для этого. Существует несколько ключевых нейронных связей, которые мне пришлось разрезать, чтобы изготовить модифицированных двойников; по ним довольно легко их различить.
— Ну тогда нет причин убивать всех троих. Мы можем просто выпустить в сеть тот вариант вируса, который сотрет только двойника-убийцу.
Саркар немного подумал.
— Мне кажется, мы должны сначала пригрозить им всем универсальной версией вируса в надежде, что виновный признается. После этого мы можем выпустить в сеть специфический вариант вируса, нацеленный только на него. Конечно, ты бы сознался, чтобы спасти своих братьев.
— Я..: я не знаю, — неуверенно отозвался Питер. — Я единственный ребенок в семье, по крайней мере был им до недавних пор. Я честно не знаю, как бы я поступил.
— Я бы это сделал, — заявил Саркар. — Ни секунды не задумавшись, я бы пожертвовал собой для спасения жизни своих родственников.
— Я уже давно подозревал, — Питер говорил совершенно серьезно, — что ты, должно быть, лучше меня. Однако стоит попробовать это сделать.
— Мне понадобится примерно час для подготовки трех специфических версий вируса. — Саркар несколько успокоился.
— Ладно, — согласился Питер. — Как только ты будешь готов, я созову двойников на сетевое совещание.
Жорж Лаваль, 97 лет, сегодня признался в совершении ряда нераскрытых убийств, совершенных на юге Франции за период с 1947 по 1949 год. «Я скоро умру, — заявил он, — и, прежде чем предстать перед Богом, должен принять на себя ответственность за эти преступления».
Новости религиозной жизни: на этой неделе в Гарвардском университете состоится семинар с участием ведущих исследователей Нового Завета со всего мира для обсуждения вопроса: возвратилась ли душа Иисуса в тело после его воскрешения. Отец Дэйл Девит будет защищать свое недавнее предположение, что душа Христа уже покинула тело к девятому часу распятия, когда он воскликнул: «Отче, отче, почто ты оставил меня?»
Еще одна возможная причина отсрочки неоднократно откладываемого начала регулярного пассажирского сообщения «Американских авиалиний» с космической станцией «Фридом». Исследования в Политехническом институте имени Ренсселаэра в Трое, штат Нью-Йорк, указывают, что отбывающие душеграммы могут руководствоваться гравитационным и магнитным полями Земли для определения направления, в котором они должны двигаться. «Если кто-нибудь умрет в условиях невесомости в космосе, — заявила профессор физического отделения этого института Карен Хант, — то такая душа может
