понимать этот спектакль?
— Мистер Гарденер, как вы смеете вламываться в спальню молодой пары? Сейчас почти полночь, и вообще… и вообще, это в высшей степени непристойно.
— Дорогая моя Элли, ты, наверное, права, но тогда возникает вопрос, а сама-то что здесь потеряла? — Гарденер ухмыльнулся от уха до уха.
— Я? — Элли ошеломленно посмотрела на него. Такого вопроса она не ожидала. Она вообще не ожидала увидеть здесь Джо. Господи, до чего неприятно!
— Дядя Джо, ради Бога! — Мелани снова покраснела от смущения. В поисках защиты она прижалась к Ричарду, который тут же крепко ее обнял.
— Вот что, неугомонные наши, пора вам обоим спокойно ложиться спать. Вы ведь убедились, что у нас с Мелани есть все, что нужно. А шампанское можешь оставить здесь, дядя Джо, — распорядился Ричард.
— Разумеется, для этого я и пришел. Я подумал, что для достойного завершения дня не помешает вам в тишине выпить по бокалу шампанского. К тому же после шампанского видят прекрасные сны, которые, говорят, сбываются, если в первый раз спишь в чужом доме. — Дядя Джо вошел в комнату и поставил бутылку и бокалы рядом с подносом. — Полагаю, чтобы открыть бутылку, моей помощи не требуется. Ты ведь умеешь обращаться с шампанским, сынок, не так ли?
Он украдкой подмигнул Ричарду, и у того полегчало на душе, оттого что Джо правильно воспринял его признание. Более того, Ричард был убежден, что нашел в лице дяди союзника в деле покорения его племянницы, а это дорогого стоило.
— Э-э, тогда… спокойной ночи вам обоим, добрых снов, — попрощался Гарденер и потянул за собой из комнаты экономку.
Дверь за ними захлопнулась. Мелани и Ричард остались одни.
Они посмотрели друг на друга и захохотали.
— Мой дядя невыносим, — сквозь смех выдавила Мелани.
— А я так совсем не считаю. И очень даже оценил, что он принес нам шампанское. Мы его обязательно выпьем. Оно действительно навевает сладкие сны, и Джо прав, утверждая, что они сбываются, когда впервые спишь на новом месте.
— А ты суеверен, — констатировала Мелани.
— Это не имеет ничего общего с суеверием, сокровище мое. Я уверен, а не суеверен.
— Почему же?
— Я думаю, что мы с тобой преодолели все барьеры. Твой дядя убежден, что мы настоящие жених и невеста.
— Надеюсь, ты прав. Хотя у меня такой уверенности нет.
— Мелани, дорогая, ну почему же ты сомневаешься? — Ричард притянул ее к себе, нежно погладил по волосам.
— Я бы и рада поверить, да слишком хорошо знаю своего дядю. Он, к сожалению, непредсказуем, и то, что каждый вечер нам мешает, тоже никуда не годится. Если бы мы по-настоящему были влюбленной парой, это бы страшно раздражало.
— А что нам мешает стать настоящей влюбленной парой? — поинтересовался Ричард.
— Мы заключили друг с другом договор, мой дорогой, или ты об этом забыл?
Мужчина покачал головой.
— Я вообще никогда ничего не забываю, но ни о каком договоре я и понятия не имею, — усмехнулся он.
Мелани энергично высвободилась из его объятий.
— Да, мы не зафиксировали его в письменной форме, но и устный договор остается в силе.
— Пусть будет по-твоему, мы говорили о том, что в финале ты получишь счет. Но, с моей точки зрения, до финала еще далеко.
— Что это значит?
— Это значит, что сейчас я, прежде всего, мужчина, который лежит в широкой, удобной постели с обворожительной женщиной и будет пить с ней шампанское. — Ричард перегнулся через Мелани, которая уже лежала, чтобы дотянуться до бутылки, стоящей на прикроватном столике. Но стоило ему почувствовать ее тепло, как кровь бросилась ему в голову. Тоска по женщине, которую он любил и так сильно желал, стала непреодолимой. Он снова лег и крепко прижал к себе Мелани.
Ее сердце бешено заколотилось. Прикосновение сильного мужского тела возбуждало, бросало в жар.
— Ричард? — Тон голоса сам по себе соблазнял. Она хотела поставить на карту все, любить его так, как велело ей страстное желание.
— Да, сокровище мое? — У него тоже вдруг охрип голос. Стало тяжело дышать.
— Ричард, обними меня покрепче.
— Это единственная причина, которая способна заставить меня отказаться от шампанского, — улыбнулся Ричард и охотно выполнил ее просьбу.
Мелани отбросила все сомнения. Она мечтала лишь об одном — стать возлюбленной Ричарда Хауленда.
— Можно мне тебя поцеловать? — шепнул он.
— Да.
Ричарда это не могло не удивить. Такой податливости от Мелани он не ожидал, но она была ему только на руку.
— Послушай, лучше я тебя сразу предупрежу, — пробормотал мужчина, уткнувшись в ее лицо. — Может так случиться, что я не обойдусь одним поцелуем.
— А почему бы тебе не попробовать узнать, как далеко ты можешь зайти? — подзадорила она, ласково проведя по его волосам.
Ричард встрепенулся. Мелани была до того желанна!
— Я попробую, — пообещал он ей и прижался ртом к ее губам. Поначалу поцелуй был очень осторожным и бесконечно нежным. Но, почувствовав, что она ему отвечает, Ричард стал напористее. Они целовались пылко и безоглядно, подхлестывая взаимное возбуждение.
Мелани отчетливо ощущала на себе тяжесть его тела, такого мужественного и соблазнительного. Ее руки гладили его спину, мягко массировали плечи. Ричард тихонько постанывал, снова и снова целуя Мелани. Потом он выпрямился и опустил вниз тонкие бретельки ее ночной рубашки. Ее кожа шелковисто мерцала в неярком свете ночника. Ему стало трудно дышать. Мелани была так соблазнительна, что могла лишить его самообладания. Но он должен обращаться с ней очень бережно, чтобы не спугнуть. Ее нежность, ее готовность отдаться, еще не окрепли.
— Мелани, дорогая, ты хочешь, чтобы я тебя любил? — Затаив дыхание, он ждал ответа.
— Зачем ты задаешь столько вопросов? — пробормотала молодая женщина, в который раз удивив его. Она слегка пошевельнулась, и Ричард всем телом ощутил прикосновение женственных округлостей.
Его руки, ласкавшие ее плечи, скользнули ниже. Он сел, чтобы лучше видеть ее всю. Мелани была очень красива, она была самой красивой женщиной, какую он когда-либо держал в своих объятиях, и он искренне любил ее.
— Мелани, ты прекрасна, — шепнул Ричард ей в самое ухо. Его рот прижался к ее шее и опустился вниз, к груди. Он осторожно поцеловал напрягшиеся соски.
Она застонала и прильнула к нему. Ей тоже хотелось чувствовать его тело, его возбуждение, его желание.
Губы мужчины резвились на ее груди, манили, дразнили, прельщали. Он вел с ней волнующую игру, она наслаждалась ею.
Теперь и она, в свою очередь, начала исследовать его тело и сразу ощутила трепет, который его охватил. «Господи, — мельком пронеслось у Мелани в голове. — Неужели это я его так возбуждаю?» Она продолжала гладить Ричарда, дотронулась до сосков, послушала, как он застонал. Это подбодрило ее. Тыльной стороной рук провела по плоскому животу. Дыхание его участилось.
Ощутив под рукой твердую мужскую плоть, Мелани отпрянула.
